Дочь тумана и костей - [23]

Тут внутренняя дверь открылась, и Кару переступила порог магазина. Она была обескуражена, настроена защищаться, но, увидев Бримстоуна, тут же забыла обо всем.

Он сидел, тяжело облокотившись о стол. Его большая голова покоилась на одной руке, другой он сжимал птичью косточку, которую носил, не снимая, на шее. Взбудораженный Кишмиш перепрыгивал с одного рога хозяина на другой, отрывистым карканьем выражая озабоченность.

Увиденное заставило Кару резко остановиться.

— Ты… с тобой все в порядке? — Было странно спрашивать его о таком, и вдруг Кару осознала, что из уймы вопросов, задаваемых ею Бримстоуну за всю ее жизнь, этот был задан впервые. Для этого как будто никогда не было повода — он едва выказывал какие-либо эмоции вообще, а уж о слабости или усталости речи никогда не шло.

Убрав руку с косточки на шее, он поднял голову и сказал лишь:

— Ты пришла.

Он произнес это с удивлением и, Кару почувствовала себя виноватой, с долей облегчения.

Пытаясь казаться невозмутимой, она сказала:

— Ну, знаешь, слово "пожалуйста" может творить чудеса.

— Я подумал, что возможно мы уже потеряли тебя.

— Потеряли меня? Ты подумал, что я умерла?

— Нет, Кару. Я думал, что ты решила стать свободной.

— Я… — Она запнулась. Решила стать свободной? — О чем ты говоришь?

— Я всегда понимал, что однажды дорога твоей жизни повернет и уведет тебя от нас. Чему быть, тому не миновать. Но я рад, что этот день пока не наступил.

Кару стояла, уставившись на него.

— На самом деле? Я плюнула на одно поручение, и ты тут же решил, что я ушла навсегда? Господи Иисусе. Хорошего же ты мнения обо мне, если думаешь, что я могу вот так исчезнуть.

— Позволить тебе уйти было бы как открыть окно для бабочки. Отпустив бабочку, не стоит ждать ее возвращения.

— Но я же не долбанная бабочка.

— Нет. Ты человек. И твоё место среди людей. Твоё детство почти закончилось…

— И… что? Я тебе больше не нужна?

— Напротив. Ты нужна мне как никогда. Как я уже сказал, я очень рад, что тот день, когда ты покинешь меня, не настал.

Все это было новостью для Кару — что когда-нибудь придет день и она покинет свою семью химер, что она обладает свободой, которой может воспользоваться как только захочет. Но такого желания у нее не возникало. Возможно, ей не хотелось заниматься отвратными поручениями, но это совсем не означало, что ей, как бабочке, бьющейся о стекло, хотелось вырваться и улететь. Она даже не знала, что ответить.

Бримстоун толкнул к ней через весь стол бумажник. Задание. Она почти забыла, зачем пришла сюда. Разозлившись, Кару схватила бумажник и открыла его. Дирхамы. Значит, на этот раз Марокко. Она нахмурилась:

— Айзиль? — спросила она, и Бримстоун кивнул.

— Но еще ведь не время.

У Кару было четкая договоренность с расхитителем могил: встречаться в Марракеше в последнее воскресенье каждого месяца. А сегодня была пятница, да и конец месяца только через неделю.

— Самое время, — ответил Бимстоун. Он указал на высокую аптекарскую склянку, стоявшую на полке за его спиной. Она была хорошо знакома Кару. Как правило, эта склянка была заполнена до верху человеческими зубами. Теперь же она стояла почти пустой.

— Ого!

Её взгляд скользнул вдоль полок, и она к своему удивлению поняла, что содержимое многих склянок точно также пошло на убыль. Она не могла припомнить, чтобы запас зубов в этой лавке был настолько низким.

— Ничего себе! Да я смотрю у тебя тут зубы будто испаряются. Что происходит?

Задавать этот вопрос было бессмысленно. Бримстоун никогда не рассказывал для чего ему нужны зубы, да еще и в таком количестве.

— Узнай, что может предложить Айзиль, — сказал Бримстоун. — Мне бы очень не хотелось отправлять тебя за человеческими зубами в другое место, если их можно достать у него.

— Да, я тоже не горю желанием.

Кару легонько коснулась пальцами шрамов на своем животе, оставленных пулями. В голове всплыли воспоминания о Санкт-Петербурге и том задании, в котором все пошло не по плану. Не смотря на их огромное изобилие в мире, вылазка за человеческие зубами может быть… увлекательной. Она никогда не сможет забыть тех девушек в грузовом трюме — с окровавленными ртами, покорно ожидавших своей участи.

Может, у них все же получилось избежать ее. Думая о них, Кару всегда представляла себе счастливую развязку — этому ее научила Исса, желая помочь Кару справиться с ночными кошмарами, чтоб она вновь могла вернуться ко сну. Только веря, что успела дать тем несчастным время скрыться от их мучителей, она могла справиться с грузом воспоминаний. Ведь она действительно попыталась.

Она до сих пор очень хорошо помнила ощущение, охватившее ее, когда первая пуля вошла в ее тело. Как спокойно она отреагировала, как быстро выхватила спрятанный нож и хладнокровно нанесла удар. А потом второй. И еще один. Она годами обучалась борьбе, но ни разу до того случая ей не приходилось защищать свою жизнь. В один миг она обнаружила, что точно знает, что нужно делать.

— Поищи Айзиля в Джима эль-Фна, — сказал Бримстоун. — Кишмиш выследил его там, но это было несколько часов назад, когда я первый раз позвал тебя. Если повезет, он все еще будет там.

Сказав это, он склонился над подносом с зубами обезьяны, и, по всей вероятности, Кару могла отправляться в путь. Прежний Бримстоун вновь был перед ней, чему она была неописуема рада. То незнакомое существо, говорившее "пожалуйста" и сравнивавшее ее с бабочкой, заставляло ее чувствовать себя очень неуютно.