Дочери огня - [148]

Шрифт
Интервал

Мне машет махаон крылом,
Вот траурница в скорбном платье,
А голубянка — в голубом!
Вот аргус легкий, вездесущий,
Подобен жухлому листку,
А вот павлиний глаз, несущий
На бурых крыльях по глазку!
Пяденица, едва стемнеет,
Над полем реет,
Верша трепещущий полет,
А бражник, весь пушисто-темный,
Во мгле укромной
Как будто сумерки толчет.
Ночница с алыми глазками
На сером поле узких крыл,
Как мышь летучая, над нами
Мелькнет во тьме — и след простыл!
Вот прянул, изжелта-зеленый,
С боярышника шелкопряд,
А вот огневки среди кроны —
Они и средь зимы не спят…
Зовется «мертвой головою»
Та, что порою
В цветах, мохнатая, шуршит,
Крестьяне по пути боятся
С ней повстречаться,
Когда она во мгле парит.
Мне ненавистные фалены
В ночи, угрюмые, гостят,
Там, над равниной отдаленной,
С семи до полночи гудят…
А вы, о порхунки дневные,
Как оживляете вы дол!
Воплощены в вас дни иные,
Стихов и страсти вы символ!
III
Но горе, горе пестрокрылым.
Символам милым,
Прекрасный облик приносил…
И часто пальцем неумелым,
Так, между делом,
Сминался хрупкий бархат крыл!
Как часто юная девица
С улыбкой, милой и простой,
Глядит на них не надивится,
Им сердце проколов иглой:
И ноготь выпуклый, блестящий
Мохнатое брюшко поддел,
И хоботок, еще дрожащий,
Пред смертной тьмой оцепенел…

Черная точка

Впервые в «Cabinet de lecture» 4 декабря 1831 г. под заглавием «Солнце и слава». Окончательное заглавие в «Галантной богеме». Вольная обработка сонета Г. А. Бюргера, несколько ранее переведенного Нервалем.

Перевод Д. Шнеерсона
Случись на солнце нам попристальней взглянуть —
Зажмуримся, и всё ж, когда осядет муть,
Пятно останется у нас перед глазами.
Так и со мной… Еще неискушен и смел,
На Славу устремить я жадный взгляд посмел,
И точку черную в нем выжгло это пламя.
И зрение мое с тех пор помрачено,
Куда ни погляжу — там черное пятно
Зияет, ширится, верша свою расправу.
О боже, навсегда я отгорожен им
От счастья! Вот урок! Орлам, орлам одним
Дозволено взирать на Солнце и на Славу!

Сидализы

Впервые в «Галантной богеме». Сидализа — имя натурщицы, бывавшей в кружке артистической и художественной богемы в начале 1830-х гг. В «Маленьких замках богемы» не раз употребляется в обобщенном смысле, обозначая подруг художников и поэтов, составлявших этот кружок.

Перевод Ел. Баевской
Нет возлюбленных нежных:
Все из жизни ушли!
В горних высях безбрежных
Все покой обрели!
В небесах, что бездонны,
Они дивно светлы
И пред ликом мадонны
Ей возносят хвалы.
В белоснежном уборе,
В тонких пальцах цветы…
О любовь, что, как горе,
Не щадит красоты!..
Были милые взгляды
Вечной синью полны…
Свет угасшей лампады,
Воссияй с вышины!

Следующая группа стихотворений не входит в цикл, помещенный Нервалем в «Галантной богеме», но по времени написания и по настроению тесно примыкает к ним. В современных изданиях объединяется под общим заглавием «Другие маленькие оды».

Пробуждение в почтовой карете

Впервые в «Almanach des Muses» в 1832 г.

Перевод Э. Линецкой
Я увидел: деревья бегут в беспорядке,
Как солдаты, врагами разбитые в схватке,
Вихрем мчатся каменья и плиты дорог
И уходит земля у меня из-под ног.
Вслед своим колокольням деревни смятенно,
Сбившись в стадо, плетутся… Беленые стены,
Черепитчатых кровель над ними багрец,
Точно красные головы белых овец.
Горы пьяно шатаются… И неуклонно
К ним река подползает ложбиной зеленой,
Вот сейчас обовьется, сожмет, как питон…
Я в карете. Я спал. Мне привиделся сон.

Почтовая станция

Впервые в «Almanach des Muses» в 1832 г.

Перевод Э. Линецкой
Остановка в пути. Разомнемся немного.
Меж домов в неизвестность ныряет дорога.
От ухабов и рытвин все тело болит,
И мельканье в глазах, и в ушах стук копыт.
Неожиданно луг, пятна света и тени,
Влажный воздух и запах цветущей сирени,
Тополя и лозняк, бормотанье реки, —
Позабыты и грохот, и пыль, и толчки.
Дышим сеном до одури — свежим, зеленым,
И врастяжку лежим под большим небосклоном,
Жизнь играет — так было и будет всегда…
Но увы! Нас зовут: «В дилижанс, господа!»

В аллее Люксембургского сада

Впервые в «Almanach des Muses» в 1832 г.

Перевод Ел. Баевской
Она прошла — резва, как птица,
Веселая, в расцвете лет,
В руках букет цветов лучится,
А на устах звенит куплет.
На целом свете не она ли
Одна смогла б меня понять
И черные мои печали
Единым взглядом разогнать?
Но нет — лишь на одно мгновенье
Чудесный луч блеснул светло:
Благоуханье, юность, пенье…
Мелькнуло счастье — и прошло!

Собор Парижской богоматери

Впервые в «Almanach des Muses» в 1832 г.

Роман В. Гюго «Собор Парижской богоматери» вышел в 1831 г.

