Док и его кот - [26]
Немец презрительно сплюнул:
— Швайне…
Росс покачал головой, шагнул к щеголю, схватил за воротник, а второй рукой хлестнул его по лицу.
— Это ваше личное дело, мистер Хопкинс, быть трусом или нет… — голос траппера в буквальном смысле звенел от злости, — но бить женщин подло и недостойно настоящего джентльмена…
Пощёчина следовала за пощёчиной, Хопкинс болтался в руке у Питера Росса, как тряпка.
Наконец, траппер выпустил его, и щеголь упал на колени.
Росс постоял над ним секунду, молча развернулся и пошёл прочь.
— Тварь, все вы твари!!! — всхлипнул Джонни, растирая левой рукой по лицу грязь и кровь. — Ненавижу!..
А уже в следующее мгновение, он протянул к трапперу правую руку, в которой матово блеснул маленький револьвер.
Раздался сухой звонкий щелчок, Питер Росс покачнулся и ничком рухнул на землю.
Всё произошло так быстро, что никто не успел среагировать.
Траппер лежал без движения, неловко повернув голову. Из его затылка, короткими толчками выплескивалась тоненькая струйка крови.
— Что? — не вставая с колен и мелко стуча зубами, Хопкинс лихорадочно завертел головой. — Он первый на меня поднял руку! Вы все видели…
Как Смит-Вессон оказался у меня в руке, я так и не понял. Пришёл в себя уже после того, как громыхнул выстрел, а Джонни, тоненько вереща, катался в грязи, держась за раздробленное колено.
Сухо щёлкнул курок, я прицелился во вторую ногу, но тут заметил на земле индейскую палицу, снял «Смит» со взвода и спрятал в его кобуру.
Поднял сучковатую толстую палку, с привязанным к ней сыромятными ремешками массивным круглым булыжником, взвесил её в руке и довольно хмыкнул.
Через секунду раздался противный глухой хруст и сразу за ним воздух разорвал истошный вопль.
Хруст и вопль…
Хруст и вопль…
Потом раздавался только хруст…
Глава 8
— Калифорния был единственным человеком, которого я по-настоящему уважал… — Джонсон тяжело встал, сгорбился и неловкой, шаркающей походкой, словно в один день постарел на двадцать лет, пошёл к лагерю.
Я хотел спросить у него, что он собирается делать дальше, но смолчал.
Рядом тихо и жалобно пискнул Муся.
— Что братик? Тоже тяжко? — Я взял кота на руки и посадил к себе на колени.
Сибиряк потёрся головой о мою ладонь, свернулся в пушистый ком и тихо заурчал.
— Вот и мне…
Питер «Калифорния» Росс…
Питера мы похоронили на холме, откуда открывался вид на дорогу. Могилу копали почти целый день, глубокую, чтобы не разорили дикие звери. Копали только вдвоём с Джоном «Пожирателем печени», больше никого не подпустили. Но переселенцы не захотели уходить, и всё это время тихо стояли рядом.
Питер «Калифорния» Росс…
Хадсон стрелял из карманного Марлина 32 калибра, пуля попала точно в затылок, и траппер умер мгновенно. Сорок лет успешно выживать на жесточайшем фронтире, при этом умудриться остаться человеком и умереть от пули никчёмного ублюдка? Страшно, жутко и несправедливо, но ничего необычного, судьба Питера Росса повторила судьбу многих легендарных личностей Дикого Запада, которые покрыли себя славой, но умерли точно так же — от подлого выстрела в спину. Джесси Джеймс, Уэс Хардин и Дикий Билл Хиккок, и многие другие, были убиты выстрелами в затылок, а печально известного Билли Кида тоже пристрелили исподтишка.
Ярко жили, глупо умерли. Судьба, мать её, от неё не уйдёшь.
Питер «Калифорния» Росс…
Только после смерти траппера, я понял, что означают его имя, фамилия и прозвище.
