Доктор Данилов на кафедре - [11]
Мажоритарная двенадцатая группа, не имеющая понятия об ацидозе, алкалозе и много еще о чем, оказалась не самой проблемной группой пятого курса. После разговора с Кулешовым Данилов решил слегка изменить тактику и поведение на занятиях. Поэтому, когда ему снова добровольно-принудительно подкинули пятикурсников, хотел просто провести занятие, не более того. Но снова вышел облом — нисколько не стесняясь Данилова, пятикурсники начали оживленно спорить о том, где выгоднее работать — в государственной медицине или в коммерческой. Какая, казалось бы, связь между темой спора и темой занятия — «Интенсивная терапия сердечно-сосудистой недостаточности»?
— Государственное здравоохранение — полный бесперспективняк! Че там ловить? Денег нормальных, оборудования нормального и лекарств нет…
— Мой двоюродный брат приехал в Москву восемь лет назад, устроился в частную клинику, недавно квартиру трехкомнатную на Тверской купил…
— Василий, не завирайся! Однушку в Мытищах, еще куда бы ни шло, а ты — трешку на Тверской придумал! В частных клиниках, если хочешь знать, тоже не сахар… И дерут там с сотрудников по семь шкур. Наш сосед делает УЗИ в Скандинавском медицинском центре. Живет скромно, ездит на «Нексии»…
— Это не показатель! Может, он в карты все деньги проигрывает или три семьи содержит!
— А может, просто умен и не желает светиться. Это только дураки живут напоказ. Ты же судишь чисто по внешним признакам.
— Ладно, оставим соседа в покое. Но все равно, в коммерческой медицине лучше.
— Не скажи. Там большие нагрузки, зверский гнет и не такие уж большие доходы. В государственной медицине можно жить гораздо спокойнее, а зарабатывать гораздо больше. И не платить налогов.
— И каждый раз трястись, когда тебе суют деньги.
— От вожделения?
— От страха! А ну, как войдут сейчас и оформят. А потом суд.
— Прямо-таки всех и оформляют!
— Давайте цифры сравним, и все станет ясно. В семьдесят седьмой сколько стоит наркоз?
Вопрос был задан как бы всем, но предназначался Данилову. Во всяком случае, группа умолкла и выжидательно уставилась на него.
— Я не в курсе, — ответил Данилов.
В глазах студентов мелькнуло понимание — кто ж тебе так, на людях, пусть даже и при своих будущих коллегах, выложит всю правду?
— Ну, вы хотя бы намекните, — попросила одна из студенток, голубоглазая куколка с пухлыми губами. — Примерно… В среднем.
— Я действительно не в курсе и даже не уверен, что существует установленная такса, — ответил Данилов. — Также я не думаю, что все пациенты платят за наркоз.
— А если опереться на личный опыт? — спросил-посоветовал остролицый блондин с нагловатым взглядом.
— Я никогда не брал денег с пациентов, — ответил Данилов, — поэтому это вряд ли сможет помочь.
— Так уж и никогда? — усомнился блондин. — Ни разу?
— А что в этом удивительного? — поинтересовался Данилов. — Вы что, господа, действительно считаете, что все берут и всем дают?
— Не совсем, — качнул головой остролицый, — те, кому не дают, брать не могут. Поэтому берут только те, кому дают…
— Не все, кому дают, берут, — возразил Данилов. — Есть такие, кто отказывается.
— По двум причинам, — снисходительно пояснил остролицый. — Или подставы боятся, или цену себе набивают, чтобы больше дали.
Народ вместе с Даниловым учился разный, и любителей левых денег и всяких заработков, скромно именуемых побочными, среди них хватало. Но чтобы так открыто заявлять об этом, обсуждать во время занятия, поинтересоваться у преподавателя неофициальными ставками… «Хреновый из меня препод», — самокритично подумал Данилов. У его покойной матери на уроках была идеальная дисциплина — тишина и прочая благодать. На вопросы сына и коллег о том, как ей это удается, мать скромно отвечала: «Само собой получается. Наверное, врожденное качество». Но оно Данилову не передалось по наследству. Иначе бы не отклонялись то и дело студенты от темы на его занятиях.
