Доктор Голубев - [7]
Он никогда не знал мелодии и вечно путал слова.
На мосту Аркадий Дмитриевич встретил знакомого врача. Он не помнил даже его фамилии. Они виделись раза два, сдавая кандидатский минимум.
— Ты ничего не знаешь? — спросил знакомый, хватая Аркадия Дмитриевича за рукав. — Тебе известно, что в Москве сейчас проходит объединенная сессия Академии наук?
— Конечно, коллега.
— А ты понимаешь, что это значит? Наша защита переносится. Ситуация! Необходима дополнительная работа в свете учения Ивана Петровича Павлова…
Он продолжал говорить, но Аркадий Дмитриевич его больше не слушал, в голове была только одна мысль: «Защита откладывается».
Знакомый сунул Аркадию Дмитриевичу руку и зашагал дальше, обдумывая, кому бы еще рассказать свою ошеломляющую новость.
Аркадий Дмитриевич долго стоял на мосту, навалившись грудью на перила, смотрел, как по реке плывут лодки с веселыми парочками, как блестят на солнце мокрые весла. Мимо проходила группа девушек. Они громко смеялись. Одна из них в цветастой легонькой косынке стрельнула глазами в сторону Аркадия Дмитриевича: — Рыбку подманивает?
Девушки еще громче засмеялись. Аркадий Дмитриевич бросил на них недружелюбный взгляд и поплелся к дому, Покупка шляпы отменялась.
Два дня Аркадий Дмитриевич переживал известие об изменении срока защиты диссертации. Советовался с товарищами, со своим начальником — Иваном Владимировичем Песковым, с оппонентами. Никто ничего толком не знал. Все были взволнованы не меньше его. Так прошел июль. В августе положение стало проясняться. Вернулись участники сессии, выступали с докладами, разъясняли смысл дискуссии. Между оппонентами начались споры о том, как перерабатывать диссертации в свете учения Ивана Петровича Павлова. Одни говорили, что надо все переписывать заново, другие — что достаточно внести поправки в текст и «перелицевать шапку».
Пока между оппонентами шли «методические споры», Аркадий Дмитриевич решил, что самое разумное — переждать, отдохнуть. В сентябре он взял очередной отпуск и уехал в Кисловодск.
Чисто выбритый, надушенный, аккуратно подстриженный, с лицом шоколадного цвета, явился Аркадий Дмитриевич восемнадцатого октября на службу. Отрапортовав начальнику отделения о прибытии, он старательно пожал протянутую руку и поставил на стол небольшой деревянный ящичек.
— Что это?
— Маленький подарочек, — пропел Брудаков. — С Кавказа, Иван Владимирович.
— Зачем? Что вы?
— Нет, нет, Иван Владимирович. Я очень прошу, — От усердия уши Брудакова покраснели. — Это ваше любимое. Груши.
Песков старался принять строгий вид, но нижняя губа его отвисала и вздрагивала в довольной улыбке.
— Гм… благодарствую. — Он еще раз подал руку Брудакову.
Они сели и долго болтали о погоде, о дороге, о пенах на фрукты. Говорили они с удовольствием, как два человека, понимающие друг друга.
— Как с диссертацией? — поинтересовался Песков.
— Необходимо внести павловские идеи.
— Каким образом?
— Есть тут один вариант, — ответил Брудаков небрежно, хотя не имел понятия, что станет делать. Но признаться в этом не пожелал. Начальник должен верить в его силу.
Песков одобрительно кивнул головой.
— А у нас прошлой ночью прибыл тяжелый больной. Молодой наш товарищ не разобрался, пришлось приехать.
— Кто же это?
— Майор Голубев.
— Я ведь его плохо знаю. Ну, как он тут?
— Гм…
Рассказать о новом ординаторе Ивану Владимировичу не пришлось: в кабинет вошел сам Голубев. Песков тотчас переменился, нахмурился, покосился на ящичек.
— Як вам, товарищ начальник, по поводу Сухачева.
— Что? Сухачева? — Голос Пескова стал суше и резче.
— Будем ему вводить пенициллин или нет?
— Все, что нужно, я записал в историю болезни. Ваше дело выполнять.
— Да, но после пункции…
Вбежала Аллочка:
— Товарищ начальник, вас просят в лабораторию. Песков встал и вышел из кабинета.
Несколько секунд ординаторы молчали.
— Я слышал, у вас тяжелый больной? — сказал Брудаков.
— Да, с выпотным перикардитом. Только что делали пункцию, получили гной.
Брудаков наклонился к Голубеву, покосился на дверь, посоветовал:
— Вы осторожнее, коллега. Старик не любит, когда его тормошат.