Питер — скорее всего Петр, а Форт-Росс — знаменитая русская фактория в Калифорнии. Русские фамилии сложны в произношении для иностранцев, вот траппер и стал называть себя так. Или просто для того, чтобы подчеркнуть свою национальность. Или… да кто теперь точно знает…
Форт русское правительство продало американцам в тысяча восемьсот сороковом году — это я точно знаю, был там на экскурсии во время стажировки в Америке. Судя по словам Питера, ему было шестьдесят лет, значит он ушёл из фактории в четырнадцать. И здесь всё сходится. Люди на фронтире очень рано взрослеют. В четырнадцать — ты уже взрослый и спрашивают с тебя как со взрослого.
Но настоящая фамилия траппера так и осталась неизвестной. Джексон знал его только как Росса, а в личных вещах Питера не нашлось никаких подсказок. Из всех доказательств его русского происхождения только мои догадки, оловянный православный крестик на шее, да завёрнутая в тряпицу, почерневшая от времени палисандровая иконка Николая Чудотворца. А ещё серебряная стопочка со стёртой, уже практически нечитаемой надписью на старославянском языке.
Немудрёный скарб траппера, его винтовку системы Балларда, старенький капсульный револьвер Ремингтон, нож, томагавк и эту стопочку, я положил с ним в могилу. Себе на память не оставил ничего. Нет нужды, этого человека я и без памяток буду помнить до самой своей смерти.
Почему?
Да потому, что встреча с Питером Россом, странным образом перевернула всю мою жизнь, фактически сделала из меня совершенно другого человека.
Нет, я не стал любить людей, даже наоборот, стал к ним относиться еще более настороженней.
Дело в том, что всю свою жизнь, я невольно оправдывался перед людьми за свою внешность. Нет, я не такой, я хороший, не надо думать обо мне плохо, лицо и глаза не соответствуют внутреннему наполнению. Стискивал зубы и терпел, когда за спиной говорили: Беня прикидывается, он, сука, просто прикидывается, потому что с такой рожей и зенками, человек априори не может быть хорошим.
Бой, ранение, плен, концлагерь – история старшего лейтенанта госбезопасности Александра Ротмистрова ничем не отличалась от историй тысяч советских воинов, вступивших в схватку с фашистскими захватчиками. Не отличалась ровно до того времени, как он попал в лабораторию таинственной нацистской организации «Аненербе», на острове Узедом, где немецкие ученые проводили научные эксперименты с временем и пространством. А вот дальше судьба Ротмистрова пошла кувырком. Это в буквальном смысле слова…
Мое первое произведение и как бы самое любимое. Пытался фанфить на Круза, чего и немного сейчас стыжусь, хотя писать стал под непосредственным влиянием его книг. Книга целиком, издавать пока не думаю.
На рубеже веков две маленькие бурские республики вступили в жестокую борьбу с могучей Британской империей. Казалось бы, все уже предопределено: силы неравны и даже отчаянный героизм буров не может спасти положение. Но в дело вступает совершенно неожиданный фактор – обыкновенный мичман Краснознаменного Тихоокеанского флота России Михаил Орлов, волей судьбы закинутый в Южную Африку из двадцать первого века. Он реально оценивает свои силы и знания, к тому же считает, что это не его война, но череда событий в буквальном смысле заставляет мичмана вступить в дело.
Золото, женщины, оружие и приключения — что может быть лучше для мужчины, особенно на фоне серой и невзрачной прошлой жизни на Земле? Да ничего! Максим Волошин в новом для себя мире получил все, о чем мечтал, и даже больше, но на этом его история не закончилась. Приключения вступают в новую фазу: интересная работа на могущественную организацию может принести не только деньги и острые ощущения, но и новые опасности. Максим и его очаровательные спутницы прекрасно понимают, на что идут, но очень надеются, что вовремя смогут остановиться.
