Доказательства вины - [121]

Моя коронация должна была состояться через четыре недели после похорон Грейсона, и это была последняя возможность повидаться со всеми друзьями перед долгой разлукой. Временно мне пришлось отвлечься от иностранных дел и переключить все свое внимание на приготовления к этому невероятно важному мероприятию. Леди Амелл охотно занялась моей подготовкой, так что у меня ушел не один день, чтобы запомнить все нюансы церемонии: где стоять, куда идти, что говорить, куда смотреть… А потом мне торжественно показали список гостей, ожидавшихся на церемонию, и если с огромным количеством именитых вампиров можно было смириться, то перечень иностранных делегаций поверг меня в глубокое уныние. Эдуард и Елена — король и королева Аркадии, король и королева Селендрии, мои отец с мачехой — король и королева Валенсии, владыка и владычица светлых эльфов, князь Гранаха, король и королева Шалевии… И это не считая энного количества принцев и принцесс, включая моего сводного брата Стефана, а также Фредерику и ее мужа, шалевийского принца Анатоля. М-да, не так много событий существует на свете, из-за которых к не особо гостеприимным вампирам прибывает столько коронованных особ из других государств! Хорошим в этой ситуации было только одно: постоянная занятость помогала отвлечься от тяжелых мыслей о Грейсоне, поскольку у меня попросту не оставалось времени, чтобы и дальше винить себя в случившемся.

Церемониальный наряд, сшитый портнихой Мадлен и ее армией помощниц, представлял собой бело-бежевое бархатное платье с узким лифом с треугольным вырезом, длинными расклешенными рукавами и длинной широкой юбкой, спадавшей мягкими складками. Красоты необыкновенной, оно местами было украшено золотой парчой и село точно по фигуре, красиво контрастируя с моими темными волосами. Ходить в нем было удобно, но белый подол волочился по полу, и потому до коронации я примеряла его всего дважды, боясь испачкать.

За неделю до коронации я стояла в гостиной перед манекеном, на котором было платье, и критически изучала юбку, прикидывая, какое бытовое заклинание можно использовать, чтобы к концу дня подол не стал темно-серым. За этим занятием меня и застал Адриан.

— Нервничаешь? — спросил он, подходя ближе и целуя меня в висок.

— Немного, — независимо отозвалась я. Не признаваться же, что от волнения у меня трясутся поджилки и колени превращаются в овсяный кисель!

— Возможно, было бы неплохо передвинуть коронацию на весну, чтобы ты хоть чуть-чуть пришла в себя после недавних событий, — со вздохом сказал Адриан, и я крепче прижалась к нему. — Но сколько можно тянуть? Мне нужна моя королева.

Что ж, возможно, настал тот самый момент?

— Не нужно ничего переносить, — улыбнулась я. — Если бы коронация проходила весной, для меня пришлось бы шить новое платье, ведь в это я бы уже не влезла. Да и для окружающих было бы слишком заметно… в каком я положении, — и я слегка кивнула на свой живот, пока еще совершенно плоский.

На этот раз Адриан думал непривычно долго, а затем слегка отстранил меня от себя и недоверчиво взглянул в лицо. Впервые я видела его настолько растерянным. Даже после того, как мы выбрались живыми из Атламли после нападения олльфаров, он был спокойнее. Спрашивать ему ничего не пришлось, немой вопрос я поняла и так и, улыбнувшись, утвердительно кивнула.

В следующий миг он подхватил меня на руки и закружил. Я опустила свои ментальные щиты, которыми обычно пользовалась, чтобы не слышать чужих эмоций, и почувствовала такую неподдельную радость, такой искренний восторг, которых от всегда сдержанного архивампира даже не думала ожидать, а он и не собирался их скрывать. Темно-серые глаза сияли, а от всех его невозмутимых масок и привычного спокойствия не осталось и следа, и это так красило его, что на миг я забыла, как дышать.

— Я счастлив, — опустив меня на ноги, тихо прошептал он.

Тем же вечером, когда мы вдвоем сидели в обнимку перед камином в нашей комнате — я в одной нижней сорочке, он в рубахе и штанах — и наблюдали за пляшущими языками пламени, я задала мучивший меня вопрос:

— Как ты думаешь, из нас получатся хорошие родители?

— А у тебя есть какие-то сомнения? — удивился он.

Я неопределенно пожала плечами, и поскольку Адриан продолжал обнимать меня, он это движение не столько увидел, сколько почувствовал.

— Конечно, получатся, — уверенно сказал он, а затем внимательно взглянул на меня. Не знаю, когда Адриан успел так хорошо меня изучить, но он сразу понял, что именно меня терзало. — Корделия, тебе не слишком повезло с собственными родными, но у тебя есть существенное преимущество, которое в лучшую сторону отличает тебя от Натаниэль и твоей мачехи.

— Какое же?

— Наших детей ты будешь любить, — просто сказал он, — и сделаешь все, чтобы они росли счастливыми. Я, в свою очередь, тоже приложу для этого все силы.

Именно это мне и нужно было услышать.

ЭПИЛОГ

Большой зал для торжеств бэллиморского дворца был заполнен до отказа. Дневной свет свободно проникал через высокие окна, местами украшенные витражами, и на пол и гостей кое-где падали разноцветные лучи. Напротив входа располагалось небольшое возвышение, где и должна была произойти сама церемония, и присутствующие равномерно разбились на две половины, оставив широкий проход от дверей до противоположного конца зала. Все гости королевских кровей, прибывшие на церемонию, со своими свитами находились ближе всех к этому возвышению, на котором стояло два трона; прочие приглашенные (преимущественно знатные вампиры как из столицы, так и из провинции) стояли за ними или же на длинных балконах на уровне второго этажа, распределившись по степени знатности. Я хорошо помнила, сколько сил и нервных клеток ушло у леди Амелл, чтобы набросать примерный план, где кто из гостей должен находиться, и искренне радовалась, что не мне надо было заниматься этим мероприятием.