Договор по совести - [6]
Авиаполк, к которому мы пристали, направился в сторону озера Эльтон, там и обосновался.
Восемь месяцев провели мы в расположении полка. Сестры работали в административно-хозяйственной части. Мне было тогда пятнадцать лет. Я чистил картошку, исполнял при кухне разную работу: носил дрова, стирал для летчиков. Относились ко мне хорошо. Жил я в землянке, вместе с поваром. Землянка не отапливалась: опасались привлечь внимание немцев. Поселок был начисто разбит.
Каждый день на аэродром приходили тяжелые вести — гибли в неравных боях наши летчики. Но боевой дух окреп, сжималась та самая стальная сталинградская пружина, которая так неотвратимо разжалась 19 ноября 1942 года!
Еще в Сталинграде я встречал много наших солдат: они забегали к нам в подвал немножко передохнуть, выкурить самокрутку. На их лицах не было растерянности. Немцы уже на Кавказе, в Сталинграде, а они спокойно и без паники вершили свой тяжелый ратный труд.
Героизм летчиков авиационного полка изумлял. Самолёты старых марок — «чайки», как называли их за внешнее сходство, уступали «мессершмиттам» и в скорости и в вооружении. На моих глазах за несколько месяцев погибло немало молодых парней. Немцы поджидали возвращения «чаек», израсходовавших боезапасы и горючее, или старались сбить самолет на взлете. Летчики теряли товарищей, становились от этого злее, собраннее.
Но вот появились на нашем аэродроме новые истребители — «Яки» и «Миги». И после первых же боев с нашими самолетами немецкие «асы» больше не рисковали залетать в глубь нашей территории…
Появились и «катюши». Они стреляли из-за Волги по определенным квадратам. После каждого залпа в том районе полыхало пламя.
…Я работал при аэродроме, пока не пришел приказ: всех гражданских лиц непризывного возраста отправить в тыл. Так я оказался на станции Переметной в Западном Казахстане. Заведовал сапожной мастерской, где был всего один работник — он шил сапоги.
Потом был «заведующим хозяйством»: один быки одна лошадь — вот и все хозяйство.
Быть «начальником» мне не понравилось, и я пошел грузчиком на станцию.
А в 1944 году меня призвали в армию. Семь с половиной лет отдал я службе. Ушел семнадцати, ним, а пришел взрослым, семейным человеком. Сыну моему, тоже Владиславу, шел тогда второй год.
В поисках цели
Демобилизовался я в одной шинельке. А у меня была семья. Надо было думать о материальной стороне жизни. Предложили мне работать начальником жилуправления в Уральске — большая должность по тем временам, она сулила квартиру и многие другие блага. Помню, пошел я в управление и встретил там старика бухгалтера. Понравился он мне с первого взгляда, как-то сразу расположил к откровенности. «Мне надо с вами посоветоваться», — говорю. Рассказал ему о себе все. И в ответ услышал: «Молодой человек, жизнь начинать не с этого надо. Поищи другую работу».
Я ушел.
Старик тот как в воду глядел: через некоторое время председателя исполкома и начальника жилуправления посадили за спекуляцию квартирами. Оказывается, председатель специально подбирал себе в начальники жилуправления неопытного человека. Я не пошел, а другой, молодой парень, согласился и испортил себе жизнь.
Предлагали мне и должность заведующего магазином. Вскоре узнал: кому-то тоже нужен был молодой, неопытный человек, чтобы за его спиной обделывать свои делишки. Но я уже понял: все блага в жизни надо зарабатывать честным путем.
Не забыть мне тот далекий 1951 год. Бывший казачий городок Уральск. Послевоенное время. Жизнь беднейшая. Мне оно всегда вспоминается в облике демобилизованного солдата — в выцветшей гимнастерке, серой шинели, в потертых кирзовых сапогах.
Прошло несколько лет, а я все встречал на улицах города бывших сослуживцев в той же бессменной солдатской форме. И это никого не удивляло: бедно и жили и одевались тогда большинство народа.
