Доктор Ахтин. Бездна - [21]

Замолчав, я смотрю на огонь. Мне тепло.

Подняв глаза, я вижу, что они ждут продолжение.

— Ну, это, — махнув рукой, словно мне неудобно говорить об этом, я заканчиваю свое повествование, — мчался, как лось, не разбирая дороги, поэтому даже не представляю, куда я забрался. Потом под ногами сыро стало, и мне бы остановится, но я продолжал бежать, пока не понял, что уже темно, а я нахожусь посреди болота. Там я вдруг понял, что уже никогда не выберусь из леса. И неожиданно для себя успокоился. Полная луна сверху светит, достаточно хорошо всё видно вокруг, думаю, что стоять-то на месте. Всё равно умирать. Вот и пошел дальше. Бреду по пояс в грязи, каждый шаг, как последний. Вся жизнь перед глазами, словно я не жилец уже. Затем смотрю, — впереди небольшая возвышенность, холм или просто бугор. Еле как добрался до него, упал и потерял сознание. Очнулся сегодня утром. Весь день брел, незнамо куда. Сыроежки ел и ягоды рябины. Может, у вас есть еда?

Я согрелся, и голод вернулся. Виктор заметил, как я смотрю на его кружку, и протянул её мне.

Горячий крепкий чай с сахаром. Я делаю глоток живительной влаги, и довольно улыбаюсь.

— Не верю, — говорит Валентин, — тут помню, тут не помню. Херня всё это. А от Менделеево до этих мест километров триста. Темнишь что-то ты, мужик.

— Может, и не врет он, — задумчиво говорит Виктор, — здесь на Урале полно аномальных зон. Зайдешь в такое место, и счастье, если вообще жив останешься. Кстати, Валентин, мы ведь с тобой тоже заблудились.

— Да, ладно, заблудились, — отмахнулся Валентин, — просто сбились с пути. Завтра с утра настрою свой навигатор, и мы поймем, где находимся.

Виктор, недоверчиво покачав головой, ничего не сказал. Протянув рук, он взял свой рюкзак и вытащил из него консервную банку. Ловко вскрыв её ножом, он протянул мне банку с пищей и ложку:

— На, ешь.

Я беру предложенную еду, и первая ложка во рту, как взрыв наслаждения, — гречневая каша с мясом непередаваемо вкусна. На мгновение я забываю о своих спасителях, работая ложкой, как стахановец. Дно банки оказывается значительно ближе, чем я предполагал. Старательно выскребая стенки консервной банки, и ловя себя на мысли, что было бы хорошо облизать стенки банки, я бросаю быстрые взгляды на двух мужиков, сидящих у костра. Виктор, по-прежнему, спокоен и невозмутим. Он смотрит на огонь и вертит охотничий нож в руке. Валентин странно суетлив, — то смотрит на меня, то отводит глаза в сторону. Пальцы переплетены и сжаты. Скорее всего, чай в его кружке уже остыл, но он словно забыл про него.

Поставив пустую банку на землю, я протягиваю чисто вылизанную ложку Виктору и спрашиваю:

— А вы на самом деле заблудились? И действительно не знаете, где мы сейчас?

Виктор, пожав плечами, говорит:

— Странно как-то, вроде шли в правильном направлении, а потом вдруг я перестал лес узнавать. Я тут уже года три хожу, все тропки знаю, а сегодня днем оказалось, что мы идем совсем не там, где я привык ходить. И когда мы свернули не туда, никак не пойму.

— Я же говорил, что надо было сразу навигатор достать, — вклинился в разговор Валентин.

— Мы сейчас должны быть километрах в десяти от Ветлана, — словно не услышав спутника, отвечает на мой второй вопрос Виктор, — я проводник, а Валентин, мой клиент.

Кивнув, я понял, что был прав. Судя по внешнему виду, Валентин — типичный городской житель. А Виктор — охотник, привыкший жить в лесу.

Я думаю о том, что потерял не только месяц времени, но и кусок пространства, потому что от того места, где находилось болото до реки Вишера, на берегу которой находятся скалы по имени Ветлан, примерно несколько сот километров.

Я не знаю, как преодолел их. В моей памяти нет ничего, — ни того, как я добрался сюда, ни того, как жил все последние дни и недели. И только это заставляет меня задумчиво смотреть на языки пламени, словно я хочу найти там ответ на незаданный вопрос.

6.

Рабочий день почти закончился, когда раздался звонок мобильного телефона. Мария Давидовна увидела на экране имя доктора из женской консультации, улыбнулась и нажала на кнопку ответа.

— Здравствуйте, Светлана Геннадьевна.

Она слушала голос в трубке, и углы рта медленно опускались вниз.

— Какой анализ не очень хороший?

— А, понятно, мне надо к вам сейчас приехать, и вы скажете.

— Сейчас буду.

Нахмурившись, Мария Давидовна нажала на кнопку отбоя и встала со стула. Быстро переодевшись, она схватила сумку и вышла из кабинета. Всю дорогу до женской консультации она ехала и перебирала в уме те анализы, которые сдавала недавно. Какой-то из них доктору не понравился.

В кабинете у доктора она села на стул и спросила:

— Что не так, Светлана Геннадьевна?

Доктор, не говоря ни слова, протянула ей бланк анализа. Мария Давидовна смотрела на заголовок анализа — «Определение образца крови в ИФА на СПИД», стандартные графы — фамилия, имя, отчество, год рождения, адрес, шифр. Печать клинической лаборатории, где было указано, что реакция ИФА положительная. Сознание никак не хотело принимать реальность, даже когда она посмотрела на заголовок. Доктор Гринберг с непроницаемым выражением лица созерцала листок бумаги и никак не желала понимать, что видят глаза.