Дочка людоеда, или Приключения Недобежкина [Книга 1] - [47]

— Ну, хорошо! Агафья, и об этих двух тоже позаботься.

— Не волнуйся! Кошечка и Полканчик — это для меня особый интерес. Утро вечера мудренее. Доверься, я все организую назавтра.

— Ладно, ступай. Артур, проводи ее!

Артур, бормоча, что не доверяет старой карге, что она все испортит и что лучше бы сейчас же свернуть ей шею, проводил рыжую красавицу на балкон. Однако, выйдя на балкон, начал приставать к ней, но, когда, ущипнув красавицу за зад, хотел было облапать ее, она такой бабой-ягой оскалила на него свои огромные клыки, что он отшатнулся от колдуньи, как от огня. Агафья, расхохотавшись и вновь приняв вид кокетливой красотки, вскочила верхом на помело и взмыла в небо.

Утром того майского дня, когда должны были проходить заключительные выступления Всесоюзного конкурса бальных танцев, в малом зале Дворца культуры АЗЛК состоялась лекция по проблемам левитации. Один из пионеров советской левитации Ломтев наконец-то решил ознакомить парапсихологическую общественность со своей методикой левитирования и показать практические приемы этого искусства. Лекция так и называлась: «Практическая левитация: новая методика полетов, разработанная членом Международной ассоциации А.С. Ломтевым». Утренние часы с одиннадцати до двенадцати Ломтев считал самыми благодатными для первых, так сказать, шагов в левитации, а лучше сказать, для прыжков в левитации.

Народу, учитывая утренний час, собралось неожиданно много, потому что по городу пронесся слух, что в ДК АЗЛК будет по залу летать человек. По крайней мере, оторвется от пола на полтора метра. Кто-то утверждал, что даже на два, а может, и на три метра, но самые горячие сторонники левитации утверждали, что Ломтев будет кружиться над президиумом и даже демонстрировать некоторые фигуры высшего пилотажа над зрительным залом, во всяком случае, он собирался это проделать, но ему запретили компетентные органы. Они предупредили, что в зале будут сидеть зенитчики, и если он самовольно нарушит воздушное пространство СССР, то его просто собьют. Оператор студии «Союз-научфильм» Конкин клялся, что уже заснял на пленку «мертвую петлю», которую Ломтев совершил у себя с балкона, но, правда, это было ночью, и пленка требует особой проявки. Как только прибудут качественные реактивы из ФРГ, Конкин проявит пленку, и все убедятся, что Ломтев летал с балкона. Зато сегодня оператор уверен, что Ломтев да, конечно, покажет левитацию, нет, летать он не будет, потому что это научная лекция, тут не цирк, но для иллюстрации слегка приподнимется над полом что-нибудь на полметра, ну, на метр, самое большое.

Учитывая ажиотаж еще по поводу инопланетян, особенно инопланетянки, которая появилась на бальных танцах, сторонники паранормальных явлений были уверены, что все колеблющиеся и сомневающиеся наконец-то собственными глазами увидят левитацию, это вполне для верующих в нее обычное явление.

Когда зал утих и президиум занял свое место, Арнольд Сергеевич Ломтев вышел из-за кулис и резко бросил в зал:

— Лекции не будет, я не допущу, чтобы мою методику присвоили Зинченко и Нилин. Мне только что сообщили, что, пока я стою перед моральными проблемами, открывать ли широкой общественности свою методику или нет, Зинченко с попустительства Нилина уже организовал платные курсы и по моей методике учит всех желающих левитировать, беря за десять сеансов по шестьсот рублей. — Обрушив в зал свое возмущение, Ломтев прислушался, ожидая отклика от собравшихся. Зал замер в сладком ожидании скандала. — Дельцы от науки, товарищи, не имеют ничего святого. Пока я мучаюсь нравственными проблемами, вопрос решен однозначно: есть деньги — левитируй, нет денег — ходи по земле, Я предлагаю сейчас, сегодня, здесь организовать комитет по запрещению всяких опытов по левитации впредь до выяснения, кому принадлежит приоритет в создании методики обучения полетом. Попрошу товарища Зинченко, который присутствует здесь же, в президиуме, ответить, на каком основании он использует чужую методику?!

Публика, которая еще минуту назад горела желанием узнать, есть левитация или нет, загорелась таким же сильным желанием узнать, оправдается ли Зинченко от обвинений Ломтева.

Причем в обвинениях Ломтева было столько жару и запала, что многие из задних рядов без всякой левитации поднялись с мест, чтобы лучше разглядеть этого Зинченко, на которого указывал перстом Ломтев.

— Да, да, идите сюда, к микрофону! — прокурорским тоном, уже овладев ситуацией и вниманием публики, распоряжался Ломтев. — Расскажите общественности, за что вы берете по шестьсот рублей с человека за десять занятий.

Зинченко, маленький лысый человек в вельветовых джинсах, с выкатывающимся из них животом, возмущенно тряся лопаткой профессорской бородки, выскочил из-за стола и ринулся к микрофону.

— Чудовищная дезинформация! Скажу больше, клевета! Ломтев опять все передергивает! — завизжал Зинченко в микрофон. — Я нарочно присутствую на этом собрании, чтобы не допустить жалкого фарса, который хочет устроить Ломтев. Это я автор методики, которую украл у меня Ломтев.

Ломтев вырвал из рук маленького Зинченко микрофон.