Голубев оглядел товарища: свежее лицо, пухлые губы, серые глаза и короткие бакенбарды.
— Не понимаю вас, — сказал он. — Я старика уважаю, приказы выполняю безоговорочно, но о лечении моего больного я могу иметь свое мнение и отстаивать это мнение?
— Дорогой коллега, я вам добра хочу. Я знаю старика как пять пальцев. Видите, он к вам не очень…
Вошел Песков. Голубев встал. Брудаков остался сидеть, положив ногу на ногу.
— Так что вы хотите? — бросил Песков через плечо, проходя к своему столу.
— Я хочу знать, товарищ полковник, будем вводить Сухачеву пенициллин или нет?
— Гм… — Песков пробурчал что-то невнятное.
— Простите, не понял.
— Я говорю, несите сюда историю болезни. Я подпишу.
— Слушаюсь.
8
Перед обедом сто седьмую гвардейскую навестил Петр Ильич Бойцов. Чувствовалось, что он не врач и не медицинский работник. Халат он надел задом наперед, так что спина была закрыта, а грудь открыта — виднелись начищенные пуговицы и орденские колодочки. Ходил он тоже не как медик — слишком шумно, хотя и старался ступать осторожно, на носок.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Предлагаемый вниманию читателей сборник состоит из воспоминаний старых, заслуженных чекистов, рассказывающих о своей работе в органах государственной безопасности, а также из документальных повестей и рассказов ленинградских писателей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Весенний снег» (1969) — первая книга тетралогии «Море изобилия», главного литературного труда Юкио Мисимы (1925–1970), классика японской литературы XX века.Основу сюжета тетралогии Юкио Мисимы «Море изобилия» составляет история, реально воплощающая буддийскую концепцию круговорота человеческого существования. Переселение души, возрождение в новой телесной оболочке юноши по имени Киёаки, умершего в двадцатилетнем возрасте, наблюдает всю свою долгую жизнь его одноклассник и друг Хонда.Киёаки с детства знает Сатоко — дочь придворного аристократа, в семье которого он воспитывался.
Сборник состоит из двух повестей — «Медсанбат 0013» и «Гвардейцы». «Медсанбат 0013» — о работе медсанбата в боевых условиях в годы Великой Отечественной войны. «Гвардейцы» — о работе войсковых врачей в танковых войсках непосредственно на поле боя. Книга рассчитана на массового читателя.
«Сердце не камень», — говорит пословица. Но случается, что сердце каменеет в погоне за должностью, славой, в утверждении своей маленькой, эгоистической любви. И все же миром владеют другие сердца — горячие сердца нашего современника, сердца коммунистов, пылкие сердца влюбленных, отцовские и материнские сердца. Вот об этих сердцах, пылающих и окаменевших, и рассказывается в этом романе. Целая галерея типов нарисована автором. Тут и молодые — Оксана, Яринка, Олекса, и пережившие житейские бури братья Кущи — Василь, и Федор, и их двоюродный брат Павел.
В сборник вошли повесть «Не родись счастливым», посвященная жизни молодого талантливого хирурга, уехавшего работать в село, повесть «Крутогорье» — о заслуженном строителе, Герое Социалистического Труда Г. Бормотове, а также лучшие рассказы писателя: «Мост», «Меня зовут Иваном», «Пять тополей» и др.
Роман известного писателя С. Марвича «Сыновья идут дальше» рассказывает о жизни и борьбе рабочих Устьевского завода под Ленинградом в годы революции, гражданской войны и начального периода восстановления народного хозяйства. Отчетливо отражена организационная роль партии большевиков, запоминаются образы профессиональных революционеров и молодых членов партии, таких, как Буров, Дунин, Башкирцев, Горшенин, Чебаков. Читатель романа невольно сравнит не такое далекое прошлое с настоящим, увидит могучую силу первого в мире социалистического государства.
В книгу известного журналиста, комсомольского организатора, прошедшего путь редактора молодежной свердловской газеты «На смену!», заместителя главного редактора «Комсомольской правды», инструктора ЦК КПСС, главного редактора журнала «Молодая гвардия», включены документальная повесть и рассказы о духовной преемственности различных поколений нашего общества, — поколений бойцов, о высокой гражданственности нашей молодежи. Книга посвящена 60-летию ВЛКСМ.
В сборник Иси Меликзаде «Зеленая ночь» вошло несколько повестей и рассказов, повествующих о трудящихся Советского Азербайджана, их трудовых свершениях и подвигах на разных этапах жизни республики. В повести «Зеленая ночь» рассказывается о молодом леснике Гарибе, смело защищающем животный мир заповедника от браконьеров, честно и неподкупно отстаивающем высокие нравственные принципы.