Дочь лжеца - [52]

Я оседаю на пол. Сердце колотится, выстукивая имя: Джесси, Джесси, Джесси.

Ум напряженно работает, стараясь вычислить количество радиации, которому я подверглась с тех пор, как здесь оказалась. Из-за этого мои мысли путаются, а восприятие колеблется. Но я точно знаю: Джесси была тут.

* * *

Джинни пьет кофе на кухне, просматривая газету.

– Надеюсь, вы с Холидей хорошо провели время. Она упомянула, что вы вдвоем хотите устроить совместную ночевку.

– Мне очень интересно кое-что узнать, – прерываю я женщину, садясь напротив.

– И что же? – она откладывает газету и переключает все внимание на меня.

– Кто здесь жил до тебя?

– Пожилая пара продала нам дом, – на секунду задумавшись, отвечает Джинни. – Они провели здесь всю жизнь.

Я царапаю ногтем по бедру.

Вспышка боли.

Прилив храбрости.

– У них были дети?

Собеседница застывает, не донеся чашку с кофе до рта. Затем отставляет ее и неуверенно кивает.

– Думаю, да. Но я точно не помню. Мы так давно сюда переехали. А почему ты спрашиваешь?

– На моей двери раньше было написано имя.

– Да? И какое же? – Джинни идет к посудомоечной машине, загружает туда грязные чашки и тарелки, наливает средство и поворачивает тумблер. Раздается мерное гудение.

– Я не разобрала, – вру я, чувствуя, как от злости кровь приливает к щекам.

– Тогда не стоит волноваться на этот счет. Я должна забрать Эми из школы. Хочешь поехать со мной?

– Нет, – тихо отвечаю я.

Как только женщина уходит, я толкаю входную дверь, и та поддается.

Тюремщица забыла ее запереть!

Снаружи все выглядит серым и бесформенным. Сарай кажется размытым и осевшим. Деревья размахивают костлявыми конечностями.

Сложно доверять тому, что находится прямо перед глазами.

Деревянная подсобка заперта на замо́к, и ни одна комбинация не срабатывает. От досады я начинаю дергать его трясущимися руками, едва не теряя сознания. Воздух, похоже, даже не доходит до легких.

– Дерьмо! – Пнув дверь, я оседаю на землю. Дейзи подбегает и садится рядом, постепенно придвигаясь все ближе и ближе, пока не оказывается почти у меня на коленях. Я обнимаю собаку, позволяя ее теплому мягкому меху смягчить нарастающий страх.

Джинни обычно тратит около тридцати минут на поездку за Эми, и я уже использовала десять из них на замо́к, который не желает поддаваться.

Секция забора, примыкающая к соседскому дому, теперь тоже состоит из металлических прутьев. Подкоп превратился в недостижимую цель. Становится ясно, почему женщина не стала закрывать входную дверь: сбежать отсюда невозможно.

Но я знаю, где нужно искать, чтобы обнаружить следы Джесси.

Комната в конце коридора заперта, как обычно. Так что я достаю из-под матраса нож и вожусь с замко́м до тех пор, пока он не открывается со щелчком. Какой же приятный звук!

За дверью находится обычная спальня с большой кроватью, двумя лампами на тумбочках и комодом. Я ожидала чего-то более грандиозного, поэтому ощущаю разочарование.

Проскальзываю в комнату, которая пахнет по́том, сном и духами женщины. Дейзи остается сидеть на пороге, не решаясь последовать за мной.

Если я что и узнала в течение жизни, так это то, что любой человек хранит по меньшей мере один секрет. Иногда даже от себя самого.

Такие секреты сложнее всего отыскать.

За дверями в кладовку обнаруживается нагромождение одежды. Внизу ровными рядами составлена обувь. Я бегло просматриваю наряды: все бежевых, нежно-голубых или нейтральных оттенков.

У задней стенки стоят пластиковые корзины. Я вытаскиваю одну и вываливаю содержимое на кровать: только старые джинсы, пахнущие плесенью.

Другая корзина доверху заполнена поношенными кроссовками с выцветшими шнурками и грязными подошвами. Зачем вообще нужно хранить такой хлам?

Я тянусь к дальней корзине и с волнением откидываю крышку. Внутри лежат, сдвинутые в одну сторону, маленькие детские платья, рубашки и обувь. Они, вероятно, подошли бы Эми.

С другой стороны видны старые пленочные видеокассеты и круглые серебристые диски. Все они подписаны. «Гавайи 2011», «Рождество 2008», «Выпускной в магистратуре Джинни 2015».

При взгляде на последний заголовок сердце пропускает удар: «Встреча группы по плаванию Джессики».

В голове тут же начинают всплывать вероятные объяснения. Была ли Джессика еще одной похищенной девочкой? Может ли оказаться Джесси сокращением от этого имени? Я недоуменно таращусь на зажатую в ладони кассету.

На самом дне корзины под одеждой обнаруживается золотая рамка. На заключенной в ней фотографии изображена Джинни, которая держит на коленях маленькую девочку, похожую на меня, а другой рукой демонстрирует в объектив ярморочный кубок. На их лицах написано искреннее веселье.

Ощутив, как на глаза наворачиваются слезы, я поспешно запихиваю корзину обратно в кладовку.

Им не удастся обмануть меня.

Затем закрываю за собой дверь, оставив ее незапертой, чтобы дать знать женщине о своем пребывании в ее спальне. Украденная кассета обжигает руку.

– Здравствуй.

Возле лестницы стоит мужчина. Я тут же прячу нож и найденную улику за спину и застываю на месте. Дейзи тем временем трусит по коридору к незнакомцу и разрешает погладить себя.

На ногах чужака красуются ботинки, которые раньше стояли в прихожей. Его васильковые глаза, почти такого же оттенка, как у матушки, кажутся до боли знакомыми. Неужели мы раньше встречались?