Дочь Тьмы - [29]

Медленно подойдя к Дэну, я вгляделась в его черты лица, которые были залиты кровью. Я всё ещё помнила вкус его поцелуев и мягкость этих губ, чей красиво очерченный контур больше никогда не превратится в ухмылку, которую я успела так полюбить. Глаза его были закрыты, но я помнила, какой у них цвет — ярко-голубой, как небо летом. Мне почему-то так захотелось увидеть их цвет снова, вспомнить каково это, когда его взгляд проходится по моему телу, заставляя трепетать от предвкушения.

И словно в ответ на моё желание, его глаза широко распахнулись. Я бросилась перед ним на колени, боясь прикоснуться к нему, потому что его тело представляло из себя чуть ли не одну сплошную рану и прикоснулась пальцами к его щеке.

— Дурочка! Уходи отсюда срочно, беги! — он закашлялся, едва прохрипел эти слова и снова прикрыл глаза.

Из страшной раны на его голове беспрерывно текла кровь, окрашивая землю вокруг грязно-алым цветом, а я сидела, боясь поверить в то, что он жив и видя, что я ничем не могу ему помочь. Наконец, он снова с трудом распахнул глаза и посмотрел на меня.

— Беги, через несколько часов, а может и десятков минут здесь будет чёртова туча Охотников. А возможно, и Воинов. Уходи, прячься.

Я закусила губу, стараясь привести себя в чувство болью. Но это удавалось плохо.

— Я никуда не пойду без тебя, слышишь? — как можно увереннее произнесла я, не представляя, как помочь ему добраться до машины. — Только я и ты, как обычно.

Он снова закрыл глаза, позволяя моей любимой ухмылке расцвести на его губах.

— Так больше не получится, малышка. Уходи.

Я сделала глубокий вдох и попыталась придумать, что же делать дальше, а Стан вдруг резко распахнул глаза, в которых читался неподдельный ужас.

— Они уже близко! Уходи! — он выкрикнул это из последних сил, начиная подталкивать меня рукой, но я упрямо затрясла головой.

— Мы уйдём вместе или не уйдём вообще.

Стан закатил глаза и принялся неловко подниматься на ноги, поддерживаемый мною под руку. Страшная рана на его голове затягивалась очень быстро, но он всё равно еле стоял на ногах, потому что потерял слишком много крови. Я уже развернулась в сторону отеля, где стояла наша припаркованная машина, когда Дэн развернул меня в сторону небольшого пустыря.

— Нет, поздно, попробуем спрятаться там, — прохрипел он, неловко переставляя ноги, чтобы только побыстрее оказаться где-нибудь подальше от этого места. Пару раз мне пришлось удерживать его в вертикальном положении, потому что он почти что падал на землю, не выдерживая напряжения. Те участки лица, которые не были залиты кровью, были мертвенно-бледного цвета, глаза полуприкрыты, а челюсти он сжимал изо всех сил, очевидно, с трудом борясь с дурнотой и болью.

— Туда, — снова прохрипел Даниэль, указывая рукой на небольшой ветхий мостик, оставшийся на том месте, где раньше, по-видимому, был ручей. Сейчас воды не было, и только длинная полоса высокой травы указывала на то, что здесь когда-то был водоём.

Я не успела нырнуть под мостик, чтобы спрятаться под ним, когда рядом со мной грузно упал Дэн, проломив под своим весом прогнившие доски мостика, который он зацепил, падая вниз.

— Дэн, великая тьма! — я бросилась рядом с ним на колени, отчаянно боясь, что он потерял сознание, — Дэн, очнись.

Он был мертвенно бледным, какого-то угрожающе зелёного цвета и я приложила палец к его шее. Пульс прощупывался с огромным трудом и был какой-то рваный.

— Дэн, — я потрясла его за плечо, но всё было безуспешно — он был без сознания.

Закусив губу, я откинулась назад, прислоняясь спиной к опоре моста и глядя на безжизненное тело Дэна. И тут меня осенило. Встав на четвереньки и добравшись до Дэна, я обхватила ладонями его лицо и отклонила голову Охотника набок. Потом медленно наклонилась и застыла на пару секунд, сомневаясь в том, что собиралась сделать. Но это был единственный шанс для него, да и для меня, скорее всего, тоже. Сделав глубокий вдох и насладившись ароматом его кожи, смешанным с ароматом крови чужих Охотников, я выпустила клыки, пронзая шею Даниэля. Теперь нужно было только перебороть себя, чтобы не выпить Дэна и выпустить такую порцию яда, которая не убьёт его и сделает то, за что я потом, возможно, расплачусь собственной головой. Задержавшись на долю секунды, я выдохнула и позволила яду проникнуть в кровь Дэна. «Только не дышать и игнорировать сладчайший вкус крови на языке!» — говорила я себе, изо всех сил сдерживаясь. Наконец, по моему разумению, яда было достаточно, и я спрятала клыки, поднимая голову и сплёвывая кровь на землю. Слишком велико было искушение облизаться и снова захотеть испробовать этот неповторимый вкус.

Первое время ничего не происходило. Минуты утекали одна за другой, дыхание Дэна стало редким, поверхностным и каждый вдох давался ему с трудом. Воздух входил в его лёгкие какими-то рваными частями. Потом по телу его прошла судорога и я закусила губу, потому что знала: либо это последняя судорога перед смертью, либо…перед той же смертью, с той только разницей, что после неё он станет Воином-Охотником.

Дэн замер, его дыхание оборвалось, и я откинула голову назад, прикрыла глаза и прикусила губу, чтобы не закричать. У меня и у Дэна теперь был последний шанс, и оставалось только ждать…