Дочь для монстров - [99]

Девушка же неотрывно смотрела на Олега. По пояс голый, скованный непонятным монолитом белых наручников, мужчина производил страшное впечатление. Плечи его, и без того широкие, раздались вдвое, кожа, не выдержав напора, полопалась, покрывшись лиловыми полосами растяжек, из-под длинной спутанной челки поблескивали красные глаза.

— Время теряем, — поторопил Писарь. — Девчонку хорошо бы кому-нибудь на руки взять, да и этот…

Конец фразы относился уже к Олегу.

— Что с ним? — вопрос вырвался у Леры невольно.

— Нашли уже закованным, за нами идет, молчит, вроде соображает, — резко ответил Виталик. — Ты его поведешь, я возьму Алину, Артур прикрывает. Стас, ты сам идти можешь?

— Выкуси, я еще стрелять могу, — огрызнулся Писарь.

— Тогда вперед. — Виталик бережно, как стеклянную, поднял Алину со стола и мотнул головой в сторону левого коридора.

Лера хотела возразить и настоять на том, чтобы девушку дальше везли на столе, чтобы не разбередить шов, но Зек ничего не стал слушать, первым ринувшись в проход.

— Твоё, — коротко бросил Артур, протягивая Лере алую атласную ленту, запачканную землей, — в вентиляции нашел.

— Спасибо.

Несколько часов назад девушка старательно ладила ленту на волосы, а сейчас не сразу даже сообразила, откуда атрибут приютских привилегированных детишек тут взялся.

— Прорвемся, — наигранно бодро пообещал парень и, поправив ремень автомата, встал за Писарем.

— Шевели поршнями уже, — зло поторопил Стас. Выглядел он крайне паршиво и чувствовал себя, похоже, так же, весь рукав его халата пропитался кровью, и она продолжала сочиться из раны на плече.

Не зная, куда деваться от собственного страха, Лера положила ладонь Олегу на спину. Лента, накрученная на пальцы, длинным концом упала вдоль позвоночника, прочертив хищную алую линию. В горле встал колючий комок, но говорить ничего не пришлось. Мужчина поднялся сам.

— Пошли, — подбодрил Артур. Ему предстояло замыкать процессию и следить за тем, чтобы никто не вышел диверсантам в спину.

Писарь, убедившись, что Олег послушно идет туда, куда его направляет Лера, заторопился к нетерпеливо замершему у поворота Виталию. Операция вышла на свою заключительную стадию. Мужчины хорошо ориентировались среди однообразных коридоров и ни разу не сверялись с планом. Периодически по дороге попадались трупы: солдаты в белом и люди в халатах, просто застреленные или измятые, изломанные, как после гигантского пресса. За очередным поворотом, прислонившись спиной к стене, сидел тот самый, который отдал Лере свой пистолет, девушка сразу узнала его лицо; изрешеченный бронежилет и пол вокруг окрасились красным.

— Еще немного, и мы будем у служебного входа, — тяжело дыша, выкрикнул Писарь, — идите, я прикрою.

— Не от кого, топай давай, — мгновенно среагировал Виталик, — скурвиться удумал?!

Артур поравнялся с Писарем и поднырнул ему под здоровую руку, подставив плечо.

— Давай, брат, чуть-чуть еще, — расслышала девушка.

Олег, движущийся до этого Лериной тенью, обеспокоенно мотнул головой и ускорил шаг, легко обогнав Артура и теряющего силы Стаса, пристроился рядом с Виталиком. Последнему такое соседство не понравилось:

— Лера, забери его!

Девушка ухватила приемного отца за скованные за спиной руки, но была немедленно отброшена в сторону. Мужчина упрямо теснил к стене беспомощного из-за своей ноши Виталика.

За всей этой кутерьмой группа миновала несколько служебных помещений и не работающий сейчас фильтр, оказавшись почти у выхода.

— Артур, усмири этого сумасшедшего, Лера, открой дверь!

Олег совсем потерял голову. Он рычал и тряс головой, не пропуская никого вперед. Мужчины в нерешительности мялись по сторонам, не спеша прибегать к оружию. Лера понимала, что это ненадолго. Олега они не знали, а если бы и знали, он уже мало походил на человека, а своя безопасность в таких ситуациях всегда дороже. Не медля, девушка проскользнула мимо Олега к двери, над которой мрачно мигала красным надпись «эвакуация». Створки, стоило к ним приблизиться, послушно разъехались в стороны, открывая путь в последний коридор.

Солдат было трое, и они преграждали путь. Белая форма, белые балаклавы, автоматы, в насмешку будто бы тоже белые. Боковым зрением Лера увидела тягучий и плавный прыжок Олега, сбившего Виталика с Алиной на пол, в сторону от простреливаемого участка; искаженное лицо Писаря, одним движением отталкивающего бледным истуканом застывшего Артура. Потом была слепящая вспышка и абсолютная пустота.

Пробуждение

Боль собиралась в районе лба, методично пульсируя в такт медленному прерывистому сердцебиению. Она всверливалась в кость, с каждым мигом становясь все нестерпимей. Лера заметалась в тщетной попытке прекратить мучительную экзекуцию, сжать раскалывающуюся голову руками, спрятаться от жесткого инородного тела, постепенно разрывающего черепную коробку. Но ни рук, ни ног больше не было, лишь тьма, ужас и бесконечное страдание. Страдание, не поддающееся описанию, запредельное, соединившее и телесную, и духовную муку. Пустое пространство, в котором плавала девушка, было ледяным и безвременным, одно лишь окошко бледно-золотое последним ориентиром светилось впереди. Лера чувствовала, что стоит только его достигнуть, и пытка прекратится, но какая-то злая сила щипцами тянула её назад, в безмолвную тьму.