Дочь смотрителя маяка - [10]

Карин покинула квартиру с облегчением. У женщины было ощущение, что она избавилась от тяжелого рюкзака, который столько лет оттягивал ей плечи. Когда наконец появилась возможность заглянуть внутрь, там не оказалось ничего ценного. Но одновременно ей было неприятно от того, что она причинила другому человеку боль, но умом Карин понимала, что так больше продолжаться не может. Они договорились, что Йоран поживет у своих родителей, пока она не выедет из квартиры. Он думает, что я успокоюсь, сказала себе Карин, заводя машину. Из радио полился голос Мауро Скокко «Я думал, любовь… и…».

Она слушала песню по дороге в участок.

Гётеборг, 1962 года

Сири освежила макияж и решительно вошла в кабинет. Она уверенно прошагала мимо Ирен, секретарши Арвида, которая закричала ей вслед:

– Эй, фрёкен, он занят!

Сири замерла, обернулась, смерила Ирен взглядом:

– Для меня у него всегда есть время, – процедила она и, выпрямив плечи, толкнула дверь из красного дерева.

Ее взгляду предстали четверо мужчин за столом.

– Да? – озадаченно спросил Арвид.

– Я думала, что мы вместе пообедаем, – сказала Сири, подошла к нему и положила руки в перчатках ему на плечи. Арвид резко убрал ее руки и встал.

– Мне жаль, но я очень занят. Может, спросишь Ирен или еще кого из девушек? – Арвид избегал встречаться с ней взглядом. Он открыл дверь и буквально вытолкнул Сири из кабинета.

Ирен ничего не сказала, но вид у нее был крайне довольный.

– Короткая вышла встреча, не так ли?

Не удостоив ее взглядом, Сири вышла и захлопнула за собой дверь кабинета. «Как он смеет обращаться со мной, как с какой-нибудь простолюдинкой», – подумала она, смахивая невидимую соринку с рукава пальто.

⁂

Карстен сразу просек, в чем дело. Карин явилась на работу только к одиннадцати, и глаза у нее были красные как от рыданий. Он тут же принес к ней в кабинет две чашки кофе и приступил к делу:

– Я хотел бы, чтобы ты занялась этим расследованием, Карин.

Он поднял руку, прося дать ему договорить.

– Ты просто создана для этого дела. Твой опыт работы с местом преступления просто уникален для женщины.

– Поосторожней, – попросила она, пригубив кофе. Вкус у него был отвратный.

– Знаю, прости, кофе застоялся, – объяснил Карстен и продолжил: – Ты уже принимала участие во многих расследованиях нашего отдела. Мы за тобой наблюдали. Это дело может стать твоим первым самостоятельным расследованием. Сперва нужно установить, когда он скончался. Мне кажется, произошло это довольно давно, так что это будет старая добрая детективная работа.

– Что скажешь? – спросил он.

Карин закрыла взяла новую папку и написала на этикетке «Патер Ностер». Ее первое собственное расследование. Она начала просматривать вчерашние записи, потом сделала список контактов, которые могут ей понадобиться.

Уик-энд выдался богатым на преступления, так что покойник из погреба явно не в приоритете у полиции, но что делать. Карин позвонила судебному врачу Маргарете Руландер-Лилья. Тело уже было доставлено в отделение судебной экспертизы, но она еще не успела сделать вскрытие. С сомнением в голосе Маргарета ответила:

– Я знаю, что ты хочешь спросить, и не хочу делать предположения, могу только сказать, что лежит он там долго.

Маргарета говорила медленно, не торопясь, если вслушиваться в ее голос, можно было уловить нотки легкого диалекта региона Даларна.

– Но если прикинуть, сколько? – настаивала Карин, зная, что срок исковой давности у убийств в Швеции 25 лет. Маргарета ответила не сразу:

– Я бы сказала, от 20 до 40 лет, позже я дам более точную информацию. А пока можете изучить его одежду. Забавно, что ты будешь вести это расследование. Извини, ко мне пришли. Я перезвоню.

Карин стояла с трубкой в руке, щеки у нее раскраснелись от слов врача. Она надеялась, что сможет оправдать ожидания коллег.

Спустя какое-то время они сидели в кабинете Карстена и рассуждали на тему, зачем кому-то понадобилось замуровывать человека в стену, и был ли тот при этом жив.

– Наверное, он уже был мертв, – сказала Карин.

– Но зачем его замуровывать? Можно было просто кинуть в море.

Звонок мобильного Карин прервал их разговор.

– Да-да, конечно.

Она бросила взгляд на часы.

– Мне подойдет.

Она улыбнулась Карстену.

– Это звонил полицейский на пенсии с Марстранда. Стен Видстранд. Он услышал о находке и сказал, что может нам помочь. Я поговорю с ним завтра.

– Возьмешь с собой Фольке? – спросил Карстен.

Карин засмеялась было, но поняла, что Карстен спрашивает серьезно.

– Лучше нет.

Швеция очень красивая страна, это невозможно отрицать, думал он, стоя на борту парома с Куэна на Марстранд. Время было десять утра. Может, его шведское происхождение было причиной восхищения перед этими пейзажами. Вырос он в Ринтельне, в сказочном немецком городке с домиками в стиле фахверк, но никогда не чувствовал себя там своим. Когда родители рассказали, что его усыновили, все встало на свои места. Тогда же и начались поиски. Он чувствовал, что должен выяснить историю своего происхождения.

Выучившись на журналиста и поработав в крупной газете, он решил перейти на фриланс. Он отправлял статьи немецким заказчикам по Интернету, а сам путешествовал. Последние полгода мужчина жил в Дании и Швеции. Он написал двенадцать статей о Швеции, о красных домиках, налогах на недвижимость, и условиях покупки домов. Спрос на статьи был огромным. Когда он написал об Эстерлене, цифры покупок немцами домов в этой местности, резко возросли. Разумеется, не все видели в этом позитив. Местные жители предпочли бы иметь в соседях шведов.