Дочка людоеда, или Приключения Недобежкина [Книга 1] - [41]

Дочь не входила в расклад Андрея Андреевича. Варенька — это была святая святых семьи. Ей Андрей Андреевич должен был передать и свои яхты, и квартиру, и русскую баню. Вчера еще обладание ими казалось Повалихину несметными сокровищами, а сегодня он впервые по-настоящему задумался. Много ли это — две яхты для прогулок и русская баня? Он словно очнулся от гипноза, под которым находился с момента, как помнил себя, и теперь силился понять, кто и когда его загипнотизировал.

— Я ведь шаман. Натуральный шаман, — бормотал про себя Повалихин. — Бью, как в бубен, в две свои яхты, парю в баньке своих дружков, поливаю кирпичи пивом да квасом.

А за это они дают мне право катать их на яхтах и служить у них банщиком, это помимо основной специальности. Даже и не шаман, какой я шаман?! Шаман — Петька Деревянкин из цековского отдела пропаганды, а я шкипер и по совместительству банщик, ну и если кого «съесть» надо… Должности мои — это для отвода глаз, а в основном, чтоб никто не догадался. Нет, конечно, только свистни, от желающих им спины веником хлестать да с проститутками на яхтах катать отбою не будет. Но, тем не менее, это не отрицает факта, что я банщик. И дедушка мой был банщиком. Точно!

Андрей Андреевич вскочил с кресла и в предчувствии сногсшибательной догадки забегал по кабинету.

— Так и есть! — Догадка сбила его с ног, и он снова рухнул в кресло. — Сначала была баня, а яхты появились потом. Отец освоил яхты, а дедушка был специалист по лег- кому пару. Значит, фактически, например, если… как поется в песне, «если завтра война, если завтра в поход», что мы будем иметь? Снова «топор, кота да отцовские рукавицы», а мельницу и поле заберут старшие братья. Если уж какой-то сопливый аспирант разбрасывается бриллиантами, то что о других говорить? Что-то они все о рыночных отношениях с Костей Яковлевым судачат, пока я пивком парку им поддаю, о приватизации. Конечно, я не пропаду и без бани, и без яхты, всегда нужны будут специалисты, которые умеют «подсиживать» и «съедать» других людей, но с возрастом хочется иметь стабильное положение. Раньше это была должность. «Съел» того, кто на ней сидел до тебя, а потом «ешь» претендентов и наслаждайся жизнью. А теперь какой-то ветерок подул, какие-то начинания пошли в верхах. Стоп, стоп! Ну, как в самом деле приватизировать начнут, а у меня всего-то капитала две яхты да баня, а за них-то сколько мне отвалят — «веник да шапку денег».

Почему-то столкновение с действительной материальной ценностью, которой он почитал недобежкинский бриллиантовый бант, произвело революцию в его мировоззрении. Вообще-то революция зрела давно, почитай, всю его сознательную жизнь, и нужен был только толчок. И вот теперь он удивлялся, насколько он, считавший себя матерым человечищем, яхтсменом, столпом общества, крутым мужиком, был глуп и слеп. Он, загипнотизированный дедушкой-банщиком и папой-яхтсменом, проспал эпоху периода первоначального накопления. Он копил воздух, разговоры, отношения, мнения, а другие копили бриллианты, цепочки, мебелишку, антиквариат, иконы древних русских мастеров и картины иностранных художников. Вот даже Недобежкин, у которого ни папа, ни дедушка не были ни банщиками, ни массажистами, ни лодочниками — одним словом, не числились ни в какой номенклатуре, сорит драгоценностями. Тогда что говорить о тех, кто хапал, что плохо лежит, да особенно кто по номенклатуре числился по ведомству охраны, кто сторожил, берег, контролировал, разрешал или запрещал, сколько же у них-то собрано этих бриллиантовых бантиков со шпинелями?

Андрей Андреевич схватился за голову.

— Вокруг меня все только об этом и трубят в иерихонские трубы, а я и имею уши, да не слышу. Какой же я дурак!

Неужели все потеряно? — Он прислушался.

Злая волшебница Марья Васильевна давно не спала. Она в полудреме для разминки немножко покружилась над предрассветным городом, влетев в постели к нескольким молодым людям в их сладких утренних снах, и, как пчелка, собравшая мед, вернулась в спой улей. Глаза ее открылись.

— Вот и все, птица вернулась в клетку! — вздохнула она, переживая, что ее полеты становятся не такими головокружительными и далекими, как в юности. Она вспомнила вчерашнее сватовство Недобежкина, его драгоценности, Семена Григорьевича и разговор с дочкой.

«Хочет стать миллионершей! У девочки глупая детская мечта, она хочет сбежать в прекрасный волшебный мир. Ах, она умная девочка, она быстро поймет, что рая нигде нет. Везде проблемы, проблемы, проблемы. Я ей обязательно помогу. Варька у меня сумасшедшая», — ласково подумала мать и как шахматист, обдумавший свой коронный ход, двинула на какой-то невидимой доске пешку в королевы.

Если у вас папа злой волшебник и мама злая волшебница, не огорчайтесь, что вы станете доброй волшебницей, потому что минус на минус дает плюс только в алгебре, а в жизни минус на минус дает минус в квадрате. Варя тоже была злой волшебницей, но она еще только училась и поэтому пока проходила науку по курсу добрых волшебниц — очаровательных девушек. Она училась в классе, который называется «чистота»! Учениц этого класса вы увидите в любой толпе уже за километр.