Доброй ночи, любовь моя - [23]
Они поужинали и перебрались за маленький столик, чтобы выпить кофе. Ребенок все цеплялся за Свена, так ни разу и не подняв глаза. Наконец Свен унес девочку из комнаты.
– Извини ее, – сказал он, вернувшись. – Ты ведь знаешь, что произошло. А она в таком чувствительном возрасте.
Несколько недель спустя Флора пригласила его к себе. Она сравнительно недавно переехала в двухкомнатную квартиру в районе Оденплан, рядом с церковью Густава Вазы, окнами во двор. В тот день она поехала домой сразу после обеда. Она до сих пор помнит, чем тогда угощала. Запеченная вырезка с жаренными в масле лисичками, а на десерт свежая клубника. Родители помогли ей раздобыть и клубнику, и лисички. Ужин произвел на Свена большое впечатление.
Этим вечером они впервые переспали. Он так долго был один, поэтому почти сразу кончил. Они лежали в кровати, она гладила его тощие ягодицы и чувствовала, как в ней закипает нежность.
– Свен, – прошептала она.
Да, она прошептала его имя, и он больше не был ее начальником, а просто мужчиной, который был в ней, она ухватила его пальцы и потянула их к себе, в низ живота. Он сглотнул, снова возбудился, тогда она легла на него и сама направила его в себя, ничего подобного она прежде ни с кем не делала.
Она ему нравилась. Да, он ее почти любил. Вечер за вечером он возвращался. Она лежала в его объятиях и рассказывала ему о Хэссельбю и о себе.
– У тебя красивое имя, – сказал он. – Оно такое... цветочное.
– Не зря же я дочь садовника.
Он засмеялся и провел вокруг ее пупка языком, так что ей стало щекотно. Она повернулась, ее губы оказались вровень с его коленями.
Оттуда, снизу, она продолжала:
– Мои родители тридцать лет держали сад. Они получили дело от моего дедушки. Они мечтали, что дело останется в семье, но... Ах, этого не будет. Нас четверо сестер, и у всех имена связаны с садом, но толку от этого мало, никто из нас не хочет ничего выращивать. Я младшая, Роза старшая, за ней идут Виола и Резеда.
– Резеда?
– Да. Ее так зовут.
– А если бы мальчики родились, что тогда?
– Тогда бы мы с тобой здесь не лежали.
Она скользнула вверх к нему и провела пальцем вдоль кромки волос надо лбом. Очки лежали на столе, брови у него были светлые, почти невидимые.
– Я хотел сказать, как бы их тогда назвали?
– Я понимаю. Корень и Ствол, может быть? Боже мой, корень и ствол... Хотя папа с мамой вообще-то хотели мальчиков. Никто из нас, девочек, не намерен взваливать на себя сад. Он нам надоел.
– Родители часто просили вас помочь в детстве?
– Просили, скажешь тоже. Нас заставляли.
Отец бил их прутьями для подпорки цветов, если они не слушались. Флору он никогда не бил, но часто набрасывался на Розу, старшую сестру. Она должна была бы соображать. У Розы не хватало терпения. Она ненавидела загрубевшие потрескавшиеся пальцы, землю с ее запахом. Обычно она удирала от садовых работ и бежала на берег – купаться. А ведь могла бы догадаться, что ее ожидало дома. Она словно забывала об этом каждый раз.
Флора еще помнила ее плач, когда отец тащил ее в сарай с инструментами. Потом вся спина у Розы была распухшая и исполосованная. Сестры обмахивали ее листьями ревеня и промывали водой.
Все ее сестры хорошо устроились. Роза вышла замуж за владельца судоверфи и переехала в Гетеборг. Виола работает в магазине НК, а Резеда – завуч в школе для девочек.
Никого из них больше нет в живых. Только Флора.
Молочный суп. Что еще в нее можно запихнуть? У кого есть время сидеть и ждать, пока она проглотит то, что нужно жевать? От слизистого солоноватого привкуса ее тошнило. Она забулькала, но нашла в себе силы и проглотила.
Белые брюки разговаривали с приятельницей постарше.
– Представь, если бы надели на них прорезиненные комбинезоны и усадили бы их на сноуборды. Или на санки. Тогда мы могли бы их таскать по всей округе, им бы это понравилось, как думаешь?
– А нам бы не понравилось.
– Да ну, Инга-Мария, не будь такой занудой. Нужно оставаться в душе ребенком.
