Добрые слуги дьявола - [79]

Инес попыталась оторвать взгляд от мостовой: «Что может подумать про меня эта милая таксистка? (Кстати, по-моему, я все же предупредила ее, как всегда: «Мне нужно на улицу Лопе де Вега, а не на Вентура де ла Вега…») Конечно же, она не подозревает, почему я стою как вкопанная, глядя на мостовую. Еще подумает, что я тронулась умом… Лучше поскорее сесть обратно в такси, пока не появилась в этой паутине теней та, что способна окончательно парализовать меня. Садись в машину, Инес, пока не появилось самое ужасное видение — твоя тень, раскачивающаяся на карнизе в одной рубашке от пижамы, пьяная до безобразия и кричащая: «Поклянись мне, мама, что никогда его больше не увидишь, поклянись мне своими мертвыми!» С чего это мне полезли в голову такие мысли, будто я никогда не возвращалась с тех пор в дом своей матери? Ведь я была здесь тысячу раз, и даже ночью, как сегодня… Да, но мне никогда не приходилось приезжать сюда помимо своей воли, по чистой случайности. Что за мистика!» («Эй, подруга, ты чего? Я уже выключила счетчик, так что давай, садись скорее, поехали».) Но Инес не двигалась с места, как оробевшая девочка.

Мелькнувшая тень кота заставила ее взглянуть вверх. Ей показалось, будто огромный, как собака, кот выскочил из окна комнаты ее матери на втором этаже. «Во времена моего детства, — думает Инес, — ничего подобного не случалось». Тогда дом был наполнен светом и смехом веселившихся людей — мужчин, которых она ненавидела, потому что была еще слишком мала, чтобы понимать, что хохот и громкие голоса в тысячу раз лучше пришедшего им на смену приглушенного шушуканья ее матери и Альберто. «Поклянись, что ты вычеркнешь его из своей жизни, как он вычеркнул меня из своей, поклянись, что возненавидишь его, как я его ненавижу…» Тень девочки раскачивалась на карнизе взад и вперед, угрожая броситься вниз и покалечиться, разбиться вдребезги, если это необходимо для того, чтобы мама провела ночь рядом с ней, а не с Альберто. «О нет, — думала Инес, — пусть лучше она проводит ночи не дома, чем слышать их просачивающееся сквозь стены страстное дыхание. — Да что это я, — спохватилась она, — все это фантазии, призраки… я никогда не слышала ничего, кроме их смеха в кафе «Бруин». О, что может быть отвратительнее малины? Трудно даже представить».

— Черт возьми, какой потрясный парень! — вдруг сказала таксистка. Инес обернулась: девушка сидела на крыле автомобиля и указывала ей на одно из окон дома Беатрис. Она достала откуда-то бутылку воды и пила, словно решив устроить себе длительный перерыв.

— Прости, что ты сказала?

— Я говорю: глянь, какой красавчик в этом доме, на который ты смотришь. Гляди-гляди, вон он, там, в окне слева.

Первый импульс Инес: ни в коем случае не смотреть! Но потом она улыбнулась: хватит глупостей, лучший способ избавиться от теней — не замечать их. К тому же ведь мы сейчас в настоящем. Кто может быть там, наверху? В худшем случае один из Тоникёртисов ее матери. Как зовут ее теперешнего? Ах да, Ферди. Конечно же, это Ферди. Инес уже собралась поднять глаза, как вдруг опять раздался восхищенный голос таксистки:

— Слушай, этот блондинчик красив как бог! Правда, мне больше нравятся жгучие брюнеты, но этот парень просто отпад.

— Едем. Пожалуйста, отвези меня домой, — решилась Инес, внезапно почувствовав в своем горле ледяную струйку малинового мороженого.

— Ладно, поехали, но все же тебе стоило посмотреть.

16. ДВЕ С ПОЛОВИНОЙ КЛЯТВЫ

Инес уверена, что твердо решила не смотреть на окно, подумав, что — чего доброго — очередной Тоникёртис матери увидит ее и станет делать знаки, чтобы она зашла в дом. Однако, поскольку таксистка упорно называла мужчину в окне блондином, Инес поняла, что это не мог быть Ферди: любовники ее матери всегда были темноволосыми. Девушка вела себя очень странно: с какой стати она так настаивала на том, чтобы Инес взглянула на красавца в окне? Хотя, если хорошенько подумать, ничего странного в этом не было — жители больших городов противоречивы в своих поступках: сегодня могут пройти мимо, оставив тебя истекать кровью на улице, а завтра сочтут своим долгом указывать тебе, как надо жить. «Да посмотри же наконец на то окно, подруга, — хотя бы просто чтобы порадовать взгляд!» Назойливость девушки начинала надоедать Инес. Она вот уже минут десять стояла у дома своей матери, куда попала по чистой случайности; ситуация была абсурдной: вид дома навеял ей немало воспоминаний. Инес хотелось поскорее уехать, но, несмотря на это, она продолжала стоять перед домом — так же как и таксистка, глядевшая на него совершенно другими глазами.

— Ну что, подруга, поехали? Садись, я тебя отвезу.

Инес готова поклясться, что именно в этот момент, когда девушка перестала настаивать, чтобы она посмотрела в окно, и пожала плечами, словно говоря: «дело твое», ее охватило любопытство. Отчаянное любопытство. Такое случается. Инес подумала, что, возможно, ее мать стала предпочитать другой тип мужчин, и, чтобы проверить это, решила взглянуть наверх. Может быть, на это была и какая-то другая причина, о которой она предпочитала умолчать, но факт тот (Инес готова поклясться и в этом), что, подняв глаза на освещенное окно, она увидела Альберто, который тоже смотрел на нее.