Дочь адмирала - [37]

Зачем вы надоедаете Зое своими письмами? Недавно она вышла замуж за композитора. У них двое детей, мальчик и девочка, и они очень счастливы. Ей надоели ваши бесконечные домогательства. Будьте любезны, прекратите их.

Джек несколько раз перечитал письмо. Сначала он не поверил ни одному его слову. Та Зоя, которую он знал, не могла так быстро забыть его. Зоя не из тех, кто легко влюбляется. Но даже если письмо не обман и она действительно встретила человека и вышла за него замуж через несколько дней после его отъезда из Москвы, то уж во всяком случае она не могла успеть родить за это время двоих детей.

Впрочем, она могла родить сразу двойню. Для этого времени у нее было вполне достаточно. Да и композитор мог быть вдовцом с двумя детьми. И вполне естественно, что она вышла замуж за человека из мира искусств. Кто бы он ни был, он наверняка подходит ей больше, чем Джексон.

Скорее всего, письмо отправлено кем-нибудь из Зоиных приятелей, журналистов, — их у нее до черта; она попросила написать и отправить его, как только он или она окажутся за пределами России.

Джек снова перечитал письмо, потом разорвал его и выбросил в корзину.

Больше он ей писать не будет. Никогда. Прощай, Зоечка. Будь счастлива.

(Поскольку Зоя ничего не знала о письме, а Джек ничего не знал о Саше, никто из них не ведал о содержавшейся в нем крупице правды. Саша, который изредка аккомпанировал Зое на концертах, действительно был композитором, хотя отнюдь не знаменитым и удачливым. Весьма вероятно, что тот, кто был автором письма, знал о договоренности Зои с Сашей и его согласии «изобразить», по выражению Зои, отца ребенка. Нет сомнений, НКВД знало, что Зоя не была замужем за Сашей и не была от него беременна. Случайно ли автор письма выбрал Зое в мужья композитора или в основе его выбора были точные данные об их договоренности — останется тайной. Но цель письма очевидна: положить конец попыткам Джека установить связь с Зоей.)

Съемки фильма шли успешно. Зоя всегда умела взглянуть на свою работу со стороны и трезво оценить себя, а потому знала, что играет хорошо. Правда и то, что новая роль не ставила перед ней никаких новых задач. Ее героиня ни в малейшей степени не отличалась от тех героинь, которых она уже сыграла в других фильмах. И все же она выкладывалась на полную катушку.

Однако времена для нее выдались не самые хорошие. Каждый день, собираясь на студию, она со щемящей болью отрывалась от своей крошки, Виктории, Викули, Вики, Викочки — вот сколько ласковых имен придумала она для нее. Но труднее всего было выносить непрекращавшуюся слежку — иногда это была женщина, иногда один мужчина, но чаще — двое. Они всегда поджидали ее на улице и следовали за ней даже тогда, когда она везла Вику на прогулку в парк. Она постоянно натыкалась взглядом на незнакомых ей людей, толокшихся по углам съемочной площадки. Или ей только казалось, что они следят за ней? Однажды нервы у нее не выдержали и она подошла к одному из них.

— Что вам тут нужно? Что вы уставились на меня?

Человек смешался.

— Простите, Зоя Алексеевна, но вы ведь знаменитая актриса. Я не думал, что вы заметите меня. Мне просто хотелось посмотреть, как вы играете, а потом рассказать об этом своим домашним.

Неплохо выкрутился, подумала Зоя. Она ни на секунду не усомнилась в своей правоте.

— Раз так, скажите им, что Зоя Федорова их не боится. За мной нет никакой вины.

Человек, казалось, сконфузился еще больше.

— Тысяча извинений, Зоя Алексеевна, но я понятия не имею, кого вы имеете в виду.

— Правда? Разрешите не поверить. Разве вы не знаете, что вход посторонним на съемочную площадку воспрещен? Но для сотрудников НКВД, конечно же, можно сделать исключение.

— Вы с кем-то меня путаете. Мы строим здесь декорации. Разве вы не видели дома, который возводится на соседней площадке?

Зоя почувствовала себя полной дурой, страдающей манией преследования. Ей уже повсюду мерещатся соглядатаи. Может, именно этого они и добиваются? Но зачем? Что они высматривают? И если они намереваются что-то предпринять, то когда?

Съемки шли уже несколько недель, как вдруг ей объявили, что ее роль передается другой актрисе.

— Что все это значит? — обратилась она к одному из руководителей студии. — Вы недовольны моей работой?

Он сделал вид, что всецело занят собственной зажигалкой.

— Я не уполномочен обсуждать этот вопрос.

— Но я хочу его обсудить. Вам не нравится, как я играю?

— Нравится.

— Тогда почему вы так со мной поступаете? Я знаю женщину, которой вы отдаете мою роль. Она посредственная актриса.

— Вполне вероятно. Но есть мнение, что она больше подходит для этой роли, чем вы.

Не верю этому.

— Не в моих силах заставить вас верить или не верить. Решение принято. Мы свяжемся с вами, как только у нас будет для вас работа.

И вышел из кабинета. Зоя осталась сидеть, стараясь успокоиться. Такого с ней еще никогда не случалось. Она была убеждена, что дело не в ее работе. Тогда в чем? Имеет ли это какое-нибудь отношение к той слежке, которая ведется за ней, или ее снова одолела мания преследования?

Она отправилась в костюмерную и стала собирать свои вещи. В комнату заглянула женщина, которую Зоя всегда считала своей доброй приятельницей, однако, увидев Зою, она пробормотала: «Ох, извините» — и, покраснев как рак, кинулась прочь.