Дочь сатаны - [46]

— Что бы вы сделали на моем месте? — спросила она. — Скажите мне, что бы я должна была сделать, будь я доброй пуританкой?

— Молиться за эту девушку.

— Молитвами дом не построишь. — Тамар иронически засмеялась. — Мои слова шокируют вас, вы ожидаете, что небеса разверзнутся и поразят меня громом. Вы говорите, Аннис согрешила, а я отвечу вам то, что говорю другим: «Пусть тот, кто без греха, бросит в нее первый камень». Быть может, этим первым будете вы, Хьюмилити Браун? Скорее всего, так и будет. Хьюмилити!4 Это имя вам не подходит. Вам следовало бы дать имя Прайд5. Видно, гордыня тех, кто спасся, таких, как вы, превыше гордыни обреченных на муки вечные, какой вы считаете меня.

— Вы поощряете грех, — объяснил он, — неужто вы не можете подарить дом честным людям, вступившим в брак непорочными?

— Но я люблю Аннис, а она попала в беду. Однако вам этого не понять. Вы ничего и никого не любили, кроме добра, а ненавидели одно лишь зло. Вы на моем месте выгнали бы Аннис, не правда ли? Отослали бы ее к жестоким родителям, которых вы, без сомнения, считаете хорошими людьми. Мне кажется, ваша церковь увела вас далеко от учения Иисуса.

— Вы восхваляете зло, — ответил он.

Тамар удалилась, разгневанная.

В один прекрасный день Бартли возвратился домой. В городе, как обычно при прибытии кораблей, царили волнение и суета.

В тот же самый день он прискакал в Пенникомкуик. Услышав стук копыт, Тамар поспешила к окну, ведь она уже узнала о его возвращении. Она увидела, как Бартли вышел из конюшни и быстро зашагал к дому вальяжной походкой. Он посмотрел на ее окно, и Тамар отпрянула в глубь комнаты. Она сама удивилась, заметив, как дрожат ее руки, когда она звонила в колокольчик.

На зов явилась Аннис, которая продолжала служить у Тамар. Она каждый день приводила из дома своего годовалого сынишку. В этот момент Кристиан, только что научившийся делать первые шаги, ковылял по лужайке перед домом. Бартли схватил малыша и поднял его высоко над головой. Тамар услышала радостный возглас ребенка.

Она тут же снова отошла от окна, заметив, что Бартли, держа Кристиана, смотрит на ее окно.

Не прошло и пяти минут, как в комнату вбежала Аннис.

— Мисс, хозяин послал меня за вами.

— Я велела тебе сказать, что меня нет дома.

— Мисс, это неправда, а я не хотела врать.

Тамар засмеялась с недовольным видом.

— Это все работа Хьюмилити Брауна. Надо же! Она не может соврать, даже если я велю ей сделать это!

— Мисс, я сказала, что пойду к вам, и, если вы у себя, передам просьбу хозяина спуститься вниз. Ах, мисс, там джентльмен, которому, как сказал хозяин, вы обрадуетесь.

— Я знаю, кто он! — воскликнула Тамар.

Аннис опустила глаза. Она, следуя примеру Джона, стала доброй пуританкой, и каждый намек на тайную власть ее госпожи вызывал в ней мрачные предчувствия. Хьюмилити Браун предостерегал ее от нечистой силы так же, как охотник на ведьм. И все же та, кого Аннис и ее семья любили, обладала странной, загадочной силой.

Внезапно, что было типично для Тамар, ее гнев остыл, и она, понимая чувства Аннис, сказала:

— Я видела его из окна. В этом нет никакого колдовства. И коль скоро ты не хочешь лгать, скажи, что я у себя, но спускаться к нему не хочу.

Аннис улыбнулась, и ее простодушная улыбка, как всегда, тронула Тамар. Девушка вышла, но вскоре вернулась.

— Хозяин говорит, что мистер Кэвилл вернулся из морского похода, и он полагает, узнав это, вы измените свое решение.

— Ступай и скажи, что я не изменю своего решения.

Тамар оставалась в своей комнате более часа, покуда не увидела, что Бартли уехал, и лишь тогда спустилась вниз.

Ричард сидел в большой комнате у окна, задумчиво глядя в сад. Увидев ее, он поднял брови.

— Это было крайне невежливо с твоей стороны, — сказал он.

— Я не желаю видеть его.

— Он — наш сосед, мы дружим долгие годы. Он отсутствовал очень долго… целых два года, и когда он приехал навестить тебя, ты отказываешься почтить его своим присутствием.

Она пожала плечами.

— Тамар, — продолжил он, — почему ты продолжаешь столь яростно ненавидеть этого молодого человека? Неужто ты не можешь простить ему то, что он пытался сделать с тобой много лет назад?

— Не могу…

— Но ведь это случилось так давно, когда он был еще беспутным мальчишкой!

— А теперь он беспутный мужчина.

— Я хотел бы, чтобы ты вышла замуж. Тебе уже двадцать лет, самая пора. Ты видишь, как счастлива Аннис с Джоном. Ты любишь Кристиана. Неужто тебе не хочется иметь собственных детей?

— Думаю, я почувствую, когда для меня придет время выходить замуж, а если не почувствую… — Тамар снова пожала плечами, — значит, не выйду. Почему вы всегда заговариваете со мной о замужестве, когда приезжает Бартли? — с яростью спросила она.

— Быть может, потому, что он подходящий жених для тебя.

— Как вы можете думать такое? Каково же ваше мнение обо мне, если вы считаете его достойным меня. Ведь он всего лишь авантюрист, пират! Ах да… он поступает весьма законно, ведь он грабит только испанские корабли, разоряет и сжигает только испанские города и насилует испанских женщин! А быть может, и не только испанцы бывают его жертвами?

— Боюсь, я не смогу тебя переубедить. Твоя гордость — твой злейший враг. Ты убеждена, что права, когда ненавидишь Бартли и защищаешь людей, подобных Хьюмилити Брауну. Но знаешь ли ты, что твое представление о том, что хорошо и что плохо, диктуется эмоциями. Бартли — пират, стало быть, его надо презирать. Я, Аннис, Джон Тайлер тоже грешили, но нас ты отчаянно защищаешь. Мне хотелось бы, чтобы ты смотрела на Бартли более разумно.