— А ты думаешь, что в обычных больницах все полученное остается в карманах? Черта с два! Надо делиться, иначе на твои шалости никто не станет закрывать глаза! Врачи ежемесячно платят заведующему, тот носит главному врачу…
— А сколько полагается отдавать наверх? Какой процент?
Все снова уставились на Данилова.
— Судя по тому, как оживленно вы беседуете на посторонние темы, интенсивная терапия сердечно-сосудистой недостаточности знакома вам хорошо, — сказал Данилов. — Поэтому я хотел бы сразу перейти к основным ошибкам, которые допускаются при этом. Начнем с отека легких…
Худо-бедно, но занятие удалось довести до конца без срывов и отклонений. Остролицый блондин задержался после окончания. Оставшись с глазу на глаз с преподавателем, он немного помялся (Данилову даже показалось, что студент решил извиниться за свое не совсем уместное поведение) и спросил:
— А скажите, пожалуйста, чисто между нами, как коллега коллеге…
«Как коллега коллеге — это мощно!» — восхитился Данилов, но вслух ничего не сказал.
— Есть сейчас конкретный смысл идти в анестезиологи? Или все же выгоднее в хирурги? Я слегка затрудняюсь с выбором, поэтому пытаюсь собрать максимум информации из первых рук.
Все это было сказано таким тоном, словно студент делал Данилову одолжение.
Эта книга предназначена для тех, кто не привык киснуть перед телевизором или зависать над смартфоном. Она для любознательных людей, которые готовы дать пищу уму, вспомнить давно забытое или узнать что-то новое. Эта книга – не учебник, не руководство и не задачник, а сборник бесед на химические темы. Форма подачи материала легкая и ни к чему не обязывающая. Каждая глава начинается с чего-то «отвлеченного», что на первый взгляд может вообще не иметь никакого отношения к химии, а затем разговор от отвлеченного переходит к конкретному.
Перед вами – один из самых увлекательных романов Андрея Шляхова. Холодный кафельный пол, угрюмые санитары, падающие в обморок студенты-медики. Бывалый доктор Данилов оказывается в морге, к счастью пока как сотрудник этого таинственного учреждения. Изнанка жизни патологоанатомов еще страшнее, чем видится нам, простым обывателям. Вперед, в царство Аида, только не оглядывайтесь и не закрывайте книгу – все самое интересное только начинается.
Много куда закидывала судьба доктора Данилова, но выступать в роли судебного эксперта ему еще никогда не доводилось. Впрочем, выступить ему так и не довелось, но он старался сделать все возможное для защиты несправедливо обвиненного коллеги… «Правосудие торжествует даже в тех случаях, когда у него нет для этого оснований», говорил Конфуций.
Кожно-венерологический диспансер — самое таинственное из всех медицинских учреждений. Здесь не задерживаются те, кто не умеет держать язык за зубами… Доктор Данилов думал, что нашел спокойную работу, но очень скоро понял, что он ошибся. Сифилис и гонорея излечимы, глупость — нет.КВД — это место, где надо всегда быть начеку. Стоит однажды расслабиться — и ты пропал. Но самое интересное в кожно-венерологическом диспансере — это не диагнозы, а причины заболеваний. Вот тут-то и начинается самый настоящий триллер с элементами комедии.
Склиф – это не институт и не больница. Это особый мир. Доктору Данилову посчастливилось» устроиться на работу в место, которое называют и «Кузницей здоровья», и «Фабрикой смерти», и «Главной помойкой Минздрава».Вы знаете, сколько существует способов самоубийства и что делают с несостоявшимися смертниками врачи? Что хуже – отравиться дорогим героином или дешевым нашатырем? Герои и подлецы, циники и святые…Некоторые говорят, что Склиф – это нечто среднее между бойней и церковью.Сколько можно продержаться в главном институте Скорой помощи Данилов не знал, тем более, после одного страшного случая.
