Дочери Рима - [65]

Она не удержалась и поискала глазами Лоллию. Та стояла в окружении знакомых и чему-то смеялась. Неподалеку застыла в скорбном молчании прямая, как столб, Корнелия. Диана по-прежнему восседала на мраморном коне, беспечно болтая ногами. Им дозволено делать все, что угодно. Все, что угодно. А мне — нет.

— Я сама не знаю, кто я такая, — произнесла она вслух. Не супруга важного человека, как Лоллия. Не избалованная родителями дочка, как Диана. И даже не безутешная вдовушка, как Корнелия. А всего лишь нелюбимая жена, живущая из милости брата в его доме. Конечно, все могло бы сложиться иначе, будь она красива, как Диана, богата, как Лоллия, или убита горем, как родная сестра. Красота, богатство и горе — они способны искупить многое. А вот попробуй я спать с собственными рабами, швыряться вазами или забираться на статуи в присутствии гостей, как меня тотчас же съели бы заживо. Им же все сходит с рук.

— Какое у тебя недоброе лицо, я бы даже сказал, свирепое, — произнес Отон, впрочем, довольно шутливо, когда Марцелла поклонилась ему. — Ты не пришла ко мне похлопотать за мужа. Я сам предложил ему пост в городе…

— И он отказался, — закончила она фразу и, выпрямившись, посмотрела императору прямо в глаза. — Скажи, цезарь, я все еще могу обратиться к тебе с просьбой?

Глава 10

Корнелия

Корнелия наслушалась немало нытья и жалоб от римских жен не самого высокого ранга о том, какие трудности приходится преодолевать, чтобы встретиться с любовником. Некоторые женщины нанимали паланкины, чтобы по темным переулкам незамеченной добираться до уединенного места долгожданного свидания, другие переодевались в платье рабынь, чтобы незаметно выскользнуть из дома, а кому-то приходилось каждый год раскошеливаться на определенную сумму в обмен на молчание собственных служанок.

Как же просто все оказалось на самом деле!

— Я собираюсь в бани, — однажды возвестила Корнелия. Ближайшие бани находились сравнительно недалеко, что в хорошую погоду позволяло преодолеть этот путь пешком. Поэтому никому даже в голову не пришло задавать лишних вопросов, когда она, вместо того, чтобы ехать в паланкине, взяла себе в сопровождение лишь одну рабыню. Приказав своей прислужнице ждать снаружи, Корнелия вошла в термы. В аподитерии около полудюжины женщин раздевались и обменивались последними сплетнями. Корнелия решительно прошла через все помещение и двинулась прямиком к заднему выходу. Пройдя быстрым шагом четыре улицы, она остановилась возле аккуратного дома, постучалась в боковую дверь, и ее тут же пропустили внутрь.

— Моя прекрасная госпожа! — воскликнул мужчина, облаченный в сенаторскую тогу с широкой пурпурной полосой, и поднялся с места, чтобы пожать ей руку. Это был младший брат Вителлия, недавно провозглашенного его легионами императором и ныне двигавшегося походным маршем из Германии на юг, в направлении Рима. — Я так рад видеть тебя снова. Позволь мне представить…

В круглом помещении библиотеки собралось около полудюжины мужчин, но никто из них не встал и не предложил гостье вина. Не снимая с плеч паллы, Корнелия села. Это было отнюдь не официальное собрание, да и на свидание с любовником эта встреча тоже не была похожа.

Это была подготовка к войне.

— Отон назначил Мария Цельсия одним из своих генералов, — хмуро сообщила Корнелия. — Он также отправил послание своим легионам на Истре, но они не успеют вовремя прийти ему на помощь. (Истр — в Древнем Риме — название р. Дунай. — Прим. переводчика)

Она передала присутствующим все, что ей удалось собрать по крупицам из непринужденных бесед с Марцеллой. Ее сестра оказалась просто кладезем полезных сведений — у нее был редкий талант собирать воедино разные сплетни, чтобы в итоге получить полную картину событий. Естественно, Марцелла делала это, чтобы потом записать историю на своих свитках, но она всегда была готова поделиться со старшей сестрой любыми сведениями, начиная от численности войск Отона и закаливая нелицеприятными чертами характера его генералов.

— Отон собирается снарядить флот, — добавил один из присутствующих сенаторов. — Но пока точно не известно, откуда именно. Если бы нам удалось узнать подробности… — Корнелия запоминала каждое слово и медленно кивала. В последнее время ее тело словно окаменело, будто мраморная статуя, ожившая лишь наполовину. Как в легенде о Галатее — статуе, оживленной любовью скульптора. Интересно, кто-нибудь спрашивал Галатею, хочет ли она ожить и перейти из привычного мира неподвижного камня в пребывающий в постоянном движении мир людей?

Будь камнем, будь мрамором! — убеждала себя Корнелия, ибо ей казалось, что так жить гораздо проще.

— Мой брат уже пересек Альпы двумя колоннами, — сообщил брат Вителлия. — И стремительным маршем движется на юг.

— Отон также не станет медлить, — опустила его с небес на землю Корнелия. — Он собирается перехватить Вителлия к северу от Плаценции.

— Ты в этом уверена?

— Мне сказала об этом кузина, Корнелия Терция. Она замужем за братом Отона.

— Спасибо за ценные сведения, госпожа Корнелия. Если тебе удастся раздобыть еще что-нибудь для нас полезное, мы будем благодарны.