– Вот именно. Вот ты и оставайся! Только нам не показывай!
Молодая вытерла Флоре подбородок.
– Флора, правда, весело бы было? Ты же каталась на санках, когда была маленькая? Весело ведь было, ты ведь не забыла? Знаешь, Инга-Мария, вообще-то можно немного вернуть их к жизни, если помочь им вспомнить кое-что из прошлого. Я про это читала, так оно и есть.
С каким бы удовольствием она сейчас раскашлялась, чтобы молочный суп фонтаном извергся из глотки, чтобы кашель и разлетающаяся во все стороны слизь положили конец этому завтраку на траве. Но ничего такого не случилось. Она глотала, послушно и старательно.
За день до Ивана Купалы Свен спросил, не могла бы она переехать обратно в Хэссельбю, на этот раз в его дом, и стать там матерью для его дочери, а для него женой. Он спросил именно в этом порядке: матерью моей дочери и моей женой.
Вечер был мягкий и красивый. Они поужинали в ресторане, а теперь шли по улице Святого Эрика, теплый ветерок обдувал ей руки и шею. Она ощутила такую радость, что остановилась посреди тротуара и обняла его.
Затем она вспомнила про ребенка.
– Она привыкнет, – сказал Свен. – Наконец-то в ее жизни появится что-то постоянное. Дай ей немного времени, она полюбит тебя так же, как я.
Роза всегда была одиночкой. Она и не мечтала встретить мужчину, с которым бы нашла свое счастье, – и не сетовала на судьбу. И та воздала ей за терпение: в нее влюбился Титус, красивый, сильный, уверенный. Брак у них получился на загляденье – без конфликтов, ссор, гармоничный и по-настоящему счастливый. Но спустя пятнадцать лет Титус встретил Ингрид – вовсе не красавицу, обычную женщину средних лет – и снова влюбился без памяти. И опять у него сложился счастливый брак Минули годы, Роза снова научилась жить одна, ей даже стала нравиться уединенная жизнь в доме на берегу лесного озера.
Жюстина Дальвик всю жизнь борется с одолевающими ее демонами, но порой демоны одерживают верх. Шесть лет минуло с тех пор, как Жюстина поддалась искушениям и сумела избежать расплаты. Жизнь ее вошла в тихое русло, и Жюстина наслаждается покоем и любовью, которые дались ей такой ценой, но прошлое не отпускает, являясь в ночных кошмарах, заставляя вновь и вновь вспоминать случившееся, вспоминать свою бесследно исчезнувшую подругу Берит. Все эти годы родные и друзья Берит продолжали искать ее, и теперь поиски вновь привели к мрачному и таинственному дому Жюстины, который охраняет огромная птица.
Рэй – любитель уюта, кальяна и развлечений! Он никогда не мечтал о путешествиях на другие планеты. Он явно не избранный и не герой. У него, как и у большинства среднестатистических жителей мегаполисов, куча проблем и недостатков. Он также из тех, кто подписывает договора, не вникая во все нюансы… И вот он попадает на Электрион, где живут разнообразные монстры, питающиеся протоплазмой. Шансы выжить колеблются около нуля. Вы никогда не угадаете чем закончится эта история! Повеселимся вместе? Содержит нецензурную брань.
В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Пансион для девушек «Кэтрин Хаус» – место с трагической историей, мрачными тайнами и строгими правилами. Но семнадцатилетняя Сабина знает из рассказов матери, что здесь она будет в безопасности. Сбежав из дома от отчима и сводных сестер, которые превращали ее жизнь в настоящий кошмар, девушка отправляется в «Кэтрин Хаус», чтобы начать все сначала. Сабине почти удается забыть прежнюю жизнь, но вскоре она становится свидетельницей странных и мистических событий. Девушка понимает, что находиться в пансионе опасно, но по какой-то необъяснимой причине обитатели не могут покинуть это место.
«Эта история надолго застрянет в самых темных углах вашей души». Face «Страшно леденит кровь. Непревзойденный дебют». Elle Люси Флай – изгой. Она сбежала из Англии и смогла обрести покой только в далеком и чуждом Токио. Загадочный японский фотограф подарил ей счастье. Но и оно было отнято тупой размалеванной соотечественницей-англичанкой. Мучительная ревность, полное отчаяние, безумие… А потом соперницу находят убитой и расчлененной. Неужели это сделала Люси? Возможно. Она не знает точно. Не знает даже, был ли на самом деле повод для ревности.
Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.