Дочь - [2]
Я достала из чулана картошку и быстро вымыла под краном несколько клубней.
Впрочем, если подумать, то она нормально не разговаривает дома уже несколько месяцев. Тэд считает, что причин для тревоги нет. Переходный возраст. Девочка взрослеет.
От холодной воды закоченели руки. Я закрыла кран.
Взрослеет и одновременно отдаляется? Этот вопрос молотком стучал в моей голове, пока я искала в ящике картофелечистку. Прошлым летом в моем врачебном кабинете побывала юная девушка, не старше шестнадцати, у которой нежная кожа на запястьях была испещрена множеством красных линий.
Я встряхнула головой, чтобы избавиться от неприятного воспоминания. Но с Наоми вроде бы все в порядке. Никакого намека на депрессию. И эта ее новая улыбка все же лучше, чем раздражительность. А то, что дома она не такая разговорчивая, как прежде, может быть связано с ее участием в спектакле школьного театра. Может, она размышляет над ролью. А может, над тем, какую выбрать профессию. В прошлом году она проходила летнюю практику в лаборатории Тэда. Ей понравилось. Если она решит заниматься медициной, то исполнение главной роли в школьном спектакле повысит ее шансы на поступление в институт. В приемной комиссии отдают предпочтение абитуриентам с широкими интересами. Такие успешнее осваивают профессию врача. Может быть, следует не переживать, а радоваться? Вот мне, например, преодолеть стресс от того, с чем сталкиваешься во врачебной практике, помогло увлечение живописью. Рисуя, я как бы перемещаюсь в другой мир, где нет переживаний и тревог. Мой мольберт с незаконченным портретом Наоми стоит наверху, в мансарде. К сожалению, в последнее время мне не так часто удается там скрываться.
Бросив картофельные очистки в мусорное ведро, я достала из холодильника сосиски. Тео любит их с картофельным пюре, с детства. А с Наоми я поговорю завтра.
Примерно через час позвонил Тэд и сказал, что задерживается в больнице. Потом заявились близнецы — очень голодные. Эд поднял руку в молчаливом приветствии и, наложив с верхом тарелку тостов, отправился к себе наверх. Было слышно, как он хлопнул дверью. Не сомневаюсь, что тут же была включена музыка и он плюхнулся на кровать с тостом в руке и закрыл глаза. Я еще не забыла, каково это, когда тебе семнадцать. Иногда очень не хочется, чтобы тебя тревожили, стучали в дверь и, что еще хуже, приставали с разговорами.
Тео, сверкая веснушками на бледном лице, выкрикнул что-то нечленораздельное и принялся поглощать тосты один за другим, быстро опустошая миску.
Наоми прошла к выходу через кухню. Влажные волосы свисали густыми прядями, закрывая шею. Пока она двигалась к двери, я поспешно затолкала ей в рюкзак сверток с сэндвичами, а потом несколько минут постояла в дверном проходе, глядя ей вслед. Школьный театр находился недалеко, на соседней улице, но Наоми вечно опаздывала. Она перестала бегать по утрам, всю энергию отнимал спектакль. Ни на что другое сил не оставалось.
«Пятнадцатилетняя Мария в исполнении Наоми Малколм выглядит не по годам зрелой». «Завораживающая игра Наоми делает Марию одновременно и невинной, и невероятно сексуальной. Мы присутствуем при рождении новой звезды».
Наверное, стоило переутомиться и немного понервничать ради подобных отзывов на форуме школьного сайта. Ей осталось сыграть еще два спектакля: сегодня и завтра, в пятницу. А потом все опять вернется в прежнее русло.
Дорсет, 2010
Год спустя
Сегодня пятница. Я это знаю, потому что к дому подъехала продавец рыбы, приземистая полная женщина. Это событие застает меня под лестницей, откуда я через мутное стекло входной двери наблюдаю очертания белого автомобиля. Она нажимает кнопку звонка и ждет, чуть покачивая головой и поглядывая на окна. Пусть звонит, сегодня я ее надежд не оправдаю. Это исключено. Ведь, открыв дверь, мне придется улыбаться и произносить слова, на которые нет никаких сил.
Я стою, застыв в нелепой позе, следя за движениями ползущего по руке паучка, затем перевожу взгляд на пыльный ковер. Наконец фургончик с шумом отъезжает.
В этот день мне необходимо быть одной. Переждать, затаившись, пока он кончится. По пятницам рана кровоточит особенно болезненно.
