Дочь для монстров - [96]

— Лера? Лера? — Артур напомнил о себе фантастически не вовремя. — Я выбрался, где ты?

Больше всего девушке хотелось незамысловато послать «рыцаря-спасителя» куда подальше, наплевав и на отсутствие длительного знакомства и на разницу в возрасте.

— Закрылась в комнате, а недалеко бродит вооруженная охрана, — на иронию в голосе ушли последние моральные силы, но оценить её Артур все равно не мог из-за качества связи и внешних шумов.

— Спрячься там, я буду искать остальных, — и всё, никаких больше серьезных указаний.

— Хорошо, — одними губами ответила Лера.

Прогулка выходила совсем не увеселительная. Охрана с оружием, мешанина одинаковых коридоров… Как со всем этим справятся Виталик, Писарь и Артур, оставалось большой загадкой.

Вздохнув несколько раз для успокоения, Лера опустила бесполезный пистолет и развернулась спиной к стене, намериваясь немедленно по ней сползти.

Не вышло.

Девушка инстинктивно подалась назад, стукнувшись лопатками об стену, но это не помогло убежать, спрятаться от кошмара, царившего в комнате. Рука, одетая в чешую грязной перчатки, сама взметнулась ко рту, прикрывая его, запирая внутри рвущийся с губ вопль, на языке немедленно расцвел вкус земли и железа, в глазах, широко, до рези открытых, отразилось стерильное помещение и его обитатели.

Перед Лерой находилась лаборатория, единственная или, что более вероятно по типовому облику двери, одна из многих на этом объекте. Белый потолок, яркий, жгучий от мертвого галогенного света, бьющего из плоских ламп; три операционных стола, на одном из которых лежало голое человеческое тело, утыканное трубками, с кожей, распоротой вдоль грудины, распахнутой на манер пиджака. Стоящие рядом приборы приветливо перемигивались зеленым, лениво плавала перламутровая ракушка заставки на плоском экране моноблока.

Дальше, за рядком аппаратуры и столов, гигантскими лавовыми лампами высились три цилиндрических контейнера, только вместо веселых разноцветных амебообразных шаров в них были люди, подвешенные на прозрачные шнуры.

Кто бы ни заведовал всем этим кошмаром, он был в сто крат страшнее бандюганов с завода и пресловутого Наталиана вместе взятых. Ужасно, сюрреалистично, бесчеловечно… Лера раскачивалась из стороны в сторону, оставляя грязные разводы на стерильной белой стене. Больше не было холодно, почти не кружилась голова, не мешал вой сирены, шум в ушах, совсем не ощущался гадкий вкус во рту. Внутри поселился непроницаемый вакуум, распирающий череп, выпустить который могла бы разве что пуля, пущенная в висок.

Девушка с трудом отвела взгляд от первой капсулы, в которой на металлическом штативе, как посаженный на кол, высился мужской торс, лишенный конечностей. Застывший развинченный манекен — крепкое спортивное тело и красивое породистое лицо, выражавшее холодную мертвую отрешенность. Покойному не было дела до отсутствия ног и рук.

К следующей капсуле Лера поворачивалась медленно-медленно, словно боясь, что её собственная голова сейчас оторвется и покатится на пол. Половина плана была выполнена. За стеклом, круглым, но почему-то совсем ничего не искажающим, плавало в прозрачном растворе тело Алины. Оторвав себя от стены, Лера подошла к капсуле. В сознании конвульсивно билась одинокая мысль об ошибке, но в контейнере была именно Алина.

Роскошное тело девушки уродовал грубо, металлической нитью заштопанный разрез, начинающийся между ключиц и ленточным червем ползущий практически до пупка, некогда длинные волосы теперь не доходили и до плеч. Они мутной кляксой плавали вокруг головы, мешая разглядеть лицо, только трогательно остренький подбородок и плотно сжатые бескровные губы были видны за этим шлейфом.

Окончательно обессилев, Лера прижалась лбом к удивительно, неуместно теплому стеклу. Они не успели, да и были ли шансы успеть?

Алина, непривычно белая, как фарфоровая кукла, красивая даже после смерти, даже с обкорнанными волосами, даже с железным швом, колючей проволокой изъевшим кожу. Её нельзя было оставлять тут. Неправильно, эгоистично, подло. Единственная подруга, почти что родной человек, погибла по Лериной вине.

— Виталик, — в горле встал непроглатываемый ком, а пальцы, до боли вжимающие наушник в ухо, предательски дрожали. — Виталик, я нашла Алину.

Жестоко и безнадежно. Лера отчетливо представляла, как исказится его грубое, изуродованное лицо, как опустятся и без того сутулые плечи, какая ярость и боль плеснёт в глазах, но всё равно в эфир обратилась именно к нему, внутренне надеясь, что связи по-прежнему нет.

Клипса тихо шипела. Ни Виталик, ни Артур на призыв не отреагировали. Белая лаборатория медленно превращалась в стерильную, законсервированную под землей могилу,под завязку уже наполненную трупами. Рука, истово сжимающая пистолет, дрогнула, и девушка по-новому посмотрела на оружие. Соблазн покончить с царящим вокруг хаосом разом остановил ощущение бесконечного и беспомощного падения, прояснил мысли, вдохнул новых сил. Этот путь будет свободен, если мужчины больше не отзовутся. Только вот Олег, его тоже надо найти, хотя бы тело.

Физраствор, или что бы это ни было, можно слить, достать Алину и закутать её во что-нибудь, а потом идти на поиски Олега. Лера апатично зашарила взглядом по мониторам. На одном из дисплеев подпрыгивала вялая ниточка,белая на красном фоне, а не зеленая на черном, но всё же это была вполне узнаваемая кардиограмма. Не веря своим глазам, девушка припала к экрану.