Дочь княжеская. Книга 3 - [17]

— Важен контроль, — говорил Лае, расхаживая по аудитории и пронзая всех в целом и каждого по отдельности взглядом удава. — Именно точная дозировка важна. Умение сходу определить, сколько именно затратить сил, постигается бесконечными тренировками наподобие этой. В бою думать некогда. В бою надо бить!

Об этом никто не говорил, по крайней мере, вслух. Но все знали, что с Потерянными Землями договориться невозможно. Только тотальное уничтожение. Но уничтожаться Потерянные не пожелали. Они желали смести с лика Третьего мира всех, с кем им было не по дороге. И заодно пробудить Опору, портал в родной мир, Третерумк. Шла война, затяжная, изматывающая, нехорошая. Госпиталь Сосновой Бухты и клинику Жемчужного Взморья переполняли раненые.

Лае показывал студентам боевые приемы, маскируя их под изучение основ Теории магии. Об этом опять же, не говорилось вслух. Но все все знали и все все понимали. И потому усердно тренировались. Отстающих не было. Только у Хрийз все шло через одно место. Боевая магия, в смысле.

Ее вихрь оказался слишком маленьким и слабеньким. Поначалу. Потом стремительно вспух, выплеснулся наружу и…

Хрийз не стала оправдываться. Язык в горле застрял. Да, бестолочь. Да, не получилось. Да, жалко парту. Прибрать? Приберу, опыт есть. Хорошо, что урок последний и не придется пропускать другие занятия.

Но когда Хрийз собирала щепу в ведро, сквозь стыки паркетных досок с тихим, слышным только ей звоном, протянулись и развернули хрупкие прозрачные лепестки стекляники — синеватые колокольчики, не боящиеся даже сильнейших морозов.

— Бестолочи, — обругала их словами учителя Хрийз, испытывая резкое отчаяние. — Куда вы лезете? Вас же здесь затопчут!

— Непременно затопчут! — «обнадежил» Лае.

Хрийз посмотрела на него снизу вверх. Она стояла на коленях, а он, без того не маленький, возвышался над нею штурмовой башней. Снежно-синий прозрачный защитный купол соткался над глупыми цветами сам собой.

— Не затопчете, — хмуро заявила Хрийз, не убирая ладони.

Лае присел на корточки, покачал головой:

— Можете, когда захотите, ваша светлость.

Титул снова прозвучал издевкой. Хрийз вспыхнула. И только потом поняла, что у нее получилось то, чего в принципе не получалось никогда с самого начала обучения: чистое, без примеси сторонних стихий, плетение Воздуха. Защитный непроницаемый купол, пусть — маленький, пусть — всего лишь над цветами, возникшими не в том месте и не в то время. На такой же непробиваемый, как защита боевых кораблей доблестного флота Островов.

— Ну, что смотрите? — устало спросил Лае. — Собирайте их. Несите куда-нибудь, желательно, на мороз; это — зимний цветок, ему нужен холод. А здесь, конечно, затопчут…

Цветы Хрийз устроила на клумбе перед накрытым погодным куполом входом в подводную часть школьного комплекса. Снег сам таял под ее руками, стекал мерцающими ручейками, уходил в мерзлую землю. Прозрачные колокольчики сначала поникли, потом, под прикосновениями рук мага Жизни распрямились снова. Хрийз укрыла тонкие стебли снегом, чувствуя, что именно так будет лучше всего.

Раздражало присутствие лТопи за спиной. Тот молчал, но мог бы уже и уйти!

Нет, стоял сзади, смотрел. Хрийз чувствовала его взгляд как гору, навалившуюся на плечи. План возиться с цветами до следующей осени провалился: лТопи, похоже, ничего не имел против и уходить не собирался. Хрийз стиснула зубы и встала. Лае только этого и ждал.

— Прошу пройти со мной, ваша светлость, — сказал он.

Хрийз снова решила, что он издевается. Мог бы не швыряться этой вот самой «светлостью» направо и налево. Понятно, когда другие смотрят — лишний раз указать место. Но сейчас-то, один на один!

Привел в столовую, неожиданно. Заставил взять полный обед и лично проследил, чтобы Хрийз все съела. Она ела, давясь, — кусок в горло не лез. Никакого аппетита, всего лишь желание отвязаться от самого нелюбимого преподавателя. Но он заговорил только тогда, когда тарелки опустели…

— Двадцать лет назад, — сказал Лае, — я одним из первых столкнулся с тем, что творили маги Опор Третерумка. С последствиями их деяний. У меня был… друг… Стихийный маг Жизни, как и вы, ваша светлость. Я потом предал то, что осталось от его тела, очищающему огню, но его душу… удалось обнаружить лишь годы спустя, в одном из артефактов Опоры… это был не артефакт «резерв», а… даже называть не хочу, вам ни к чему, не поймете все равно.

Он побарабанил пальцами по столу, посмотрел на свои ладони, убрал руки со стола. Хрийз молча смотрела на него. Она ждала чего угодно — головомойки, нотации, очередной лекции, но уж никак не этой обжигающей откровенности. Раздражение унялось, словно его не было. Девушка понимала, что теперь надо молчать и слушать, что господин лТопи скажет.

— Я к тому, что, кроме детей, они охотились на магов Жизни именно. Другие стихийные хранители привлекали их меньше, хотя тоже, угодив в плен, не получали никакой пощады. Стихия Жизни — совершенно особенный вид магической энергии.

Она способна дать гигантский выплеск, сравнимый с суммарным выплеском от тысячи юных жертв… Если применить нужную методику, разумеется. А нужная методика, ваша светлость, доставляет жертве в тысячу раз больше мук, чем все прочие. И вы мне, пожалуйста, скажите, ваша светлость, что собираетесь делать, когда останетесь одна против врага? Когда всех, кто с вами рядом, убьют, и вы останетесь одна? Чем вам помогут ваши цветочки? Я понимаю, магу Жизни тяжело разрушать, это против вашей природы. Но я хочу, чтобы вы смогли защитить себя, если не приведи Триединый такая ситуация вдруг возникнет. Чтобы в голове вашей глупой не возникало даже тени сомнения, как применить и что применить для собственного спасения. Мои оценки — полная ерунда по сравнению с оценками от врага, поймите уже это наконец.