Дочь его врага - [2]

Джулия смотрела вниз из кабины двухмоторного самолета. В другое время, в другой ситуации вид на буш с высоты птичьего полета привел бы ее в восхищение, но сейчас ее мысли были далеко. Она вспоминала прощание с Эндрю и пыталась понять, не совершила ли серьезную ошибку. Перед ее отлетом из Аделаиды Эндрю подарил ей кольцо с большим аквамарином, которое теперь красовалось на ее пальце. Он несколько раз подчеркнул, что не торопит ее, не назначает никаких сроков, но хочет, чтобы кольцо напоминало ей о нем самом и о том, что она всегда может рассчитывать на его поддержку и защиту. Как заметила мать Джулии, узнав об их последнем разговоре, поддержка и защита — это как раз то, что не помешает даже самой независимой женщине.

— Помяни мое слово, Джулия, в один прекрасный день ты захочешь остепениться, и тогда ты поймешь, что Эндрю — именно тот, кто тебе нужен.

Однако пока Джулия не была готова «остепениться», обзавестись уютным коттеджем, садиком и детьми. Ей еще очень многое хотелось посмотреть, во многих местах побывать, многого достичь. И все же, все же… Как справедливо отметила ее мать, Эндрю не из тех мужчин, которые предъявляют к женщине непомерные требования. Он безопасен. У ее матери были все основания ценить в мужчине именно это качество. Супружеская жизнь Элизабет Осмонд была далеко не идиллической. Согласно английской поговорке, дом человека — его крепость, его священное убежище, но ни для Джулии, ни для ее матери он таковым не был. Джулия, по крайней мере, не пострадала физически, но о ее матери нельзя было сказать и этого. Сколько раз в детстве Джулия пряталась под лестницей, заслышав пьяные выкрики отца и топот его ног! Удивительно, что мать не только выжила, но и после развода смогла зажить полной, счастливой жизнью. А все благодаря стойкости духа, необычной для представительницы так называемого слабого пола.

Джулия мысленно задернула занавес за этим периодом своей жизни, гораздо приятнее — и полезнее! — было думать о Эндрю. Талантливый врач и хороший организатор, он подавал большие надежды и показал себя преданным другом. А со временем, когда она будет готова, он, возможно, станет ей и прекрасным мужем. Джулия, правда, не испытывала к нему пылкой страсти, но множество удачных браков основаны на дружбе. Она повертела на пальце кольцо, потом, подумав, сняла его и убрала в нагрудный карман куртки, застегивающийся на «молнию».

— Мы подлетаем, — сказала Синди, пилот. — Роджер, наверное, уже ждет.

— Роджер? — удивленно переспросила Джулия.

Она не ожидала, что пилот не только знает руководителя проекта, но и фамильярно зовет его по имени.

— Ну да, Роджер Хоган. Вы ведь будете работать с ним? В этом захолустье редко что-нибудь происходит, так что его проект станет заметным событием. Не переживайте, если вы с ним еще не знакомы, — продолжала Синди, не давая Джулии вставить ни словечка, — скоро познакомитесь, я уже вижу его пикап. Черт, он поставил его чуть ли не на посадочную полосу! — Синди покосилась на Джулию. — Пристегнитесь, мы садимся.

Земля стремительно приближалась, Джулия инстинктивно поджала ноги, маленький самолетик коснулся земли и покатился по импровизированной взлетно-посадочной полосе подпрыгивая на кочках. Сделав резкий поворот, Синди направила самолет прямо на запыленный пикап, рядом с которым стоял высокий широкоплечий блондин.

— Черт бы его побрал! — пробурчала она. — Когда-нибудь я заставлю этот пережиток средневекового шовинизма отскочить с дороги… а может быть, даже обратить на меня внимание. Но не сегодня.

Как только самолет остановился, Синди повернулась к Джулии, протянула ей руку и деловито заметила:

— Насколько я понимаю, у вас будет с собой рация. Если станет совсем невтерпеж находиться рядом с этим мужланом, свяжитесь со мной, я вас эвакуирую.

Джулия пожала руку Синди и заверила:

— Не волнуйтесь за меня, я с ним справлюсь. Мне уже приходилось иметь с ним дело.

— Наверное, это было давно?

— Да, верно. Когда я с ним общалась, он был довольно милым… — осторожно заметила Джулия, в надежде попытаться проверить, правдивы ли слухи, которые ходят о Роджере.

— Милым? Ха! — фыркнула Синди. — Скажете тоже! Наверное, это было сто лет назад! Люди, знаете ли, меняются, и не всегда к лучшему.

В это время дверь кабины со стороны пилота открылась, и в просвете возник Роджер Хоган собственной персоной. В крохотный салон самолета ворвался нагретый воздух, и сразу стало жарко.

— Женщина за рулем! — насмешливо произнес Роджер низким, чуть хрипловатым голосом.

Голос… как я могла забыть этот голос? — подумала Джулия. Этот обволакивающий баритон, при звуке которого у каждой женщины возникает желание облизнуть губы. У каждой, кроме меня, мысленно уточнила она, собираясь с духом.

— Кто же виноват, что взлетно-посадочная полоса в таком состоянии? Уж конечно не я! — парировала Синди. — И вот что, мистер Женоненавистник, попрошу меня не задерживать, скоро начнет темнеть, а мне еще лететь обратно.

Роджер выпрямился, загородив своей внушительной фигурой весь обзор. Теперь Джулия видела перед собой только широкую грудь, прикрытую некогда синей, но изрядно выгоревшей на солнце рубашкой, и узкие бедра, обтянутые столь же выгоревшими джинсами.