Дочери Дагестана - [61]

Дед по матери, Абдулла-хаджи, еще до рождения Розы посетил Мекку. По рассказам матери, он имел богатырский рост и неимоверную силу. И виноват ли он был в том, что в него влюблялись все красавицы и дурнушки аула. Это обстоятельство привело к трагедии. Однажды, это было зимою, в ночной темноте трое нанесли ему удары кинжалами. Он поднялся с распоротым животом на второй этаж своего дома, перед смертью успел назвать имена убийц. Жена его, Шамав, шептала умирающему мужу на ухо, что не успокоится, пока не отомстит за него. Она наняла убийц, и те сделали свое дело.

Дорога на Капчугай

Другой дед, Давуд-хаджи, также посетил Мекку. Он наизусть знал Коран, владел арабским языком, и при каких-либо спорах в ауле, не только по религиозным вопросам, люди обращались именно к нему, как к третейскому судье.

Шестилетняя Роза ходила в его сад как в райский уголок, единственный в Капчугае. Когда организовали колхоз, сад отобрали, а Давуду-хаджи, в виде исключения, разрешили быть сторожем собственного имущества. Умер дед в 80-летнем возрасте.

Роза Эльдарова

Вспомнила Роза в День Победы, как она после окончания семи классов Урицкой школы была направлена учить детей в Верхнее Казанище. Ей здорово повезло. Учительница Антонина Петровна уезжала на свою родину – на Орловщину и теперь приехавшей из Буйнакска девчонке с симпатичной мордашкой передавала свои дела. И не только.

– Почти круглые сутки обучала меня Антонина Петровна, – с благодарностью вспоминала Роза Эльдарова русскую учительницу, – правилам ведения уроков, снабдила толковыми планами… Что бы я делала без ее помощи? И знаете, у меня все «пошло», дети меня слушались и даже полюбили.

Работала Роза и в вечерней школе. И, когда через год ребят забирали в армию, ей стало как-то не по себе, защемило сердце: «Вернутся ли они домой?» До войны Верхнее Казанище было богом забытым уголком, если не считать, что в летнюю пору в его леса за ягодами заглядывали горожане.

Роза Эльдарова была воспитана так, что ничего лишнего себе не просила. Этим, казалось, была счастлива. Несмотря на юность, она каким-то шестым чувством понимала необходимость оставаться для детей интересной, новой, неожиданной. Всегда помнила, что она педагог, то есть за собой ведущей. И еще: почувствовала, что сельская школа дает простор для самовыражения. И вот если не все жители села, то пол-аула стали тянуться в школьный клуб. В чем дело? Артисты ставят «Моллу Насретдина» М. Курбанова! Какие артисты?! Кумыкский театр, что ли, приехал? Да нет же! Спектакль покажет драмкружок Розы Эльдаровой! Ах, эта Роза! Все бегут к ней, все ее слушают, поклоняются, а ведь, хотя и зовут ее учительницей, она всего-навсего девчонка.

– Это были счастливые, веселые времена, – рассказывала мне Роза Абдулбасировна, – хотя материально молодежь жила скудно, одевались очень скромно. Я имела только два платья (a я от себя добавлю, что в ту пору в Верхнем Казанище председателем колхоза был отец моей героини и мог бы дочь свою одевать, как куклу!).

…22 июня 1941 года Роза Эльдарова находилась в Буйнакске на каникулах. Как дальше сложилась ее судьба в тот день, когда отец велел ей идти в райком комсомола?

Два парня, работавших в райкоме, ушли на фронт, а Розу оставили вместо себя. Жизнь, как известно, нарушает любые планы. Пришлось Эльдаровой подчиниться. По ее предложению начали готовить горнострелковый батальон. Из района записались 500 ребят.

Каждое воскресенье на Буйнакском городском стадионе в 9 часов утра начиналась военно-спортивная подготовка, никто не отлынивал, не опаздывал, а ведь многим приходилось затемно выходить из своего аула, чтобы до Буйнакска успеть отмахать 30, а то и более километров по разбитой дороге!

Розу Эльдарову назначили комиссаром батальона, но, когда людей отправляли на фронт, ее оставили, объявив, что ей не место среди мужчин, а главное, враг близок, у Терека. Она должна готовить другую группу, но уже к партизанской войне.

Пришлось начинать все сначала. На лошади ездила из одного аула в другой. Как-то зимой, глухой ночью по дороге в Капчугай она с лошадью провалилась в полынью. Телогрейка и ватные брюки промокли, отяжелели, пришлось тащиться пешком. В тот год зима была суровой. След от этого происшествия остался на всю жизнь. До сих пор болят суставы.

В лесах бродили бандиты, не щадившие даже женщин. Мать плакала: «Бросай эту работу, иди ко мне на консервный завод!»

Комсомол взял шефство над госпиталями. Роза ухаживала за ранеными, стирала окровавленное белье. На Пролетарской, 18 она призвала хозяек-соседок на помощь. Из госпиталей на грузовике привозила белье. Всем по мешку раздавала, себе – два. По ночам писала под диктовку письма раненых. Иногда Роза возвращалась домой далеко за полночь. Бывало жутко, ни одна лампочка не горит, ни одно окно не светится: затемнение. Только иногда жалобно прокричит иволга.

В 1944 году Розу перевели в обком комсомола, затем вернули в Буйнакск на должность первого секретаря райкома комсомола. Были еще перемещения, учеба в партийной школе, защита кандидатской диссертации, работа секретарем обкома партии, участие в работе четырех съездов партии…