Дочь Вороньего Короля - [6]

Лариэс затаил дыхание. Любой человек, посмевший высказать подобное в лицо королеве Кэлисты, в тот же день лишился бы головы, однако ее величество Кайса лучше умела держать себя в руках. Лариэс заметил, как ее голубые глаза потемнели от ярости, но уже в следующий момент все вернулось на свои места и полукровка подумал, что ему, скорее всего, просто показалось.

— Вы совершенно правы, господин посол, — ласково и дружелюбно прощебетала она. — Какая жалость, что у печально известного короля Корвуса такие честные и преданные слуги.

Уши лункса дернулись, но он смолчал. Зато голос подала Кэлиста.

— Хватит уже ломать комедию, Кайса, — резко бросила она. — Вернись к себе и ругайся с послами старой вороны столько, сколько захочешь. А здесь, раз уж ты здесь и понимаешь всю серьезность ситуации, будь любезна, держи себя в руках.

Она вытянула указательный палец и ткнула им в сторону посла.

— А ты, лункс, прикрой свою клыкастую пасть. Я не верю в старые легенды и песни менестрелей, а потому не боюсь твоего хозяина. Так понятно?

Посол склонил голову в знаке согласия. Королева, кажется, осталась довольной.

— Кайса, прошу, сядь, не мельтеши, — уже спокойнее проговорила она и перевела указательный палец с волукримца на кресло венценосной сестры.

Та очаровательно улыбнулась и заняла свое место.

— Вот так-то лучше. — Роза Юга тепло улыбнулась. Порывистая и страстная, она всегда быстро сердилась, но и столь же быстро восстанавливала душевное равновесие. — Империю мы услышали, страну Тысячи Рек — тоже. Так что же скажут обитатели таинственного востока?

— Волукрим уже отправил помощь, — совершенно спокойно, точно ничего и не произошло, отозвался посол, — Армия под командованием барона Паллидия выступила около двух недель назад. Сразу же, как только призыв о помощи достиг столицы. Барон, — он кивнул в сторону Йенса, — просто не мог знать этого.

— Это правда? — посол Финибуса вскочил со своего места.

— Да.

Дворянин в два прыжка оказался подле лункса, мощный и широкоплечий он с легкостью выдернул того из кресла и обнял.

— Спасибо, спасибо!

Лариэс заметил, что в уголках глаз дворянина блестят слезы.

«А ведь он действительно переживает за свою родину», — подумал юноша. — «Сколько же неподдельной искренности и боли за графство в этой простой благодарности».

Живя во дворце больше десяти лет, Лариэс успел привыкнуть к придворным интригам, к тому, что все прячут истинные чувства и намерения, и никто никогда не открыто не говорит то, что думает.

«Кроме, конечно же, его высочества», — тепло подумал юноша. — «Вот уж кто точно никогда не пройдет мимо несправедливости и не станет притворствовать».

— Все хорошо, — открыто и честно улыбнулся лункс. — Все хорошо.

Барон сразу как-то сник, стал меньше. Он вернулся на свое место и теперь сидел, покраснев, точно мальчишка, а посол Волукрима, меж тем, продолжал:

— Так вот, мы отправили войска на помощь восточным графствам.

— И сколько? — поинтересовался посол Аэтернума.

— Порядка двадцати тысяч воинов и дюжину сковывающих.

Повисло молчание и Лариэс догадался, что каждый в этом зале прикидывает: сколь же велика мощь Волукрима, если правитель этой страны может с легкостью отправить столь грозное войско для помощи соседям, не боясь ослабить армию?

— Что ж, полагаю, на этом можно заканчивать собрание, — проговорил имперский посол. — Двадцать тысяч каррасов не оставят изначальным ни единого шанса.

— Вы, правда, так думаете? — поинтересовалась Кайса.

— А разве это не очевидно, ваше величество? — нахмурился аэтернец.

— Эти твари подобны клопам в матрасе, — охота пояснила северная королева. — От них очень сложно избавиться.

— Соглашусь с тобой, Кайса, — проговорила Кэлиста Вентис. — И я склоняюсь к тому, чтобы отправить армию на восток. Все-таки, проблему изначальных будет проще решить сразу, не позволяя им расплодиться.

Барон просто расцвел, а Лариэс не смог сдержать усмешки.

«Как быстро все изменилось, стоило только узнать о расторопности Вороньего Короля».

— Подсматриваем? — неожиданно раздалось у него за спиной.

Лариэс сделал несколько действий почти одновременно. Он подпрыгнул от неожиданности, развернулся, выхватил нож и приставил его к горлу говорившей.

Несколько секунд юноша разглядывал пухленькую брюнетку, которая каким-то непостижимым образом сумела застать его врасплох, затем убрал оружие и вздохнул.

— Привет, Мислия. И как же ты меня нашла?

Мислия ничего не ответила на этот вопрос, она лишь выразительно выгнула тонкую бровь и внимательно посмотрела на Лариэса своими оленьими глазищами цвета морской волны.

«Ну да, глупо задавать такой вопрос старшей Тени», — промелькнуло в мозгу у Лариэса.

Вслух же он проговорил:

— Вот только не надо на меня так смотреть. Имею полное право проявить немного любопытства.

— Ты — Щит принца, а потому — нет, не имеешь, — совершенно серьезно ответила Мислия. — Или хочешь поспорить со мной?

В ее голосе послышались угрожающие нотки.

Лариэс слишком хорошо знал эту женщину для того, чтобы не воспринимать ее слова всерьез. Под миловидной внешностью пышнотелой добродушной пай-девочки с открытым круглым лицом и огромными влажными глазами наивного олененка таилась хладнокровная и расчетливая стерва, готовая на все, лишь бы забраться повыше. Мислия была не из тех, кто что-то делает просто так, и не из тех, кого имеет смысл злить.