Дочь дракона - [36]

— Нет, купаться, я, пожалуй, не буду, — пробормотала я. — Мало ли что здесь водится. Не исключено, что крокодилы, и опять же, эти жабы ядовитые…

Показалось, что рядом засмеялись мелодичными голосами, или зазвенели колокольчики, но, когда оглянулась, никого не обнаружила.

— А вот умоюсь с дороги с удовольствием.

Зачерпнув воды, я с наслаждением умыла лицо, пригладила выбившиеся из пучка пряди. Когда омыла руки и плечи, показалось, что озноб спал.

— Спасибо, озеро, — пробормотала я и снова как будто в воздухе зазвенели колокольчики.

В следующий момент меня толкнули в спину, спустя секунду — уже вынырнула из теплой воды, хватая ртом воздух. Проступившая на несколько секунд паника отступила. Во-первых, на берегу никого не оказалось, а значит, то, что меня толкнули — показалось. Во-вторых — вода была такая теплая и освежающая одновременно, что на этот раз я (уже с удовольствием, чего сокрушаться, когда уже искупалась в одежде) погрузилась в озеро, массируя пальчиками кожу головы.

Как бы хорошо ни было нежиться в водах лестного озера, пришлось выбираться на берег. Потому что каких-нибудь неприятных хищников никто не отменял, как и того, что когда драконы вернутся на полянку и не обнаружат там меня, поднимут хай на весь лес.

Чувствовать себя нужной нравилось. Важной тоже.

А вот хлюпающие джинсы, липнущая к коже майка, мокрые, ставшие тяжелыми волосы — не очень. Кроме того, вода набралась в колчан со стрелами и оттягивала его вниз. Пришлось остановиться и выплеснуть воду, пообещав себе, что на ночь нужно стрелы разложить на ветвях кустарника сушиться, и туда же повесить колчан.

На стоянку я пришла одновременно с драконами.

Кеншин прошелся по мне взглядом мельком. Затем бросил на землю охапку хвороста, наклонился, подул — и сухие ветки затрещали, когда по ним весело заскакали языки пламени. Исам тоже что-то бросил на землю и подошел ближе.

— Таши? — спросил он. — Почему ты мокрая?

Я поежилась от ночной свежести и от его взгляда, а потом и от взгляда Кеншина, который был тут как тут.

— Упала, — буркнула я.

— Это куда ты так упала, что так вспотела? — почти угрожающе прорычал Кеншин.

Вид у обоих драконов был взволнованный, если не сказать рассерженный.

— В озеро! — ответила я и добавила: — Красивое такое…

С меня немедленно потребовали подробного рассказа об озере, и вот то, что стою мокрая, трясусь так, что колчан со стрелами по спине стучит, никого не волнует.

После моего торопливого и оттого не сильно красочного рассказа, Кеншин многозначительно посмотрел на Исама, и, пожевав губами, сказал:

— А я говорил, не стоит здесь останавливаться.

— Это еще почему? — поинтересовалась я.

— Да потому, что это озеро фей, — пояснил дракон. — Судя по тому, что они осыпали тебя пыльцой, облегчая переход, и всего лишь в озеро уронили, а топить не стали, они к тебе благосклонны, но с феями никогда не знаешь наверняка.

— Никто меня не толкал, — пробурчала я. — Говорю же, показалось.

Дракон хмыкнул, и когда вздрогнула в очередной раз, запоздало спохватился:

— Ты замерзла.

Меня обдало ветерком, а в следующую секунду дракон протягивал свою оранжевую майку. Обе майки мне протягивали. Черную и оранжевую. Потому что Исам тоже каким-то волшебным образом разоблачился.

И вот стою я, ресницами хлопаю, а эти двое, с торсами, мне свою одежу суют. Разгоревшийся костер играет на их мускулистых телах бликами, лица с правильными чертами — словно из камня выточены. Я ощутила себя в какой-то глубокой древности, среди языческих богов, прекрасных, как звездное небо и таких же соблазнительно-манящих.

Сделав над собой нечеловеческое усилие, я отвела взгляд от багряных глаз и от сине-ледяных и буркнула:

— Размечтались.

Не притронувшись ни к одной из предложенных маек, которые, несмотря на то, что парни целый день в них провели, дразнили ноздри ароматом сильных, молодых мужских тел и какой-то желанной свежести, я, хлюпая джинсами, к рюкзакам направилась. Зря я, что ли, их доверху вещичками набивала.

Когда сняла лук с плеча, взвизгнула.

— Чейта?!

Драконы были тут как тут. При этом одеться они не удосужились, но мне не до их мускулов было.

Дрожащими руками я протянула им лук.

Он был мой… и не мой. Массивный, потяжелевший, весь оказался покрытый какими-то узорами и… поблескивающий в темноте. Такая же метаморфоза произошла и со стрелами, которые в новеньком, совершенно сухом, и, судя по всему, непромокаемом колчане обнаружились.

Глядя на мое оружие, драконы, прямо как мальчишки, присвистнули.

— Эт-то что? — заикаясь, спросила я.

— Феи одарили тебя, — с придыханием выдохнул Исам.

— Посмотреть дашь? — прямо как пацан с соседнего двора, спросил Кеншин.

Сунула одному лук, второму — колчан, и ушла переодеваться за дерево.

Когда вернулась в новой сухой майке, спортивном костюме с капюшоном и с ушками, потому что костюм из черного флиса с баечкой на молнии лисичку изображает, и в новых сухих кедах, почувствовала себя почти счастливой. Но, бросив взгляд на новоприобретенное оружие, которое все еще благоговейно рассматривали, нахмурилась.

Лук со стрелами были тут же мне возвращены. Я положила их поверх рюкзаков. Драконы вернулись к костру и занялись ужином. Мне даже чуть-чуть совестно стало, что парни на себя ужин взяли, а я, единственное на что способна, это опуститься возле костра на подложенное полено и смотреть, как они с ужином управляются. Еще и остывший чай прихлебывала из походной кружки, которую мне Кеншин дал.