Дочь Востока. Автобиография - [71]
— Надо перехитрить Зию, прежде чем он перехитрит нас, — сказала мне мать в сентябре, после того как Джатой получил предложение стать премьер-министром. — Как мне ни претит эта мысль, нам, возможно, следует пожать щупальца, протянутые нам ПНА.
Я ужаснулась:
— Это вызовет бурю возмущения среди рядовых членов партии. Как можно забыть, что ПНА обвинил нас в подтасовке результатов выборов! ПНА расчистил дорогу военным. Они прислуживали Зие, ходили в министрах, когда казнили отца.
— А богат ли у нас выбор? — вздохнула мама. — Вот, пожалуйста, полюбуйся: Джатой. Завтра другие. Если не представляются приятные возможности, приходится выбирать из неприятных.
Мать созвала на секретную встречу более тридцати ведущих членов Центрального исполнительного комитета ПНП. Конечно, мы рисковали, ведь политические собрания попали под запрет. Но если сидеть сложа руки, режим не рухнет. Эта встреча, как и другие, состоялась на Клифтон, 70. Прибыли люди со всех концов страны, даже из северо-западного Приграничья и из Белуджистана. Как и ожидалось, споры разгорелись нешуточные.
— Переговоры с ПНА, с этими убийцами? — вспылил один из активистов из Синдха. — Если сегодня с ними, то завтра, конечно, с самим Зией?
— Но председатель Мао сотрудничал с Чан Кайши, когда японцы напали на Китай, — сослался на исторический прецедент шейх Рашид, наш партийный марксист. — Если он пошел на это в национальных интересах, я не вижу, почему мы не можем сотрудничать с ПНА. Споры продолжались семь часов.
— Конечно, они эгоистичные оппортунисты, — высказалась я. — Но какой у нас выбор? Мы можем или ждать, пока инициатива ускользнет из наших рук, или проглотить горькую пилюлю и захватить инициативу в свои руки. Я предлагаю пойти на компромисс и обдумать некую форму сотрудничества, не поступаясь нашими принципами и оставаясь отдельной партией.
В конце седьмого часа прагматизм восторжествовал и каждый из присутствовавших согласился на контакты с ПНА. Так возникла концепция ДВД, Движения за воссоздание демократии.
— Нет резона нам обеим одновременно оказаться за решеткой, — в который раз повторяет мне мать. — Так что сиди тихо и не высовывайся. Останешься на свободе и сможешь руководить партией.
Мне нечем крыть. Нехотя соглашаюсь. Хотя не могу не чувствовать некоторого облегчения. Разумеется, в пользу образования ДВД можно привести веские доводы, но мне все же неприятно общаться с бывшими врагами отца. Лидерам оппозиции тоже нелегко преодолеть себя и вести переговоры с ПНП. А друг с другом — и того не легче. Все друг друга подозревают, прямых встреч на этапе предварительных переговоров избегают, общаются через курьеров.
Общение осложняется ожесточенными спорами, переходящими в перепалку. То и дело спотыкаемся о несогласие по сути и в формулировках: махинации с выборами 1977 года, смерть отца — «убийство» или «казнь»? Четыре месяца продолжается эта возня, с октября 1980-го по февраль 1981-го, пока вызрел наконец проект соглашения, приемлемый для всех десяти партий.
«Мусульманская лига» Мохаммеда Хана Джунеджо, отобранного Зиею в премьеры, в последний момент изменила свои планы, лидеры остальных партий со своими заместителями наконец решились на первую встречу лицом к лицу. Все собрались вечером 5 февраля 1981 года на Клифтон, 70.