Перевод Н. Рыковой
Собор великий стар. Хоть наш Париж моложе,
Он, может быть, его переживет. Но все же,
Когда пройдут века — ну десять сотен лет, —
Сильней окажется их сумрачная сила,
Железные его свирепо скрутит жилы,
И каменную плоть изгложет, и скелет.
И будут приходить к развалинам Собора
Всех стран паломники. Потом роман Виктора
Прочтут в который раз, и вот предстанет им
Вся мощь и царственность старинной базилики,
Как предок предстает прославленный, великий
В мечтанье иль во сне праправнукам своим!

Закат

Впервые опубликовано в издании сочинений Нерваля; в серии «Библиотека „Плеяды"» в 1956 г. по автографу. На том же листке — «Пробуждение в почтовой карете». По-видимому, совпадает по времени написания.


Еще от автора Жерар де Нерваль
Соната Дьявола

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Король шутов

Возвращение рыцарей домой из Святой земли не принесло успокоения. Война продолжается, заставляя идти друг против друга бывших собратьев по оружию. Английский король Генрих II враждует со своими сыновьями,один из которых – будущий король Ричард Львиное Сердце.Нравы французского двора во время правления безумного короля Карла VI и Изабеллы Баварской – сюжет последней повести «Король шутов».


История о царице утра и о Сулеймане, повелителе духов

Российский читатель впервые получит возможность познакомиться с одним из лучших произведений французского поэта-романтика Жерара де Нерваля (1808—1855), входящим в его книгу «Путешествие на Восток» (1851). В основу этой повести положена так называемая «легенда о храме» – о великом зодчем ветхозаветной древности Хираме, или Адонираме, который за тысячу лет до Р.Х. воздвиг прославленный храм Соломона в Иерусалиме. Свершения, описанные в легенде, составляют другую, не рассказанную в Библии половину событий построения храма Соломонова.


Жак Казот

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сильвия

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Заколдованная рука

В первое десятилетие XVII века в Париже жил некий подмастерье, которому случилось повздорить с соперником из-за нареченной невесты. Ссора привела к вызову на дуэль. Боясь умения и силы солдата, юноша прибег к магии…


Рекомендуем почитать
Обозрение современной литературы

«Полтораста лет тому назад, когда в России тяжелый труд самобытного дела заменялся легким и веселым трудом подражания, тогда и литература возникла у нас на тех же условиях, то есть на покорном перенесении на русскую почву, без вопроса и критики, иностранной литературной деятельности. Подражать легко, но для самостоятельного духа тяжело отказаться от самостоятельности и осудить себя на эту легкость, тяжело обречь все свои силы и таланты на наиболее удачное перенимание чужой наружности, чужих нравов и обычаев…».


Деловой роман в нашей литературе. «Тысяча душ», роман А. Писемского

«Новый замечательный роман г. Писемского не есть собственно, как знают теперь, вероятно, все русские читатели, история тысячи душ одной небольшой части нашего православного мира, столь хорошо известного автору, а история ложного исправителя нравов и гражданских злоупотреблений наших, поддельного государственного человека, г. Калиновича. Автор превосходных рассказов из народной и провинциальной нашей жизни покинул на время обычную почву своей деятельности, перенесся в круг высшего петербургского чиновничества, и с своим неизменным талантом воспроизведения лиц, крупных оригинальных характеров и явлений жизни попробовал кисть на сложном психическом анализе, на изображении тех искусственных, темных и противоположных элементов, из которых требованиями времени и обстоятельств вызываются люди, подобные Калиновичу…».


Ошибка в четвертом измерении

«Ему не было еще тридцати лет, когда он убедился, что нет человека, который понимал бы его. Несмотря на богатство, накопленное тремя трудовыми поколениями, несмотря на его просвещенный и правоверный вкус во всем, что касалось книг, переплетов, ковров, мечей, бронзы, лакированных вещей, картин, гравюр, статуй, лошадей, оранжерей, общественное мнение его страны интересовалось вопросом, почему он не ходит ежедневно в контору, как его отец…».


Мятежник Моти Гудж

«Некогда жил в Индии один владелец кофейных плантаций, которому понадобилось расчистить землю в лесу для разведения кофейных деревьев. Он срубил все деревья, сжёг все поросли, но остались пни. Динамит дорог, а выжигать огнём долго. Счастливой срединой в деле корчевания является царь животных – слон. Он или вырывает пень клыками – если они есть у него, – или вытаскивает его с помощью верёвок. Поэтому плантатор стал нанимать слонов и поодиночке, и по двое, и по трое и принялся за дело…».


Четыре времени года украинской охоты

 Григорий Петрович Данилевский (1829-1890) известен, главным образом, своими историческими романами «Мирович», «Княжна Тараканова». Но его перу принадлежит и множество очерков, описывающих быт его родной Харьковской губернии. Среди них отдельное место занимают «Четыре времени года украинской охоты», где от лица охотника-любителя рассказывается о природе, быте и народных верованиях Украины середины XIX века, о охотничьих приемах и уловках, о повадках дичи и народных суевериях. Произведение написано ярким, живым языком, и будет полезно и приятно не только любителям охоты...


Человеческая комедия. Вот пришел, вот ушел сам знаешь кто. Приключения Весли Джексона

Творчество Уильяма Сарояна хорошо известно в нашей стране. Его произведения не раз издавались на русском языке.В историю современной американской литературы Уильям Сароян (1908–1981) вошел как выдающийся мастер рассказа, соединивший в своей неподражаемой манере традиции А. Чехова и Шервуда Андерсона. Сароян не просто любит людей, он учит своих героев видеть за разнообразными человеческими недостатками светлое и доброе начало.