Дочь солнца. Хатшепсут - [5]
Бога были не единственными, кто держал путь в Фивы. В ковровых беседках своих барок богатые купцы и вельможи из провинции в роскоши плыли на празднество, буксируемые рабами и сопровождаемые поварами на кухонных баржах. Бедные писцы и звездочёты заплатили за проезд по Нилу из-за страстного стремления к знаниям; ремесленники и плотники — из-за желания повеселиться в столице. И со всех сторон в Город Бога слетались подарки, которыми фараон должен был купить благосклонность богов, — стада скота брели на юг из необозримых царских поместий в Центральном Египте, вереницы тяжело нагруженных рабов тащились на запад с золотых приисков в пустыне, лодки везли на север яшму и бирюзу из южных копей.
На пятый день до празднества некий старый ювелир из западной части Фив, стоя на коленях перед похожим на корзину горном, наносил последние штрихи на роскошный золотой венец, напоминавший развёрнутые крылья царского сокола. Его ученики и подмастерья в благоговении толпились вокруг, слушая слабый стариковский голос.
— ...и оно должно стать тёмно-красным, не более — это будет правильный отжиг. Теперь смотрите, как я помешаю его в пламя... вот так! Вот это нужный цвет. Запомните его хорошенько; вы никогда не сможете правильно работать с металлом без отжига. Теперь кладём его на наковальню — нужно подправить соколиное крыло так, чтобы оно аккуратно касалось щеки царственной Аахмес. — Старик, хромая, поковылял к своему верстаку, ученики разбежались и принялись втихомолку проказничать. Надвинув венец на болванку и тщательно выбрав на полке молоток, ювелир принялся за окончательную подгонку. — Я выбрал молоток с плоским бойком, но вы будете пользоваться круглым, потому что с этим молотком нужно уметь правильно обращаться, чтобы не повредить золото. — Он легонько стукнул по краю крыла, и глухое бамм-м разнеслось по мастерской. Старик с лукавым видом потёр руки. — Ну как? Всё правильно?
— Нет, мастер, — пробормотали ученики.
— Конечно, я сделал не то. А теперь... — Кузнец высоко поднял руку, начал бить по венцу короткими точными ударами, и наковальня музыкально зазвенела. — А вот теперь правильно. Ухо должно быть настороже, как и глаз, а молоток держите вот так. Он должен звенеть, как струны лучшего арфиста... А теперь принесите золотую змею, что я сделал вчера, и приготовьте припой, потому что царица Аахмес пойдёт в этом венце в процессии Хеб-Седа и Царская кобра[19] должна гордо вздыматься над её лбом.
В бесплодной долине за холмами трое художников работали бок о бок в подземных покоях строившейся долгие годы гробницы фараона. Мерцающий свет факелов оживлял близкое к завершению изображение похоронной процессии.
— Царевна Хатшепсут, — сказал один другому, любовно покрывая чёрным волосы грациозной женской фигурки. — Я слышал, что она самая красивая из живущих женщин. Мне говорили, что её волосы чернее ночного неба, её губы цвета алой сальвии[20], а её плоть из чистого золота.
— Лучше бы ты не мечтал о царевне, а думал о своём художестве, — оборвал другой. — Царевны не для таких, как ты.
— Разве это преступление — просто думать о ней? Люди могут думать о богинях. Я буду думать о царевне.
— Что до меня, то я, пожалуй, не стал бы думать о том, что выше моего понимания, — вставил третий художник, мрачно нанося завершающие мазки на глаз одной из фигур. — Кстати, вовсе она не красавица. Мне сказал знающий человек, что она такая же невзрачная, как моя жена.
— Пусть Амон задушит твою невзрачную жену, у которой полно бородавок и дурной язык. Не смей упоминать её имя рядом с...
— Тихо! Тихо! — раздался голос десятника из соседнего зала. Он с хмурым видом появился в проёме и окинул критическим взглядом стены. Внезапно он мертвенно побледнел. — Что вы наделали, дураки! — хрипло завопил он. — Вы закончили картину... не осталось ни одной нераскрашенной ладони, ни клочка невызолоченного на царском саркофаге! О боги, да смилуется над нами Осирис!
Перепуганные художники уставились друг на друга, а потом побросали свои палитры и рухнули на колени, а десятник, шатаясь, заковылял вон из зала, в чернильную тьму лестницы, ведущей к свету дня, чтобы найти на другой стороне долины жреца и объяснить ему, что произошла ужасная ошибка, что они нечаянно закончили раскрашивать гробницу фараона и что это не значит, будто Добрый Бог уже готов умереть... ещё не готов, о боги, совсем не готов!
Так прошёл четвёртый день из оставшихся до Хеб-Седа, и третий, и второй, и всё это время барки богов ежечасно причаливали к храмовым причалам, а напряжённость нарастала и нарастала, пока не показалось, будто весь Египет затаил дыхание.
В залитое солнцем утро последнего дня перед началом тревога достигла наивысшего уровня. И воплощалась она не в любопытных толпах на берегу реки и не в суетящихся придворных во дворце, не в украшенных флагами храмах погрузившихся в ожидание Фив, но в одинокой фигуре скорохода, неподвижно сидевшего на западном берегу Нила недалеко от города и напряжённо смотревшего на юг, вниз по реке. Только одно из удивительных и неописуемых тростниковых капищ всё ещё пустовало. Барка Нехбет
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
Новый роман современной писательницы Фаины Гримберг рассказывает о трагической судьбе знаменитой царицы Клеопатры (69-30 гг. до н.э.), последней правительницы Древнего Египта. В романе использованы сочинения античных авторов, а также новейшие данные археологии.
В основу романа американской писательницы Э. Баррингтон легла история знаменитого бриллиантового ожерелья, которая сыграла роковую роль в жизни и судьбе французской королевы Марии Антуанетты (1755—1793). Младшая дочь австрийской императрицы Марии Терезии в 15-летнем возрасте была выдана замуж за дофина Людовика (будущего французского Короля Людовика XVI). Образ жизни юной неопытной королевы, часто нарушавшей церемониал версальского двора, с самого начала давал поводы к многочисленным сплетням. Особенно повредила репутации королевы история знаменитого бриллиантового ожерелья, сыгравшая, в конечном итоге, роковую роль в её судьбе...
Новый роман современного писателя М. Ишкова посвящен одной из самых известных правительниц мировой истории, ассирийской царице Семирамиде (862–800 до н. э.).
Роман известной писательницы Эвелин Энтони посвящён жизни одной из величайших женщин мировой истории — английской королевы Елизаветы I Тюдор.Опираясь на обширный литературный и архивный материал, автор рассказывает о политических событиях XVI века, характеризует нравы британского общества, дипломатические интриги при дворах многих европейских правителей. Перед глазами современных читателей предстанут многие выдающиеся личности прошлого: шотландская королева Мария Стюарт, испанский король Филипп II и другие.