Я оглядела собравшихся, бывших заклятых врагов отца, сидящих в его доме, чтобы заключить политическую сделку с его вдовой, возглавляющей после него Пакистанскую народную партию, и его дочерью. Странная штука — политика. Справа от матери восседает увенчанный своей неизменной феской Насралла Хан, вождь Пакистанской Демократической партии. Напротив меня толстоликий Касури, представитель более умеренной асгархановской ветви «Ге-хрик-и-Истикляль». Завешенные бородами лидеры религиозной партии «Джамаат-улъ-Улема-и-Ислам» с одной стороны, с другой — Фатехьяб, глава мелкой левацкой группы «Маздур»; на нем белая накрахмаленная чуридар-курта, свободная рубаха, прижатая плотно сидящей пижамой. Всего около двух десятков персон, большей частью из бывшей коалиции ПНА. Я пыталась заставить себя сосредоточиться на цели собрания: свергнуть Зию, забыть на время непримиримость позиций, объединить усилия с врагами, чтобы принудить военную диктатуру назначить выборы. Плохо мне это удавалось.
Табачный дым струился вдоль затянутых бархатом стен гостиной, вился вокруг светильников, страсти кипели, дискуссия затягивалась, пришлось прервать заседание, чтобы продолжить утром. Один из лидеров ПНА принялся было оправдывать свое поведение в избирательной кампании 1977 года.
— Мы собрались для того, чтобы объединить силы в борьбе за демократию, а не для выяснения отношений, — холодно перебила его я.
— Да-да, давайте думать о будущем, отложим прошлые счеты, — спешно вмешался, чтобы разнять нас, Насралла Хан.
Мне все же претило зрелище этих людей, пьющих кофе из фарфора отца, сидящих на его диване, пользующихся его телефоном, чтобы возбужденным голосом оповестить друзей в других городах: «Я на Клифтон, 70. Да, да, в доме господина Бхутто!»
Ясмин, Амина и Самийя утешали меня:
— Они явились сюда к тебе на поклон.
Книга известного советского поэта, переводчика, художника, литературного и художественного критика Максимилиана Волошина (1877 – 1932) включает автобиографическую прозу, очерки о современниках и воспоминания.Значительная часть материалов публикуется впервые.В комментарии откорректированы легенды и домыслы, окружающие и по сей день личность Волошина.Издание иллюстрировано редкими фотографиями.
Михаил Александрович Бакунин — одна из самых сложных и противоречивых фигур русского и европейского революционного движения…В книге представлены иллюстрации.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Своеобразный Christmas special для тех, кто знаком с серией «Действующие лица». Вскоре после событий, описанных в «Наказанном развратнике», герои волей случая… да нет, по собственному желанию встречаются накануне Нового года, чтобы принять участие в юбилейном концерте и просто поболтать о мирных житейских делах. И случайно разговор заходит об одном давнем приключении и очередном супергеройском подвиге… да, совершенно случайно, а вовсе не потому, что кое-кто любит находиться в центре внимания!
Первая часть серии «Действующие лица». Академический всероссийский оперный театр имени Ярославского, так он называется по полной форме. Сокращенно — АВОТиЯ. Для своих — Славик. Здесь скоро состоится громкая премьера оперы «Дон Карлос» с участием звезд мирового уровня… и страшная схватка между силами добра и зла. Исход этой схватки определят они. Действующие лица. Те, кто готов действовать и рисковать, спасая мир от всепоглощающего хаоса.
Вторая часть серии «Действующие лица». Саша возвращается в АВОТиЯ, чтобы принять участие в постановке нового спектакля. «Дон Жуан» — удивительная опера. В ней все не так, как кажется. Она уморительно смешна, но это не комедия. Она заканчивается нудной моралью, которая никого ни в чем не убеждает. Она дразняще прекрасна и притягательна, и спеть в ней — большая удача… Даже если придется вслед за ее героем заглянуть в пылающую бездну и, быть может, пропасть в ней навсегда.
Небольшое приключение, случившееся жарким летним вечером с героем серии «Действующие лица». Два мирных таксиста против собственной воли оказываются втянуты в странную историю, каким-то образом связанную с оперным театром… да-да, так начинается первая часть серии — «Инфант испанский». Но приключения двух друзей на этом не заканчиваются, и даже смена профессии не помогает. Невидимая зловещая воля вновь вовлекает их в водоворот событий. Или это совсем другая сила взывает к ним, потому что кто-то нуждается в помощи?