Доктор Любовь - [77]

– Жадность здесь ни при чем. – Маргерит переломила карандаш на две части. – Я деловая женщина.

Даффи покачала головой. Спорить с Маргерит было бесполезно. Да и зачем? Bee, что нужно сделать, это уволиться конец спорам. Конец и Доктору Любовь. При заключении контракта Даффи потребовала включить пункт, из которого следовало, что если она решит прекратить писать для колонки, то никто другой не может заменить ее. У Маргерит это положение договора вызывало возражение, но Даффи настояла на своем. Однако она еще не была готова оставить эту работу. Не сейчас.

– Это несомненно, – поддакнула Даффи, решив не обострять ситуацию. – Позволь мне разобраться со своим рабочим графиком, чтобы подумать, как реализовать твою идею.

– Вот это другое дело. – Маргерит соскочила со стола и упорхнула, окрыленная словами Даффи, которые она, несомненно, приняла за ее согласие.

Возвращаясь к письмам и снова задаваясь вопросом, зачем она ввязалась в это дело, превратившись в этакую добрую спасительницу запутавшихся в тенетах любви душ, Даффи вытащила стопку писем и разложила их. Затем, закрыв глаза, она ткнула пальцем в одно из них. Каким бы оно ни оказалось, она ответит на это письмо.

Когда она открыла глаза и увидела, какое оно длинное, ей захотелось засунуть его назад. Однако она все же последовала принятому решению.

Здравствуйте, Доктор Любовь! У меня есть три лучшие подруги. С двумя из них я советовалась, что предпринять в данной ситуации, а у третьей не могу спрашивать совета, поскольку дело касается именно ее. Я пишу Вам, чтобы Вы помогли мне найти выход из того затруднительного положения, в котором я оказалась по милости двух своих лучших подруг.

Даффи потерла глаза, сожалея о том, что не остановилась по дороге сюда в каком-нибудь баре выпить капуччино.

Проблема заключается в том, что мне стало известно, что парень моей третьей лучшей подруги обманывает ее. Две другие мои подруги расходятся во мнении, должна ли я сказать об этом ей или нет. Одна говорит, что подруга не поверит мне и я только испорчу наши отношения. Другая же говорит, что это мой долг и я должна все рассказать. Я в затруднении, ведь, как бы я теперь ни поступила, не та, так другая моя лучшая подруга может обидеться или даже разозлиться на меня.

Даффи пришлось признать, что она тоже оказалась в затруднении. Она взглянула на письмо еще раз и обнаружила, что оно на этом не заканчивается и на обратной стороне листа есть продолжение.

По-моему, существует также большая вероятность того, что я могу потерять и третью свою подругу. Дело в том, что я все же собираюсь рассказать ей правду, потому что хочу выяснить: вдруг мой парень тоже обманщик. Ведь вы же, конечно, знаете, что парни могут быть подлецами и умело скрывать это.

На этом перле Даффи сделала паузу. «Парни могут быть подлецами и умело скрывать это». Ну, это-то можно сказать не только о парнях.

Пожалуйста, Доктор, посоветуйте, что мне делать. Сказать обо всем подруге или постараться найти какой-то другой выход?

Озадаченная из Шалметта.

Даффи повернулась к компьютеру и положила руки на клавиатуру. Она хотела быстро и коротко ответить девушке, а затем навестить Джонни, чтобы обсудить с ней собственные проблемы. Даффи показалась забавной сложившаяся ситуация, когда одному доктору понадобился другой доктор.

Даффи еще раз взглянула на письмо, и у нее перед глазами возник образ матери. Она попыталась отогнать его и сосредоточила взгляд на мониторе, но ее образ проступил на пустом экране. К образу матери присоединился и образ отца – ее дорогого, многострадального отца.

Как бы все сложилось, если бы Даффи не рассказала отцу об измене матери? Хотел ли он знать это? Понятно, что он простил Марианну, но правильно ли поступила Даффи? Вспомнив о том драматическом моменте, она поежилась. Она неслась на машине как сумасшедшая, направляясь в его юридическую фирму, и влетела в его офис, где шли переговоры. Отец извинился перед посетителями и провел дочь в другую комнату, где Даффи расплакалась и сказала, что его жена – она не могла заставить себя сказать «моя мать» – была в постели с отцом Алоизиуса.

Отец не выглядел шокированным. Даффи помнила, что он немного побледнел, но при этом был больше занят не собственными переживаниями, а тем, что успокаивал ее.

Даффи положила руки на колени. Посидев в таком положении некоторое время, она начала печатать.

Здравствуй, Озадаченная! Я не могу сказать тебе, что делать в этой ситуации. Боюсь, что обе твои подруги правы, а это, в свою очередь, означает, что обе они не правы. Загляни в свое сердце и спроси себя, почему следовало бы сказать и почему не стоило бы. Верный ответ спрятан внутри тебя. Я хочу сказать, что только ты сама знаешь, как ты должна поступить. Даже Доктор Любовь не решит за тебя эту головоломку.

Даффи отсканировала письмо и сохранила его вместе со своим ответом на диске. Еще не было ни разу, чтобы она не дала читателю ответа. Никогда прежде не чувствовала она себя такой беспомощной, готовой признать свою неспособность различить, что правильно, а что нет. Будь это месяц назад, Даффи отбарабанила бы какой-нибудь остроумный ответ и ее читатели похихикали бы, а кто-то, возможно, и воспользовался предложенным советом. Месяц назад Даффи наверняка ответила бы, что каждая нормальная подруга должна делиться своей информацией.