Замок находится здесь же, в тени леса, на дне громадной котловины. Я ее помню совершенно отчетливо и даже различаю, где она — темнеющее пятно выделяет ее. Надо сознаться, что это довольно странный овраг. Моя покойная тетя Лидивина Лерн, влюбленная в старинные легенды, уверяла, что этот овраг образовался от удара гигантским каблуком Сатаны, разозлившегося на какую-то неудачу. Но многие оспаривают это объяснение. Во всяком случае, легенда недурно характеризует место: представьте себе громадное круглое углубление с совершенно отвесными краями, с одним только выходом — широкой просекой, выходящей в поле. Другими словами — равнина, входящая в гору в виде земляного залива, образует в ней тупик; остроконечные края этого амфитеатра тем выше, чем дальше котловина входит в гору. Так что можно подъехать к самому замку по совершенно ровной дороге, ни разу не встретив ни малейшего подъема, хотя котловина и врезывается почти в самую глубь горы. Парк находится в самой глубине котловины, а утесы служат ей стенами, за исключением ущелья, через которое проникают к замку. В этом месте выстроена стена, в которую вделаны ворота. За ней идет длинная, совершенно прямая, липовая аллея. Через несколько минут я выеду на эту аллею… и немного времени спустя, я узнаю, наконец, почему никто не должен сопровождать меня в Фонваль. «Приезжай один, предупредив о своем приезде». К чему эти предосторожности?
Терпение. Массивные горы все ближе. При той быстроте, с какой я мчусь, кажется, точно они все время в движении: вершины гор то исчезают, то снова выплывают, величественно подымаясь, как громадные волны, и зрелище постоянно меняет свой вид, напоминая громадное море.
За поворотом показывается село. Оно мне знакомо с давних пор.
В былые времена на станции в этом селе меня с матушкой каждый год в августе ожидал дядюшкин шарабан, запряженный лошадкой Бириби. Отсюда нас везли в замок… Привет, привет тебе, Грей-л’Аббей! До Фонваля всего три километра. Я нашел бы дорогу с завязанными глазами. И вот дорога, прямая, как стрела; скоро она углубится в тень деревьев и перейдет в аллею…
Почти ночь. Какой-то крестьянин кричит мне что-то… должно быть, ругательства. Я привык к этому. Моя сирена отвечает ему своим угрожающим и болезненным ревом.
Вот и лес. Ах, какой дивный воздух! Он напоен ароматом былых расставаний. Разве воспоминания могут пахнуть чем-нибудь другим, а не лесом?.. Очаровательно… Как мне хочется продолжить этот праздник обоняния.
Я замедляю ход, и автомобиль потихоньку подвигается вперед. Шум мотора превращается в шепот. Справа и слева начинаются стены широкого въезда, постепенно повышаясь. Если бы было светлее, я мог бы увидеть замок в глубине аллеи. Ого! В чем дело?..
Я чуть не опрокинулся: против моего ожидания, на дороге оказался поворот.
Я поехал еще медленнее.
Немного спустя, опять поворот, потом опять…
Я остановился.
Звезды высыпали и мерцали на потемневшем небе, как светляки. При свете весенней ночи мне удалось разглядеть над собой гребни утесов, направление которых меня удивило. Я хотел вернуться и открыл за собой разветвление дороги, которого не заметил на пути туда… Поехав направо, я встретил новое разветвление, — точно решал логарифмическую задачу; оттуда я поехал по направлению к замку, ориентируясь по утесам, но попал снова на перекресток. Куда же девалась прямая аллея?.. Это неожиданное приключение поставило меня в тупик.
Я зажег фонари и долго разглядывал при их свете окружавшую меня местность, но не мог разобраться и найти дорогу: столько аллей выходило на эту площадку, да, кроме того, многие из них кончались тупиками. Мне показалось, что я возвращаюсь все к одной и той же березе и что вышина стен не меняется. По-видимому, я попал в настоящий лабиринт и ни на шаг не подвигался вперед. Может быть, крестьянин, окликнувший меня в Грей, пытался меня предупредить об этом? Весьма возможно. Но все же, рассчитывая на случай и чувствуя укол самолюбию, я продолжал исследование. Трижды я выехал на тот же перекресток, к той же самой березе с трех разных аллей.
Я хотел позвать на помощь. К сожалению, сирена испортилась, а рожка у меня не было. Кричать же не имело смысла, потому что я был на слишком далеком расстоянии как от Грей-л'Аббей, так и от Фонвалевского замка.
Я стал волноваться: а вдруг у меня не хватит бензина?.. Я остановился на площадке и проверил резервуар. Он был почти пуст. К чему истощать остаток без толку? В конце концов, пожалуй, легче будет добраться до замка пешком, идя через лес… Я пошел напрямик, но решетка, скрытая кустарником, помешала мне пройти.
По-видимому, этот лабиринт не был устроен у входа в сад для забавы, но преследовал определенную цель помешать входу в убежище.
Чрезвычайно смущенный этим, я стал размышлять:
— Дядюшка Лерн, я вас совершенно не понимаю, — думал я. — Сегодня утром вы получили извещение о моем приезде, а между тем, меня задерживает самое лукавое из всех приспособлений… Какая странная фантазия натолкнула вас на эту мысль? Неужели вы переменились даже больше, чем я предполагал? Вы, наверное, не стали бы прибегать к таким хитрым выдумкам пятнадцать лет тому назад…