Доказательства вины - [9]

— Откуда ты узнал? — выдавила я, чтобы хоть чем-то нарушить эту тишину.

Не сдвинувшись с места, Адриан протянул мне конверт, и я поднялась с кровати, подошла к архивампиру и взяла белый прямоугольник. Конверт был скреплен воском, но оттиск на нем отсутствовал, а лист бумаги внутри — не подписан. В записке лаконично сообщалось, что во время штурма дворца в Дионе я по собственной воле позволила архимагу Арлиону Этари скрыться от правосудия, а в качестве доказательства предлагалось спросить лично меня.

Первая мысль, которая меня посетила, — кто об этом узнал? Кому удалось подслушать наш с Арлионом разговор и кто видел, как я дала архимагу спокойно уйти через потайной ход? Кто изучил мой характер настолько хорошо, что понял: я не смогу во второй раз соврать Адриану?!

— Зачем? — Сухой, как будто незнакомый голос напугал меня еще больше, и я, оторвавшись от злосчастной записки, перевела взгляд на архивампира. С виду он оставался спокойным — его лицо не выражало никаких эмоций — но я знала его уже достаточно хорошо, чтобы понимать, что это лишь маска, и мне было страшно представить, что под ней скрывалось.

— Я должна была это сделать, — сквозь зубы сказала я, прекрасно понимая, каким жалким может показаться такой ответ. Что ж, кажется, мы наконец-то подошли к вопросу, который беспокоил меня все эти две недели.

— Из родственных чувств? — иронично осведомился Адриан, прежде чем я успела придумать, как бы мне перевести разговор на бывшего советника его отца, спровоцировавшего начало Кровавой войны, и которому собрался мстить Арлион. — Ты с ума сошла?

— Арлион лишился сил! Он больше не архимаг и лично тебе вреда причинить уже не сможет! — В данном споре это был мой главный аргумент, который почему-то сейчас прозвучал на редкость неубедительно.

— Да когда его это останавливало?! — Архивампир раздраженно выдохнул, давая выход своей злости. Напряжение в комнате сгустилось, и у меня мелькнула неуместная мысль открыть окно, поскольку в спальне вдруг стало нечем дышать. — В прошлый раз он вообще был мертв, и тем не менее нашлись те, кто его воскресил! А в этот раз он просто найдет себе новых сторонников, и они будут выполнять за него всю грязную работу…

— Он не будет их искать, потому что помимо тебя есть всего один вампир, которого он хочет убить, он сам мне сказал! — выпалила я, не в силах больше молчать. — И, если быть откровенной, я считаю, что этот вампир заслужил смерть!

После небольшого молчания, когда Адриан удивленно смотрел на меня, он спросил:

— И кто же это?

— Лэ… Филипп Лэнгстон.

— Бывший советник? О, понимаю. — Я ждала вопросов, но вместо этого архивампир презрительно усмехнулся. — Лэнгстон в свое время приложил множество усилий, чтобы предотвратить Кровавую войну, а впоследствии — чтобы остановить Арлиона, и мой отец всегда считал его другом. Поэтому Арлион решил от него избавиться?

— Это Лэнгстон пытался предотвратить Кровавую войну?! — От изумления я забылась и невольно повысила голос. Перед глазами как наяву возникло бездыханное тело Исабелы и мертвые от горя лица Арлиона и Магнуса, и от этой картины мои руки затряслись. — Адриан, ты ничего о нем не знаешь! Сто лет назад именно Лэнгстон организовал заговор против твоего отца, он подталкивал обе страны к войне!

— Неужели? — саркастически спросил Адриан, и я поняла, что он мне не поверил. — Тогда какой резон Арлиону его убивать, если у них была одна цель? Один организует заговор, а другой убивает королеву?

Секунду я смотрела на него, и, должно быть, было в моем взгляде что-то такое, из-за чего на лице архивампира вдруг отразилась тревога.

— Арлион не убивал твою мать, — наконец тихо сказала я. — Это сделал Лэнгстон.

В тот же самый момент я поняла, что перегнула палку. Затронула запретную тему и произнесла именно то, чего лучше было бы вообще никогда не говорить. Глаза Адриана превратились в куски темно-серого льда, и, когда он посмотрел на меня, я невольно отшатнулась назад: выражение его лица было по-настоящему жутким. Все-таки, несмотря на то, как сильно изменились за это время наши отношения, предрассудки против Этари по-прежнему были сильны, и Адриан не был готов услышать новую правду, и уж тем более — принять ее.

— Это Арлион так промыл тебе мозги? — спросил архивампир таким нечеловеческим тоном, что мне впервые за все время стало реально страшно.

«Соври!» — во весь голос завопила интуиция, но я, словно под гипнозом, медленно покачала головой:

— Нет. Я это просто знаю.

— Просто знаешь, — повторил он и усмехнулся. Черты лица Адриана заострились, и оно теперь походило на человеческое лишь отдаленно. — Что ж, это был отличный план. Ты собралась по очереди настраивать меня против приближенных? Остроумно. И, главное, как раз в духе твоей семьи. Только ты просчиталась и взялась за дело слишком быстро. Еще несколько месяцев тебе стоило подождать.

— Что?! — Я изумленно вскинула брови, меньше всего ожидая подобного обвинения, и, позабыв, что Адриан сейчас вновь походил на архивампира-правителя, который ненавидел меня два года назад, шагнула к нему. — Это абсурд!

— В самом деле? — Он отстранился, когда я попыталась взять его за руку, и я дернулась, как если бы он меня ударил. — Сначала ты позволила самому кровавому архимагу в истории сбежать, а сейчас пытаешься очернить вампира, который всегда был предан престолу, и думаешь, что это сработает? Только у тебя ничего не выйдет.