Наконец устроился работать в комитет ДОСААФ. Должность моя называлась «старший инструктор по пропаганде и культмассовой работе».
До сих пор вспоминаю с улыбкой об этой своей работе: все дело сводилось к бумажкам.
— Сколько всадников записать?
— Пиши тыщу!
— Сколько парашютистов подготовили?
— Пиши двести!
Реальных результатов было мало. Зато бумаги с отчетами отправляли пачками, хотя понимали: вряд ли в центре их читают.
Вместе со мной оказался в этом комитете ДОСААФ инструктором мой бывший командир полка. Так мы и сидели друг против друга: я — рядовой, он — полковник.
Иногда на его лице появлялось мечтательное выражение:
— Помнишь, как было в нашем запасном полку? И мы задумывались каждый о своем.
Я вспоминал сорок четвертый год… Кормили нас плохо, солдаты стремились добыть себе хоть одну-две картошины. А служба тяжелая: вставали в шесть утра и до двенадцати ночи на ногах, да еще ночные подъемы. Готовили на фронт по принципу: тяжело в учении, легко в бою. Командир полка — тот, что сидел теперь рядом со мной, — приезжал утром на развод на рысаке. Был он мужчина в теле, жилось ему, видимо, неплохо: в части было подсобное хозяйство. Недаром же, вспоминая, теперь прошлое, говорил:, «Хорошо жили!» Мне же доставалось с того подсобного хозяйства несколько картошин…
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.
Советские люди, герои „Ревущих сороковых", побеждают суровые условия плавания и овладевают искусством охоты на китов. Более того, китобойный промысел сближает их, закаляет волю.
ВАСИЛИЙ ИВАНОВИЧ АРДАМАТСКИЙ родился в 1911 году на Смоленщине в г. Духовщине в учительской семье. В юные годы активно работал в комсомоле, с 1929 начал сотрудничать на радио. Во время Великой Отечественной войны Василий Ардаматский — военный корреспондент Московского радио в блокадном Ленинграде. О мужестве защитников города-героя он написал книгу рассказов «Умение видеть ночью» (1943).Василий Ардаматский — автор произведений о героизме советских разведчиков, в том числе документальных романов «Сатурн» почти не виден» (1963), «Грант» вызывает Москву» (1965), «Возмездие» (1968), «Две дороги» (1973), «Последний год» (1983), а также повестей «Я 11–17» (1958), «Ответная операция» (1959), «Он сделал все, что мог» (1960), «Безумство храбрых» (1962), «Ленинградская зима» (1970), «Первая командировка» (1982) и других.Широко известны телевизионные фильмы «Совесть», «Опровержение», «Взятка», «Синдикат-2», сценарии которых написаны Василием Ардаматским.
Из предисловия:…В центре произведения отряд капитана Трофимова. Вырвавшись осенью 1941 года с группой бойцов из окружения, Трофимов вместе с секретарем райкома Глушовым создает крупное партизанское соединение. Общая опасность, ненависть к врагу собрали в глухом лесу людей сугубо штатских — и учителя Владимира Скворцова, чудом ушедшего от расстрела, и крестьянку Павлу Лопухову, потерявшую в сожженной фашистами деревне трехлетнего сына Васятку, и дочь Глушова Веру, воспитанную без матери, девушку своенравную и романтичную…
Мыслями о зажиточной, культурной жизни колхозников, о путях, которыми достигается счастье человека, проникнут весь роман С. Бабаевского. В борьбе за осуществление проекта раскрываются характеры и выясняются различные точки зрения на человеческое счастье в условиях нашего общества. В этом — основной конфликт романа.Так, старший сын Ивана Лукича Григорий и бригадир Лысаков находят счастье в обогащении и индивидуальном строительстве. Вот почему Иван-младший выступает против отца, брата и тех колхозников, которые заражены собственническими интересами.