Покидая Москву, доктор Данилов и представить не мог, в каких условиях ему придется работать в провинции. Ужас, ужас. Ужас и еще десять раз ужас — вот что такое сельская больница. Столичная медицина отличается от провинциальной ровно настолько, насколько Москва отличается от всей остальной России.Но, тем не менее, и здесь живут люди. Если попадете в Сельскую больницу, не спешите отчаиваться. Некоторым счастливчикам удается выйти отсюда живыми…
Отрывочные и разрозненные, но оттого не менее ценные воспоминания о многих давно ушедших от нас известных писателях. Василь Быков, Владимир Уткин, Эрик Сафонов, Петр Паламарчук, Солоухин, Вепсов и многие другие… Все они были хорошими знакомыми Кожедуба, а многие и друзьями. В лихие 90-е годы близкие друзья ушли навсегда, а воспоминания остались. Написано все с присущим Алесю Кожедубу юмором, иногда грустным.
С кем отдыхают на Сардинии русские олигархи? Кому дарят желтые бриллианты Graff? Кто все больше заселяет особняки Рублевки? Кому, в конце концов, завидует каждая вторая особа женского пола? Ответ очевиден — шлюхам! Значит, нужно стать шлюхой? Или ею станет другая, которая чуть умнее тебя… Книга Мии Лобутич шокирует своей откровенностью, взглядом на мир изнутри. В ней — тонкая психология женщины, умело использующей свой главный дар и с его помощью добивающейся в современном мире всего, чего можно пожелать.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Нетребо Леонид Васильевич родился в 1957 году в Ташкенте. Окончил Тюменский Индустриальный институт. Член литературного объединения «Надым». Публиковался в еженедельнике «Литературная Россия», в журналах «Ямальский меридиан», «Тюркский мир», «Мир Севера», в альманахе «Окно на Север». Автор книги «Пангоды» (Екатеринбург, 1999 г). Живет в поселке Пангоды Надымского района.
Онора выросла среди бескрайних зеленых долин Ирландии и никогда не думала, что когда-то будет вынуждена покинуть край предков. Ведь именно здесь она нашла свою первую любовь, вышла замуж и родила прекрасных малышей. Но в середине ХІХ века начинается великий голод и муж Оноры Майкл умирает. Вместе с детьми и сестрой Майрой Онора отплывает в Америку, где эмигрантов никто не ждет. Начинается череда жизненных испытаний: разочарования и холодное безразличие чужой страны, нищета, тяжелый труд, гражданская война… Через все это семье Келли предстоит пройти и выстоять, не потеряв друг друга.
Десять лет назад украинские врачи вынесли Юле приговор: к своему восемнадцатому дню рождения она должна умереть. Эта книга – своеобразный дневник-исповедь, где каждая строчка – не воображение автора, а события из ее жизни. История Юли приводит нас к тем дням, когда ей казалось – ничего не изменить, когда она не узнавала свое лицо и тело, а рыжие волосы отражались в зеркале фиолетовыми, за одну ночь изменив цвет… С удивительной откровенностью и оптимизмом, который в таких обстоятельствах кажется невероятным, Юля рассказывает, как заново училась любить жизнь и наслаждаться ею, что становится самым важным, когда рождаешься во второй раз.
«А-А-А-А… Рожааююю..!» После работы на Скорой помощи доктор Данилов не думал, что его сможет что-то еще удивить и напугать в этой жизни. Не думал, пока не устроился в обычный московский родильный дом, после чего и началась эта История. Все жуткие и смешные рассказы, которые вы когда-либо слышали об этом месте — правда. Но это только верхняя часть айсберга. Андрей Шляхов знает, о чем говорит. Он сам был врачом. Мужчины, покиньте помещение! Слабонервным тут не место!
Психиатра из диспансера Савелия Лихачева просят расшифровать загадочные убийства, на первый взгляд не связанные между собой. В районе Останкино орудует маньяк. Оперативники не могут найти никаких зацепок. Возможно, медицинские познания в области человеческой психики помогут найти оборотня.Новое развитие бестселлеров цикла «Приемный покой» от Андрея Шляхова.
В этой книге собраны самые яркие, искрометные, удивительные и трагикомичные истории из врачебной практики, которые уже успели полюбиться тысячам читателей.Здесь и феерические рассказы Дениса Цепова о его работе акушером в Лондоне. И сумасшедшие будни отечественной психиатрии в изложении Максима Малявина. И курьезные случаи из жизни бригады скорой помощи, описанные Дианой Вежиной и Михаилом Дайнекой. И невероятные истории о студентах-медиках от Дарьи Форель. В общем, может, и хотелось бы нарочно придумать что-нибудь такое, а не получится.