Доктор Смерть - [10]

— Раух не вернулся? — спросил он у Алика, вернувшись в лагерь.

Тот лежал в землянке на деревянном настиле, закрытом еловыми ветками, подложив под голову большую флягу со шнапсом, наполовину пустую. И только отрицательно покачал головой:

— Пока нет.

— А Ирма когда-нибудь что-то говорила тебе, будто Анна фон Блюхер угрожает Штефану? — спросил Скорцени, усаживаясь рядом.

— Анна? Штефану? — Науйокс повернул голову, в его голосе послышалась насмешка. — Когда? Я давненько ничего не слышал об этой птичке. В какой клетке она теперь заливается своим милым голоском?

— Представь себе, что в сумасшедшем доме, в Швейцарии. И находится она там последние полгода. А до этого едва ли не пять лет содержалась в Шарите, а мы даже ничего не знали. Якобы в Шарите. Признаться, я не очень верю во все это.

— Анна фон Блюхер сошла с ума? — Науйокс присвистнул, явно не веря ему. — Ну, знаешь, это просто сенсация, — он поднялся с нар, одернув мундир. — Откуда такие невероятные сведения?

— Мне рассказал старший брат Анны Людер. Я сегодня ездил к ним на виллу. По его приглашению.

— Я знаю, мне сказал гауптштурмфюрер Риц. Я даже и не вспомнил, что у фон Блюхеров здесь вилла. Еще удивился, что тебя к ним понесло? Замучила ностальгия? — он криво усмехнулся.

— Людер сам пригласил меня, прислал письмо. Я думал, может, Анне нужна какая-то помощь. Но для нее, похоже, уже ничего не сделать, — произнес Скорцени, закуривая сигарету.

— А причем здесь Штефан?

— Они утверждают, что это Ким свела с Анной счеты, потому что та угрожала в отместку за то, что я ее оставил, испортить карьеру Штефану в армии. И имела на этот счет разговор с Ирмой.

— Когда? Недавно, что ли? — фыркнул Науйокс.

— Почему недавно? Еще тогда в тридцать восьмом году. Ты же помнишь, Анна уехала из Берлина той же осенью.

— Только об Анне мне и помнить? Ну, знаешь, — Науйокс прошелся по землянке, разминая ноги. — Мало ли что говорила мне Ирма в тридцать восьмом? Она болтала все вечера подряд, — он вдруг кашлянув, замолчал. Остановился, глядя в пол. — Болтала, — повторил хрипло. — Много я на самом деле не помню. У меня в то время были дела поважнее, чем слушать Ирму. Но такую новость, как ты говоришь, что Анна фон Блюхер обещает устроить Штефану неприятности в армии, я бы точно запомнил, если она мне говорила. Нет, точно, — он повернулся, — такого разговора не было. И между Ирмой и Анной не было, наверняка. Потому что если бы он был, Ирма точно мне бы все рассказала. И потом, Штефан в тридцать восьмом году разве служил в армии? — Науйокс пожал плечами. — Маловат он еще был для этого. Он же пошел только в сорок первом. В самое пекло, как говорится.

— Вот и я говорю, — согласился Скорцени, — в тридцать восьмом сам лично устраивал его и Джилл на обучение. Что-то тут не вяжется. Но Анна в сумасшедшем доме. Это факт. С ним не поспоришь.

— Он показал тебе какие-то бумаги? Заключение врачей? Какой у нее диагноз? — спросил Науйокс. — С какой стати ты веришь ему на слово? Сам-то он, этот Людер фон Блюхер, нормальный? Может, его самого надо отправить на экспертизу. Может, он получил ранение в голову на фронте, а теперь начались галлюцинации. Признаться, я был обеспокоен, что ты к ним отправился. Если бы ты не появился еще час или полтора, я бы взял парней и отправился к ним сам, проверить, в чем, собственно, дело.

— Я не думаю, что для него большое удовольствие встречаться со мной просто так, — заметил Скорцени. — Он и его брат Хуберт явно опечалены всем тем, что произошло с Анной, и это еще слабо сказано. И факт состоит в том, что она действительно больше никогда не появилась в Берлине. А это очень на нее не похоже.

— Анна фон Блюхер сошла с ума. Ха-ха. Никогда бы не подумал. — Науйокс с усмешкой мотнул головой. — Вот так поворот. А ведь была такая уравновешенная девица, просто кремень, хоть на спецзадание отправляй. Жаль, Ирма ничего об этом не узнает, — он вздохнул. — Ее бы позабавило такое дельце.

Он помолчал. Затем, вскинув голову, взглянул на Скорцени.

— А с чего они взяли, что это Ким упрятала ее в психушку? Зачем? И как бы она могла там находиться, что бы нам в Управлении об этом ничего не было известно? Они, правда, того, — Науйокс повертел пальцем у виска. — Сами не знают, о чем говорят.

— По их словам она находилась там под фамилией матери. Поместил ее в Шарите какой-то помощник де Криниса, фамилия которого им неизвестна, они во всем полагались на семейного доктора и его связи. А Ким… Людер утверждает, что она в прямом контакте надломила психику Анны и спровоцировала болезнь. Отвела ее в Шарите, и так показала какого-то тяжелобольного, чтобы Анна испугалась. Ты веришь в такое?

— Ким?! — Науйокс снова присел на нары. — Которая собственными руками спасла столько людей? Которая готова спорить с Мюллером за каждого заключенного, чтобы его как можно скорее отдали Красному Кресту, еще недавно в марте и апреле. Спорить так, что даже Мюллер не выдержал, сдался, делай, что хочешь, только отстань. Ким намеренно лишила рассудка какую-то вздорную девицу, только за то, что она обещала устроить неприятности ее сыну в армии, когда он туда, может быть, пойдет. А кто тогда, в тридцать восьмом году, мог точно утверждать, что Штефан пойдет в армию? Он мог пойти по линии Риббентропа или Геббельса, остаться у нас в Управлении. Он же сам захотел вступить в армию, воевать, как его отец, этот английский художник, как его там, я уже забыл. Ким, ты, я, Ирма, чуть ли не сам Шелленберг его отговаривали, точно предчувствовали, чем закончится. Но он настоял на своем. Повторил судьбу отца. Был ранен в сражении, только тот благодаря Ким пожил еще немного, а на Штефана такой сестры милосердия не нашлось, он сгорел в танке. Но только, скажите мне, что за провидица такая эта Анна фон Блюхер, что она еще осенью тридцать восьмого года, когда еще и войны-то не было, уже знала наперед, как все будет. Да еще Ирме рассказала. Нет, не смешите меня. Все это выдумки. Весьма нездоровые. Я бы на твоем месте, — он наклонился к Скорцени, — не очень то доверял их болтовне. Ни в каком Анна не в сумасшедшем доме, просто уехала от войны в Швейцарию и живет там себе спокойненько. Зачем ей терпеть бомбежки? Будь мы сейчас на Беркаерштрассе, можно было бы проверить, кто ей выдавал документы на выезд и когда. А заодно и всех фон Блюхеров прошерстить, как у них вообще с головой. Может, у них это семейное заболевание — сумасшествие. По мужской линии. И болен как раз Людер, а ему кажется, что больна Анна. Такое я слышал, у них бывает. Вот кого надо бы показать де Кринису.