Доктор Фишер из Женевы, или Ужин с бомбой - [7]

– Ладно, – сказала она, – ступай и убирайся к черту!

Ссора была похожа на тлеющий лесной пожар: иногда он как бы угасал, но потом искры зажигали обугленную щепку, и на мгновение снова вспыхивал огонь. Спор окончился, когда она плача уткнулась в подушку, и я сдался.

– Ты права, – сказал я, – я ничем ему не обязан. Это просто кусок картона. Я не пойду. Обещаю, что не пойду.

– Нет, – возразила она, – ты прав. Я не права. Я знаю, что ты не жаба, но ты так и не будешь этого знать, если не пойдешь на его проклятый ужин. Иди, пожалуйста, обещаю, что больше не буду сердиться. Я хочу, чтобы ты пошел. – И добавила: – В конце концов, он мой отец. Может, он не такой уж и плохой. Может, он тебя пощадит. Он не щадил моей матери.

Спор нас измучил. Она сразу же уснула в моих объятиях, вскоре заснул и я.

Наутро я послал официальный ответ на приглашение:

«М-р А.Джонс с удовольствием принимает любезное приглашение д-ра Фишера…» А про себя поневоле подумал: сколько волнений из-за пустяков; но я ошибался, глубоко ошибался.

6

Ссора не возобновлялась. Это было одно из величайших достоинств Анны-Луизы: она никогда не возвращалась к ссорам или к принятым решениям. Когда она надумала выйти за меня замуж, я знал, что она решила это на всю жизнь. Она больше ни разу не упоминала о приглашении на ужин, и следующие десять дней были одними из самых счастливых в моей жизни. Для меня было удивительной переменой приходить вечером из конторы домой, где не было одиночества, где звучал голос, который я любил.

Только раз это счастье слегка омрачилось, когда мне пришлось отправиться в Женеву для деловой встречи с одним важным испанским кондитером из Мадрида. Он угостил меня отличным обедом в ресторане «Бориваж», но я не мог насладиться едой потому, что он говорил только о шоколаде, начиная с аперитива – помню, он выбрал коктейль «Александр», посыпанный шоколадными крошками. Казалось бы, шоколадная тема довольно ограничена, но нет, не для важного кондитера с передовыми идеями. Он закончил обед шоколадным муссом, который подверг строгой критике за то, что в нем не было апельсиновой цедры. Вставая из-за стола, я чувствовал легкое недомогание в области печени, будто перепробовал все сорта шоколада, когда-либо выпущенные моей фирмой.

Был облачный, сырой, осенний день, и, направляясь туда, где стояла моя машина, я старался отвлечься от сырости воздуха, от сырости озера, от навязчивого привкуса шоколада, как вдруг услышал женский голос:

– Да это же мистер Смит! Вы-то как раз мне и нужны.

Я обернулся и увидел миссис Монтгомери на пороге магазина, где торговали предметами роскоши.

– Джонс, – автоматически поправил я.

– Простите! Ах, у меня ужасная память. Сама не знаю, почему я решила, что вы мистер Смит. Но это все равно, потому что сейчас мне нужен мужчина. Просто мужчина. И все.

– Это брачное предложение? – спросил я, но она не поняла шутки.

– Я хочу, чтобы вы зашли сюда со мной и показали четыре вещицы, которые вам бы хотелось иметь, если вы были бы достаточно расточительны и решили их купить.

Она потащила меня за руку в магазин, и один вид всех этих предметов роскоши вызвал у меня тошноту, как шоколад за обедом; казалось, все здесь было из золота или платины, хотя дли покупателей победнее имелись вещи из серебра и свиной кожи. Я вспомнил о слухах, которые доходили до меня о приемах доктора Фишера, и понял, что знаю, за чем охотится миссис Монтгомери. Она выбрала красный сафьяновый футляр с золотым ножичком для обрезания сигар.

– Вы хотели бы иметь вот это? – спросила она.

«Это» стоило бы мне примерно месячного жалованья.

– Я не курю сигар, – сказал я. И добавил: – Этого не берите. Разве он не дарил их на своем свадебном обеде? Вряд ли доктор Фишер любит повторяться.

– Вы уверены?

– Нет. Впрочем, кажется, тогда были палочки для размешивания коктейлей.

– Так вы не уверены? – спросила она разочарованным тоном и отложила ножичек для обрезания сигар. – Вы не представляете себе, как трудно найти то, что понравится всем – особенно мужчинам.

– Почему бы не раздавать вместо этого чеки? – спросил я.

– Нельзя дарить людям чеки. Это оскорбительно.

– Может, никто из вас и не обидится, если чеки будут на достаточно крупную сумму.

Я заметил, что она взвешивает мои слова, а позднее у меня появилось основание полагать, что она передала мое замечание доктору Фишеру. Она сказала:

– Не годится. Никак не годится. Подумайте только: дать чек генералу – это будет выглядеть как взятка.

– Генералы брали взятки и раньше. К тому же, если он швейцарец, он не может быть генералом. Вероятно, он просто командир дивизии.

– Ну а как можно дать чек мистеру Кипсу! Это же просто немыслимо. Не проговоритесь, что я вам сказала, но мистеру Кипсу фактически принадлежит этот магазин. – Она погрузилась в размышления. – Как насчет электронных золотых часов или, еще лучше, платиновых? Но, может быть, у них они уже есть…

– Новые они всегда сумеют вернуть в магазин.

– Уверена, что никому из них и в голову не придет продавать подарок. Тем более подарок доктора Фишера.

Теперь секрет был выдан, моя догадка подтвердилась. Я увидел, как она запнулась, словно попыталась проглотить сказанное.