Через некоторое время я захожу в гостиную и беру альбом для рисования, который оставила вчера вечером у камина. Переворачиваю страницу с рисунком ее туфель и на следующей вычерчиваю наплывающие друг на друга серебряные кольца.
Бристоль, 2009
Ночь исчезновения
На кухне я опустилась на колени рядом с открытой медицинской сумкой, сверяя лекарства по списку — сделать это на работе никогда не хватало времени, — и так увлеклась, что не заметила появления Наоми.
Она бы так и ушла, не окликнув меня, если бы не задела мое плечо сумкой. Я вскинула глаза, держа палец на том месте в списке, где значились парацетамол и петидин. Наоми рассеянно глянула вниз, явно занятая своими мыслями. Она уже загримировалась для спектакля, но темные круги под глазами все равно были отчетливо видны. И вообще, она выглядела измученной. Так что сейчас был не самый подходящий момент спрашивать о том, что меня интересовало.
— Скоро все закончится, дорогая, — весело произнесла я. — Сегодня твой предпоследний спектакль.
Врач не имеет права заводить отношения с пациентом. Тем более, если этот врач — психотерапевт. Но Рэйчел Гудчайлд забыла об этом правиле с первой же встречи с неуравновешенным, склонным к депрессиям, но немыслимо обаятельным архитектором-французом Люком Лефевром. И теперь, когда Люка обвиняют в двух убийствах, совершенных в состоянии умопомешательства, Рэйчел готова сделать все, чтобы доказать его невиновность. Однако невиновен ли он? Далеко не все мужчины откровенны с любовницами. И далеко не все пациенты — с психотерапевтами.
Джейн Шемилт, всемирно известный автор психологических триллеров, уже знакома российскому читателю благодаря нашумевшему дебютному роману «Дочь». История похищения девочки-подростка, запутанная сеть интриг и неожиданная развязка, приправленные родительскими кошмарами, не оставляют читателя равнодушным. Перед вами новая книга: «Учись тонуть». Новые герои, другое место действия, иная история. Но все те же вечные темы и все те же родительские страхи…
Безобидному бродяге, напоровшемуся на уголовников, может помочь только Бог или чужая собака – или Бог, воплотившийся в нее. Остановить зомби, похитившего младенца, может только другой зомби. Отомстить вивисектору может только человекокрыса, и любой дом, и любая судьба в реальности с такими законами превращается в лабиринт, в котором интересно теряться, но легко пропасть. Ваше тело покрылось мурашками? Все верно. В этом мире самые мужественные герои – конечно, дети, которые с распахнутыми глазами принимают материализацию страшных историй, рассказываемых друг другу в больничной палате.
Действие романа происходит в США на протяжении более 30 лет — от начала 80-х годов прошлого века до наших дней. Все части трилогии, различные по жанру (триллер, детектив, драма), но объединенные общими героями, являются, по сути, самостоятельными произведениями, каждое из которых в новом ракурсе рассматривает один из сложнейших вопросов современности — проблему смертной казни. Брат и сестра Оуэлл — молодые австралийские авторы, активные члены организации «Международная амнистия», выступающие за всеобщую отмену смертной казни.
Жизнь Алексис Холт, как и у многих девушек, учащихся в Йели, ничем не отличалась. Высоко поставленные цели, каждый день расписанный по часам, и время, отведенное друзьям. В конце учебного года Алексис со своей подругой решаются устроить маленькое путешествие перед тем, как снова окунуться в учебу, но планы девушки меняются за день до отлета, когда она встречает парня, который изменит её жизнь навсегда.
Костя Власов, 30-летний владелец нового популярного реалити-шоу, спасает юную финалистку Дашу, скрываясь с ней на раллийном внедорожнике от её сумасшедшего брата, желающего забрать крупный выигрыш сестры, а также от преступной группировки, жаждущей переоформления реалити-шоу на их босса. В течение погони Костя рассказывает Даше историю создания шоу, из которой мы узнаем, как он всего за год, под руководством наставника, применяя особые «правила денег», превратился из банкрота в миллионера. И теперь те же правила он использует, чтобы избавиться от преследователей, для которых такого понятия как «правила» просто не существует.
Авантюрный роман. Провинциальный учитель французского находит неизвестные тексты Нострадамуса. Его шестнадцатилетняя ученица хочет секса и тайных знаний. Древние пророчества рулят судьбами современной России. Кремль в панике и бешенстве. Должны быть уничтожены все, причастные к тайне.