Доктор Солт покидает город - [52]

Джилл в панике просто подскочила на стуле:

— Не надо, доктор! Ради Бога, бросьте все это!

— Спокойно, Джилл. — Алан подошел к ней и положил руку ей на плечо.

— Какое тут может быть спокойствие?! Я ему говорю, чтобы он остановился немедленно, потому что… Просто он должен бросить это дело, и все.

— Мне противно соглашаться с этим. — Мэгги умоляюще посмотрела на Солта. — Как вы, наверное, догадались, потому мы и ссорились. Но теперь я знаю, что имела в виду Джилл. И я почти уверена, она права. Остановитесь, прошу вас.

— Почему? — он непонимающим взглядом уставился на нее.

— Дайте мне сказать! — крикнула Джилл. — Немедленно упаковывайтесь и уезжайте. Уезжайте куда угодно и прекратите разыгрывать из себя Господа Бога и вершителя судеб!

— Понял, — кивнул Солт и повернулся к Мэгги. — Вы это же хотели сказать?

— Примерно. Хотя Джилл вы безразличны, а вот мне… Но я знаю, как мало радости быть умнее других. — Она отвернулась.

— Да, удовольствия мало, — вставила Джилл.

— Замолчи, — оборвала ее Мэгги. — Я сама скажу. Я знаю его в десять раз лучше, чем ты.

— О, дорогая, поздравляю. Когда женщина начинает так разговаривать…

— Заткнись! Алан, уведи ее!

— С удовольствием. Я уже устал от ваших воплей.

— Несомненно. — Солт поднялся на ноги. — А теперь выслушайте меня все трое. — Он говорил очень спокойно, но в его интонации было что-то такое, что не позволяло его перебивать или противоречить ему. — Я прекрасно знаю, что Дерек Доннингтон не убивал Норин Уилкс. Это удобная версия, но она противоречит здравому смыслу. Но раз он не убивал ее, значит, ее убил кто-то другой. Я не собираюсь посвящать разгадке этой тайны всю свою жизнь. Но только истина развяжет мне руки. С другой стороны, когда кто-то начинает запугивать меня, пытаясь заставить от чего-то отказаться, я иду на все, чтобы добиться своего. Возможно, начиная с сегодняшней ночи, меня будут не только запугивать, но и стараться сломать. Вам лучше держаться от этого в стороне. Вы можете сказать себе, что не желаете иметь дела с человеком, возомнившим себя Господом Богом. А теперь, Алан, если вы не собираетесь возвращаться в Хемтон, я отвезу Мэгги домой.

Когда Джилл и Алан ушли, а Солт с Мэгги уселись в машину, он сказал:

— Молчите. Вы злы на Алана, на Джилл, на себя и, конечно, на меня, в том числе и потому, что день был весьма утомительный и уже очень поздно. То же самое можно сказать обо мне. У меня также был крайне тяжелый день. Поэтому — никаких разговоров. От них сейчас больше вреда, чем пользы.

Он молчал до тех пор, пока не притормозил перед дверью дома Калуорфов.

— Если завтра утром вы не очень заняты в магазине, я бы хотел, чтобы вы вместе с матерью приехали ко мне. Вы выслушаете все, что я ей скажу. Естественно, я буду вынужден говорить и о Норин.

— А как быть с отцом? Когда он сможет вернуться домой?

— Вероятно, завтра же. Но ему нужен покой. Я объясню вашему отцу, как он должен себя вести. Конечно, я не Господь Бог, а всего лишь врач. — Он наклонился, чтобы открыть для нее дверцу автомобиля. — Спокойной ночи, Мэгги. И пожалуйста, не вступайте сейчас в разговоры. С вас довольно, иначе вы просто сорветесь.

Возвращаясь домой, Солт почувствовал себя смертельно уставшим. Какой длинный день. Впрочем, таких в его жизни были сотни. Когда же он сможет наконец согреться под теплым солнцем? Но чьи длинные сильные пальцы сомкнулись на тонкой шейке Норин, чтобы она никогда не увидела больше солнца?

Глава двенадцатая НИКТО НЕ ЛЮБИТ УПРЯМЫХ ОСЛОВ

1

Утром в пятницу Мэгги проснулась с ощущением, будто на нее давит само небо. Постепенно она разобралась в себе и поняла, что ее мучают опасения, как мать встретится с отцом и, кстати, с Солтом, что она все еще под ужасным впечатлением от рассказа о гибели Норин Уилкс, да плюс ко всему испытывает отвращение к чисто мужской тупости и упрямству Солта. Причем, чтобы признать это, ей пришлось согласиться не с кем иным, как с Джилл! Мэгги надела костюм, на котором обычно останавливала свой выбор в те дни, когда не ждала от жизни ничего хорошего. Эту двухлетней давности ошибку из твида горчичного цвета, добавлявшую Мэгги лишних килограмм семь и делавшую ее старше лет на десять.

— Зачем ты опять вырядилась в этот костюм?! — воскликнула миссис Калуорф, увидев дочь, спускающуюся к завтраку. — Он тебе совсем не идет.

— Зато отражает настроение, — пробормотала Мэгги.

Алан пообещал подбросить их с матерью к дому Солта, после чего замолчал, уплетая тосты с джемом и размышляя, очевидно, об элементарных частицах, бабочках и, конечно, о Джилл Фринтон. Зато мать щебетала без устали, будто она завтракала не с собственными детьми, а принимала целую компанию гостей. К тому же она оделась весьма изысканно. Мэгги заметила ее радостный подъем и тут же возненавидела себя за то, что не в состоянии с собой справиться, перестать дуться, угрюмо молчать и снова стать приветливой и доброжелательной. Как же трудно быть женщиной! Вряд ли об этом когда-нибудь задумывались Алан или Солт. Тем временем мать объявила, что сегодня им не придется мыть и убирать посуду после завтрака, так как по случаю возвращения отца она пригласила женщину, которая наведет чистоту и порядок во всем доме.