Дочь якудзы. Шокирующая исповедь дочери гангстера - [31]

Через несколько дней мне позвонила Маки:

— Мы в Киото и прочно сели на мель. Уже два дня не ели. Сёко-тян, я умираю от голода. Ты не могла бы нам привезти хоть немного денег? Пожалуйста!

— Ладно. Но я смогу вам одолжить совсем чуть-чуть.

— Ну хоть сколько-нибудь, неважно. Так ты приедешь? Прошу тебя.

Я сдала несколько своих сумочек и кое-что из драгоценностей в ломбард и села на поезд до Киото. Маки с Итяном ждали меня на платформе Киотского вокзала и с восторгом замахали руками, едва завидев меня.

— Прости нас, — всхлипнула Маки.

От ее пышной прически не осталось и следа — она состригла свои длинные густые волосы и теперь носила короткую стрижку. Сестра также немного поправилась. Я ее не видела лишь несколько месяцев, но, несмотря на это, с трудом узнала.

— Привет, Сёко. Ты уж извини нас за эти неурядицы. Давай пойдем, посидим в какой-нибудь кафешке, — бодро заявил Итян.

В его голосе не слышалось и тени сожаления.

Они, похоже, действительно голодали. С жадностью умяли несколько тарелок со спагетти и пловом. Когда, наконец, сбавили темп, я обратилась к сестре:

— Я очень волновалась. Что с вами случилось?

— Э-э-э… мы…

— Извини, Сёко, я все просрал, — перехватил инициативу в свои руки Итян.

— У тебя остались долги, я угадала? — спросила я.

— Ну да. Мне надо было смыться.

— И что же ты собираешься теперь делать?

— Все уладится, — заверил меня Итян. Я вздохнула и принялась массировать лоб. — Я буду ухаживать за Маки и ребенком, — продолжил он.

— Что ты сказал? Каким еще ребенком?

— Я на четвертом месяце, — пояснила сестра.

Так вот почему мне казалось, что Маки прибавила в весе, несмотря на то что они с Итяном не ели два дня. Господи, получается мы с сестрой обе…

— Маки-тян, поехали со мной домой.

— Ни за что! Я не брошу Итяна.

— Почему?

— Прости меня, Сёко. Не могу.

С ней говорить было бесполезно. Я повернулась к Итяну:

— Итян, пожалуйста, отпусти Маки.

— Какого черта, Сёко? — выдохнула Маки.

— Сейчас я разговариваю с Итяном, — оборвала я ее, — а ты, Маки, заткнись.

— Я же сказала тебе, что не оставлю его. Ты что, не слышала?

— Слушай, я знаю, что мы сейчас в жопе, но я клянусь, что сделаю Маки счастливой.

— Как ты можешь сделать ее счастливой, если так поступаешь? Как можно быть таким безответственным? Если тебя и вправду волнует судьба Маки, отпусти ее сейчас.

— Прости меня, Сёко, но я с тобой никуда не поеду, — покачала головой сестра.

— Ну, Маки-тян…

Сестра была человеком очень мягким и верным. Продолжать спор стало бессмысленно, но мне очень хотелось увезти ее с собой. С другой стороны, это была жизнь Маки, и она имела право прожить ее так, как хотела.

— Береги себя. Если вдруг что понадобится, позвони мне. Договорились?

— Хорошо. Спасибо, Сёко!

— Итян, следи за Маки. Заботься о ней.

— Ну конечно! Эй, это… спасибо.

Я оставила себе денег только на обратную дорогу, а остальное отдала Маки. Я поспешила уехать из Киото и по дороге домой все думала о Маки. Она решила остаться с Итяном и родить, хотела иметь ребенка от мужчины, которого любила. Я понимала, что испытываю те же самые чувства. Не имея ни малейшего представления о том, что ждет меня впереди, я на уровне подсознания приняла решение оставить ребенка. При этом я не собиралась говорить Курамоти о беременности. Я даже ему ни разу не позвонила с тех пор, как мы переспали, потому что все никак не могла расстаться с Сином. Если бы я прямо сейчас сообщила ему, как гром среди ясного неба, что жду ребенка, то лишь смутила бы его. Я так и не сказала Курамоти свой новый телефонный номер, поэтому он не мог со мной связаться, я должна была позвонить ему первой. И я решила все рассказать Сину — ведь если собиралась с ним остаться, то должна была поведать о том, что произошло.

Такой у меня был план действий. Мне требовались деньги на оплату долгов Маки, на повседневные расходы, а еще надо было помогать папе с мамой, поэтому я стала работать до четырех утра. Работа изматывала, но, как только я приняла решение сохранить ребенка, такие мелочи меня уже не беспокоили. Теперь я понимала тех «девочек для бесед», которые привозили моего отца домой — они просто пытались заработать себе на жизнь. Я бросила курить и перешла на более сбалансированное питание. А еще накупила кучу книжек с именами девочек и мальчиков, хотела выбрать одно из них своему ребенку. Мне хотелось, чтобы он поскорей появился на свет. Жизнь была тяжелой, но я буквально летала от счастья.

Но радость моя длилась недолго. Однажды утром я почувствовала страшную резь в животе. Началось кровотечение.

Я рванула в больницу, но опоздала. Так оборвалась туго натянутая веревка, по которой я пыталась пройти. Я, плача, гладила свой живот, в котором еще совсем недавно зрела новая жизнь, и думала, что Бог наказал меня за желание родить ребенка от женатого мужчины.

Я снова почувствовала на себе взгляд деда и опять поняла, как разочаровала его. Сказавшись больной, я не пошла на работу, а вместо этого легла в постель и проплакала всю ночь.

Не знаю, что именно послужило причиной, то ли стресс, то ли горе, то ли еще что-то, но в итоге я попала в больницу с аппендицитом. У меня уже дважды было воспаление аппендикса, которое удавалось остановить уколами, однако на этот раз пришлось оперировать, и мне сказали, что я останусь в лечебнице надолго. В результате я уволилась из бара и после операции два месяца провела на больничной койке, приходя в себя и помирая от скуки.