Дочь партизана - [3]
Когда ты с университетской подружкой, слегка пьяная и на взводе, то забавно изобразить проститутку, чтоб потом расхохотаться и, ойкая, сломя голову рвануть от первой же притормозившей машины.
Нынче я устроила спектакль, потому что была, наверное, маленько не в себе. А кто себя разберет? Неважно, почему что-то взбрело в голову, главное – что делаешь. Я сочинила себе вульгарный наряд: юбка короче некуда в золотых блестках, белые сапоги на высоченных каблуках, шубейка нараспашку. Надушилась мерзкими духами, которые сто лет назад преподнес какой-то раскатавший губу скряга. Бывало, нюхну и думаю: в самый раз для шлюхи. Ну вот, опрыскалась и чуть не сомлела. Ничего, решила я, пускай, и накрасилась, как дамочка-вамп из французского романа. Помаду выбрала прям жуткую.
Уже на улице я подумала, что же скажут соседи, хотя, в общем-то, настоящих соседей не имелось. Все дома под снос, все мы были бродяги. В округе жили самочинные революционеры, хиппи, бас-гитаристы несуществующих групп, пугала, девчонки в этнических юбках, наркоторговцы по случаю, безработные актеры и тронувшиеся умом, но полные смутных великих идей сироты семидесятых. Все они мечтали о настоящей жизни, представляя, как в Нью-Йорке водят компанию с Энди Уорхолом и Лу Ридом[3] или в Париже швыряют булыжники в спецназ. В моем доме жили еврей-актер, еще парень, выдававший себя за другого человека, но мечтавший стать Бобом Диланом[4], и скульпторша, ваявшая керамические статуэтки. Верхний этаж пустовал, потому что крыши, считай, не было. Там Боб Дилан собирал автомобильные моторы.
Наверное, в округе проживали и обычные люди, но я их не видела. Некого было шокировать, однако я отошла на пару кварталов, потому что всякая лондонская улица – деревня, в которой знаешь только местных.
Стою, значит, на углу, изображаю девку – дымлю сигареткой, свечу коленками, – хотя вовсе не жду, что кто-нибудь и впрямь клюнет. Это ж не квартал красных фонарей, съемщикам тут делать нечего. Ничуть не тревожусь и просто в охотку играю роль, будто в драмкружке. Потом стал накрапывать дождик, и я уж подумала свернуть представление, но было очень противно возвращаться домой и вновь пялиться в телик, когда хотелось чего-то такого. И я осталась, представляя себя всамделишной девкой, которая и в дождь, и в холод зарабатывает на пропитание. Ветер взвихрял мусор – красиво, если забыть, что кружилась всякая дрянь. Я поглядывала на двух крыс. В то время крысам было раздолье, помойки-то никто не вычищал.
Я была совсем не готова к тому, что проехавшая мимо бурая колымага вдруг развернется. Мужичок жутко тушевался, и я не сразу поняла, что он хочет меня снять. Едва он заговорил, я вышла из роли и обругала сломавшиеся часы. Потом смекнула, к чему он клонит, и тогда стало смешно и маленько страшно. Приятно, что лицедейство удалось, но поди знай, чего из этого выйдет.
К счастью, мужик оказался очень милый, из тех, что сразу нравятся, такой, чем-то похожий на меня, кому впору кипучая жизнь, а не лямка серых будней. Меня очень рассмешило, что мужчина по имени Христиан хочет снять уличную девку. Хотя я давно заметила, что от набожности мало толку. Примером моя родина. Он сказал, все зовут его Крис. Ну и правильно. И я его так называла, пока не сочинила прозвище.
За сорок, худощавый, среднего роста. Лоб с большими залысинами, волосы жидковаты, зубы хорошие, крупные, а улыбка широкая и дружеская. Одновременно серьезный и забавный. Измятый в служебных разъездах костюм, только, похоже, ему всякий костюм – как корове седло. Наверняка он охотно скинул бы лет двадцать, влез в джинсы и под рев динамиков мотал башкой на концертах «Ху»[5]. Безнадежно сорокалетний, я бы так сказала. То есть вполне печальный и нестарый, может понравиться девушке моложе себя.
Я предложила ему отвезти меня домой, и он просто ошалел от того, что юное создание готово сесть в машину незнакомого мужчины. Нет, он и впрямь простодушный. На прощанье я позвала его как-нибудь заглянуть в гости. Чего там, он безвредный, а жизнь в Лондоне такая одинокая, что превращаешься в призрак. Парень, что живет наверху и беспрестанно распевает песни Дилана, – мой единственный собеседник. Я уже столько раз пересказывала ему свои истории то так, то эдак, что сама вконец запуталась.
Если честно, я поняла, что между мной и Крисом возникла приязнь. Было бы жаль больше не увидеться, и я подумала, что зря сказала о пяти сотнях. Я тогда еще не знала, насколько это было зря.
3. Принцесса на навозной куче
Я пришел к Розе, смутно надеясь однажды с ней переспать.
Вот в чем все дело, хоть я особо и не верил в удачу коммивояжера поневоле, у которого дочь-студентка и ипотечный домик в Саттоне. В поносного цвета «остине-аллегро» я колесил по округе, всучивая лекарям фармацевтическую и медицинскую утварь. Мои комиссионные с оборота не допускали безболезненных трат «на девок». Однако я стал копить, откладывал по пять фунтов, а то и по десять.
