Доктор Сакс - [37]

Шрифт
Интервал

Такова была история, на пожелтевших бумажках в пятнах, со ржавыми скрепками и закляксанными зимой, всяким мусором и песчаными саванами — Барокк читал и смеялся (Доктор Сакс писатель был безыскусный): —

Эмилия Сент-Клэр была женщина прихоти; тут она была тиран, вообще-то тиран очень милый. Она могла позволить себе тиранство, потому что была богата. Семья оставила ей миллионы. У нее было шато во Франции (не менее дюжины шато по всей Европе); у нее был особняк в Нью-Йорке на Риверсайд-драйве; вилла в Италии с видом на Геную; ходили слухи, что у нее было мраморное пристанище на островке возле Крита. (Но это неточно.)

Прихоть ее требовала барочного, необычайного, зачастую зловещего, а порой и извращенного; она видела слишком много, чтобы удовлетворяться обыкновенным.

Как Айседора Дункан, она плакала по русскому крестьянину и устраивала ориентальные салоны в своих гостиных.

Эмилии Сент-Клэр не нравилась Новая Англия, ни в каком повелительном смысле, но в Бостоне (Средоточье Культуры) жила клика ее друзей, которые числились по всем статьям среди самых интересных людей на всем свете. По этой причине, вернувшись из Афин одним мартом 1922 года, она отправилась к себе в Новую Англию прямиком с Причала 42 в Нью-Йорке, везомая шофером своим Дмитрием (ирландцем из Чикаго). Ее «у себя» было полностью каменным особняком с башенками, расположенным на холме в северной части Массачусетса; в погожие дни с северных крыльев можно было смотреть и видеть, как из Нью-Хэмпшира вьется река Мерримак. Эмилии Сент-Клэр была не особо по душе ее новообретенная новоанглийская гавань, но она несколько устала от необычайного и решила приехать сюда за полезной бодрой новоанглийской погодой, которая знаменита на весь мир. Март в Новой Англии — точно порыв чего-то грубого, сырого и лихорадочного; темные грязи тают тяжко и пикантно; сверху бледные облака, темные тучи бегут по призрачным небесам в ужасе. Март — ужас!

Сидя у себя в утреннем покое, Эмилия Сент-Клэр пила чай, который ей подал высокий молодой дворецкий Воаз, и улыбалась тому, что разворачивалось у нее перед глазами: драным зияющим небесам, потокам болот, березе, гнутым елям. С немалой нежностью думала она о том имени, которое дала своему новоанглийскому пристанищу: «Трансцендента».

— Трансцендента серым утром, — размышляла Эмилия Сент-Клэр сама себе, потягивая чай.

Трансцендента! Трансцендента!
Спляшем бешену каденцу!

Необычайное! Ха! Ее этим наверняка обеспечит Доктор Сакс!

Доктор Сакс жил в деревянной хижине за холмом, на коем покоилась благородная туша Трансценденты, первоначально бывшей Замком Ривз. Если подойти к хижине сзади, со стороны, спереди — ничто не проявится. Хижина была квадратна, как совершенный кубик; она ничего не внушала. Во дворе были грядки овощей и странных трав. Высокая, высокая сосна стояла впереди. Ограды не было; сорняки, миллионы сорняков расстилались по собственности Доктора Сакса. (Его ли она была? Никто не знает.) Мартовскими ночами подымалась дымка и полностью занавешивала хижину, оставляя лишь изогнутое ребро сосны, аркой торчавшее сверху, кивавшее печально нечестивой погоде. Если подойти к хижине, Ах! вот уже огонек тускло мерцает в одном из двух окошек, у огонька этого красноватый дымный вид! Подступить ли нам, устремить ли взор свой вовнутрь? Что за пузырьки, что за черепа, что за кипы древней бумаги, что за красноглазые коты, что за марь какого жуткого дыма! Ужасы — нет, мы оставим открытие на долю… Эмилии Сент-Клэр.

Несколько дней миновало в телефонировании и корреспондировании, и вот друзей начало приносить течением в Трансценденту, где их принимала баснословная мисс Сент-Клэр. По комнатам бродили темноглазые юные студенты-актеры, средь своих непокорных черных локонов увешанные венками новоанглийских цветов. Странные молодые женщины в брючках возлежали на диванах и праздно предоставляли Эмилии Сент-Клэр резюме свежайших произведений Искусства. Один был поэт; другой пианист. Один был художник; другой скульптор. А вот, в гостиной — интерпретативная танцовщица! Тут же, в кладовой (поглощает холодную курицу) — прославленный балетный импресарио. А вот по дорожке в родстере подъезжают театральный критик, композитор и их любовницы. О! вон Полли Райан! (Вы знакомы с Полли? Она носит богемные платья, ее тушь наложена во имя умелой тайны, она всех оскорбляет, такая дорогуша.) Высокий, шаткий Пол (такой высокий, что его шатает) с его длинными руками, которые говорят о сцене (руки! руки прозрачные!); певица с факелами из Парижа с тремя своими мужчинами, один, говорят, наивный карманник; любопытный молодой студент Бостонского колледжа, которого заманил блеск выезда на выходных и, быть может, досуг и хорошая еда, а также немного времени для учебы (его притащил Роджер — считал его таким вирильным, таким самостоятельным!) Теперь вскоре все будут в сборе. Куда идет Эмилия Сент-Клэр, туда — туда, клянусь милостью Божьей, идут нонконформисты! интеллектуалы! бунтари! фривольные варвары! дадаисты! члены «сливок»!