Пятая книга цикла «Страна Арманьяк». Приквел к «Великому посланнику» и «Князю Двинскому». Встреча с Франциском Наваррским, война с королем Франции Луи XI и возвращение бастардом личных владений с законным титулом.
Казалось бы – всё, жизненный путь определен и нет никакой возможности его изменить. Остается только смириться и жить дальше. Но как вскоре оказывается, провидение имеет на тебя свои планы, и простое желание начать все сначала совершенно неожиданно воплощается наяву. Правда, в несколько оригинальном виде. Авантюрист, мошенник и карточный катала, Александр Говоров волей случая оказывается в теле капитана российской лейб-гвардии, барона фон Нотбека, следующего в Константинополь с тайной миссией. На дворе смутное и страшное для России время, идет 1920 год, войска Белого движения под натиском Красной армии отступают на всех фронтах.
В сборник вошли рассказы и переводы, опубликованные в 2017—19 гг. в журналах «Новая Юность», «Урал», «Крещатик», «Иностранная литература», «День и ночь», «Redrum», «Edita», в альманахе «Мю Цефея», антологии «Крым романтический».
Попаданец в великого князя Владимира Александровича (см. «Император Владимир» Рустамов Максим Иванович), который меняет историю России, а значит и мира, решает вмешаться в испано-американскую войну. Это ветка от «Императора Владимира» Максимова Р.И. Попаданец вмешивается в испано-американскую войну. Почти все действующие лица реальные. Уважаемые читатели, это ещё черновой вариант, так, что судите, но не строго. В книге используются материалы и фрагменты из работ Н.Митюкова, Я.Г.Жилинского.
Добро пожаловать! «Приятный у него голос», — вдруг подумала Валя. — Консилиум состоится завтра, когда прибудут все делегаты триумвирата, а сегодня я проведу для вас экскурсию и покажу наши достижения на пути преодоления экологической катастрофы… Валентина следовала за ним словно во сне… Среди толпы, но как бы отдельно, сама по себе… А взгляд раскрасавца самрай-шак то и дело останавливался и задерживался на землянке, когда тот оборачивался… Якобы случайно… И в ясных прозрачных небесно-голубых глазах даже и не проскальзывало никакого предубеждения или враждебности.
Вы задумывались — как вас видят со стороны? Не задумывались — как вас воспринимает, например, ваш кот? Может, все ваши волнения и страсти он считает безумствами своих двуногих слуг? Взглянуть на наш мир через призму восприятия представителя иной цивилизации поможет этот рассказ, где за жизнью людей наблюдает их питомец. Рассказ выходил в журнале «Загадки XX века» № 15 за 2017 год.
Герою книги судьба, из рук погибшего СМЕРШевца Балтфлота далекой войны, даёт шанс прожить новую, длинную жизнь. Но необходимо спасать цивилизацию людей. В команде это легко. Автор в пародии связывает слухи об нацистской Антарктиде и полой Земле с собственной точкой зрения на происхождение и смысл существования людей. Освещает тёмные стороны истории и современности. Объясняет природу времени, возможную причину всеобщей гибели и возможность защиты человечества только в совместных действиях людей разных рас и политических взглядов.
Есть места на планете, которые являются символами неумолимости злого рока. Одним из таких мест стала Катынь. Гибель самолета Президента Польши сделала это и без того мрачное место просто незаживающей раной и России и Польши. Сон, который лег в первоначальную основу сюжета книги, приснился мне еще до трагедии с польским самолетом. Я работал тогда в правительстве Президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова министром и страшно боялся опоздать на его самолет, отправляясь в деловые поездки. Но основной целью написания романа стала идея посмотреть на ситуацию, которую описывалась в фильмах братьев Вачовских о «Матрице».
Ветеринар Бенджамен Иванович Белов, он же знаменитый Док Вайт, продолжает осваиваться в Монтане, конца девятнадцатого века. Что случится завтра, можно даже не загадывать — потому что может случиться всё что угодно. Это же Дикий Запад. Просто очень дикий Запад.