Даже сейчас морщусь, вспоминая об этой гнусности. Но у меня есть три оправдания. Во-первых, я был женат на Огромной Булке, во-вторых, вряд ли решился бы предложить деньги Розе. Это был вроде как запасной вариант в беспросветно одинокой жизни, не сулившей других утешений. Ну вот как девяностолетний старик покупает утяжеленные ботинки – вдруг доведется слетать на Луну? Третье оправдание: много лет я прожил нежеланным и сомневался, что кто-нибудь меня захочет, не имея дополнительного стимула. Я утратил веру в себя.
Бассейн капризной донны, причиндалы веселого дона и один бездарный офицер приводят селение на грань катастрофы. Латиноамериканская страна истерзана экономическим кризисом, политической неразберихой и произволом военных. Президент увлечен алхимией. Главнокомандующие плетут интриги. Тайная полиция терроризирует население. Горы кишат партизанами, джунгли – «внезапной смертью от грома». «Эти люди любят все человечество, но не задумываясь убивают друг друга». Богом забытое селение хранят духи, кошки и неистребимое жизнелюбие.Трагикомический фарс в традициях магического реализма, первая часть трилогии Луи де Берньера – впервые на русском языке.
Британский писатель, лауреат множества европейских литературных премий Луи де Берньер написал «Войну и мир» XX столетия, величайшую сагу о любви и войне. История греко-армяно-турецкого геноцида в Малой Азии, история жизни захолустного турецкого городка Эскибахче, захлестнутого Первой мировой войной и турецкой войной за независимость, история любви, покореженной Временем, — в романе «Бескрылые птицы». Остров, затерянный в Средиземном море; народ, захваченный вихрем Второй мировой; люди, пронесшие страсть через десятилетия, — в романе «Мандолина капитана Корелли», продолжении «Бескрылых птиц».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что изменилось со времен средневековых крестовых походов? Да почти ничего. Страх, кровь и смерть – по-прежнему расплата за право думать и сомневаться. Тщеславие, самодовольство и нетерпимость – вот и все, чему готовы научить паству католические чины в латиноамериканской банановой республике. Кардинала терзают бесы и угрызения совести. Священники в глубинке не расстаются с дробовиками. Черных ягуаров, хранителей Кочадебахо де лос Гатос, изгоняют как нечистую силу. Городу грозит нашествие озверевших крестоносцев.
Не успев передохнуть после изнурительной войны с партизанами и собственными генералами, латиноамериканская страна, которой правит алхимик-любитель, тонет в кокаиновом бандитизме. Против беспредела наркоторговли выступает преподаватель философии. Одинокому донкихоту уготованы судьба эпического героя и индейского чародея, потеря любимой и дары богов. Его солдаты – преданные читательницы газетной публицистики. Скоро он станет Избавителем – последней надеждой города кошек Кочадебахо де лос Гатос. Великая страсть и массовое поклонение, нежность и утрата, убийство и воздаяние – во второй книге знаменитой магической трилогии Луи де Верньера.«Сеньор Виво и наркобарон» – впервые на русском языке.
Остров, затерянный в Средиземном море. Народ, захваченный вихрем великой войны. Люди, пронесшие страсть через десятилетия. Любовь, не подвластная времени.«После войны, когда поженимся, мы будем жить в Италии? Там есть чудесные места. После войны я буду говорить с детьми по-гречески, а ты можешь говорить с ними на итальянском. После войны я напишу концерт и посвящу его тебе. После войны я получу работу в женском монастыре, как Вивальди, буду учить музыке, и все девочки влюбятся в меня, а ты будешь ревновать. После войны у нас будет свой мотоцикл, и мы поедем по всей Европе, ты сможешь давать концерты в гостиницах, и на это мы будем жить, а я начну писать стихи.
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
В книге публикуются русские волшебно фантастические сказки, записанные в разные годы, начиная с прошлого века и до наших дней, на территории Западной, Восточной Сибири и Дальнего Востока. В работе кроме печатных источников использованы материалы, извлеченные из архивов и рукописных фондов, а также собранные отдельными собирателями. К каждой сказке имеется комментарий, в конце книги даны словарь малоупотребительных и диалектных слов, указатель собственных имен и названий, топографический и алфавитный указатели, списки сказочников и собирателей.
Дмитрию 30, он работает физруком в частной школе. В мешанине дней и мелких проблем он сначала знакомится в соцсетях со взрослой женщиной, а потом на эти отношения накручивается его увлеченность десятиклассницей из школы. Хорошо, есть друзья, с которыми можно все обсудить и в случае чего выстоять в возникающих передрягах. Содержит нецензурную брань.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
20 июня на главной сцене Литературного фестиваля на Красной площади были объявлены семь лауреатов премии «Лицей». В книгу включены тексты победителей — прозаиков Катерины Кожевиной, Ислама Ханипаева, Екатерины Макаровой, Таши Соколовой и поэтов Ивана Купреянова, Михаила Бордуновского, Сорина Брута. Тексты произведений печатаются в авторской редакции. Используется нецензурная брань.