— Будемте же ж фривольны! — пропела Эмилия Сент-Клэр. — Я хочу, чтобы все вы были пугающе безумны! Во мне так ощутима нужда чего-то иного!


Еще от автора Джек Керуак
В дороге

Джек Керуак дал голос целому поколению в литературе, за свою короткую жизнь успел написать около 20 книг прозы и поэзии и стать самым известным и противоречивым автором своего времени. Одни клеймили его как ниспровергателя устоев, другие считали классиком современной культуры, но по его книгам учились писать все битники и хипстеры – писать не что знаешь, а что видишь, свято веря, что мир сам раскроет свою природу. Именно роман «В дороге» принес Керуаку всемирную славу и стал классикой американской литературы.


Бродяги Дхармы

"Бродяги Дхармы" – праздник глухих уголков, буддизма и сан-францисского поэтического возрождения, этап истории духовных поисков поколения, верившего в доброту и смирение, мудрость и экстаз.


Сатори в Париже

После «Биг Сура» Керуак возвращается в Нью-Йорк. Растет количество выпитого, а депрессия продолжает набирать свои обороты. В 1965 Керуак летит в Париж, чтобы разузнать что-нибудь о своих предках. В результате этой поездки был написан роман «Сатори в Париже». Здесь уже нет ни разбитого поколения, ни революционных идей, а только скитания одинокого человека, слабо надеющегося обрести свое сатори.Сатори (яп.) - в медитативной практике дзен — внутреннее персональное переживание опыта постижения истинной природы (человека) через достижение «состояния одной мысли».


Одинокий странник

Еще при жизни Керуака провозгласили «королем битников», но он неизменно отказывался от этого титула. Все его творчество, послужившее катализатором контркультуры, пронизано желанием вырваться на свободу из общественных шаблонов, найти в жизни смысл. Поиски эти приводили к тому, что он то испытывал свой организм и психику на износ, то принимался осваивать духовные учения, в первую очередь буддизм, то путешествовал по стране и миру. Единственный в его литературном наследии сборник малой прозы «Одинокий странник» был выпущен после феноменального успеха романа «В дороге», объявленного манифестом поколения, и содержит путевые заметки, изложенные неподражаемым керуаковским стилем.


На дороге

Роман «На дороге», принесший автору всемирную славу. Внешне простая история путешествий повествователя Сала Парадайза (прототипом которого послужил сам писатель) и его друга Дина Мориарти по американским и мексиканским трассам стала культовой книгой и жизненной моделью для нескольких поколений. Критики сравнивали роман Керуака с Библией и поэмами Гомера. До сих пор «На дороге» неизменно входит во все списки важнейших произведений англоязычных авторов ХХ века.


Ангелы Опустошения

«Ангелы Опустошения» занимают особое место в творчестве выдающегося американского писателя Джека Керуака. Сюжетно продолжая самые знаменитые произведения писателя, «В дороге» и «Бродяги Дхармы», этот роман вместе с тем отражает переход от духа анархического бунтарства к разочарованию в прежних идеалах и поиску новых; стремление к Дороге сменяется желанием стабильности, постоянные путешествия в компании друзей-битников оканчиваются возвращением к домашнему очагу. Роман, таким образом, стал своего рода границей между ранним и поздним периодами творчества Керуака.


Рекомендуем почитать
Подлинная история майора Мухина

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Клетчатый особняк (фрагменты)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Забытый август

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Футбольная горячка

Главный герой романа анализирует свою жизнь через призму болезненного увлечения футболом. Каждое событие в его жизни прежде всего связано с футбольным матчем любимого «Арсенала», ведь он Болельщик, каких поискать, и кроме футбола в его жизни нет места ничему другому.В романе масса отсылок к истории игр и чемпионатов второй половины 20 века, но, несмотря на это, книга будет интересна не только болельщикам. Ведь на этом примере писатель рассказывает о роли любого хобби в жизни современного человека – с одной стороны, целиком отдавшись любимому увлечению, герой начинает жить оригинальнее и интереснее обычных смертных, с другой, благодаря этой страсти он застревает в детстве и с трудом идет на контакт с другими людьми.


Капитанская дочка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Кастрировать кастрюльца!

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.