Добровольцы - [8]
– Ну как?
– Отлично.
– Тогда поехали наверх.
Опять ураган. Хвост опустился. Карта разрастается. Масштаб мельче. Шоссе белой ниточкой. За невидимым автомобилем стелется пыльный след. В голубой бухте палубы детских корабликов. Поля двинулись в обратную сторону. Курс на север. На горизонте осколок стекла – Евпаторийское озеро. Города не видно. Прикрыт горой. Больше не поднимаемся. Летчик поднял руку. Махнул два раза. Две тысячи метров. Иногда бывает виден Перекоп. Сегодня нет. Бледно-сапфировая дымка. И осевший Чатырдаг тоже из сапфира. Все внизу. Кругом сверкающий воздух и ветер, какого не бывает на земле.
Мне приказано с боевой высоты нанести на карту окопы в долине речки Качи. Осторожно развернул верстовку, наклеенную на коленкор. Нашел. Острым карандашом вычерчиваю мелкие зигзаги. Смотрю внимательно. Думаю не о них. Маленькое наше государство. На земле незаметно, в воздухе жуть. Из конца в конец часа три на быстроходной машине. Дальше красные. До самого Ледовитого океана.
После рева шелест. Тендеры звенят. Мы на месте. Земля на нас. Фабричная труба вытягивается. Как раз навстречу. Целится в аэроплан. Бегут перевернутые тополя. Мотор недовольно фыркает. Люди на дороге. Ноги срезаны, но все равно люди. Баба в белом платке и солдат. Уплыли. Спрятались за пригорок.
Толчок. Еще толчок. Едем по полю. Летчик рулит к ангарам. Подбежали школьные солдаты. Рты открыты. Что-то кричат. Не слышу. С непривычки после скачка в два километра – глухота.
Старший инструктор показывает мастерские. Окна открыты, но все-таки жарко. Мотористы работают в парусиновых костюмах, надетых прямо на голое тело. Аэропланный лак пахнет грушами. На огромных столах разложены пружины, клапаны, валы. Стальной звон. Внимательные лица. Мальчик лет пятнадцати оттирает суконкой закопченный цилиндр.
Вышли на воздух покурить.
– Видели наших молодцов? Почти все политехники… Сами знаете – студенты теперь надежная публика. В нашем деле главное. Иначе не усмотришь. Щепотку песку в клапан, либо проколоть изоляцию и готово. Или вот еще способ… В семнадцатом году товарищи в отрядах специализировались на подпиливании тросов. Понимаете, чтобы офицерье не летало и не мешало мириться… Сколько таких случаев было. На земле, при осмотре, не заметят – в голову не приходило. Потом крылья складываются, и машина вдребезги…
Часть вторая
Опять в тылу. Колония Карлсруэ, обоз второго разряда, двенадцать верст от фронта. Моему орудию пришла очередь побыть в резерве, а орудийный начальник от пушки неотделим.
Люди довольны. Можно вымыться в бане, целую неделю спать, раздевшись догола, вставать, когда захочется. Только ездовым, как всегда, работы больше, чем номерам. Резерв или не резерв, а лошади должны быть накормлены и напоены вовремя. Два моих подпоручика откровенно блаженствуют. Костя Толмачев не лежал на кровати с тех пор, как выздоровел от тифа. Георгий Чехович даже не мог вспомнить, когда последний раз спал не на полу. Кажется, где-то в Орловской губернии осенью прошлого года. Они стоят вдвоем у богатого колониста. Хороший немец. Отлично кормит и не хочет брать денег. Даже молоко по утрам подается не снятое. Кроме того, у колониста четыре дочки. Три из них взрослые. Очень чистенькие на вид. Одеваются совсем как барышни. По вечерам, когда подоят коров, даже надевают чулки.
Солдаты разместились по трое. Тоже хвалят своих немцев.
Со дня на день должно начаться наступление. Это все знают, и, кроме того, есть верная примета. Если жители хорошо кормят и кланяются – значит, пойдем вперед. Моя хозяйка в первый же вечер спросила:
– Ist es wahr, dass sie bald nach Ekaterinoslav marschieren werden? [8]
Она родилась в России, но по-русски говорит еле-еле. Двое сыновей в Гвардейском кавалерийском полку. Freiwilligen[9]. Дочери восемнадцать лет. Зовут ее Луизой. Хозяин, пожилой грузный человек, лет пятидесяти пяти, был на военной службе. С ним говорю по-русски. Рассказал мне, что совсем было собрался отослать дочь к родственникам в Симферополь. На фронте дела шли так себе, а красноармейцы, особенно кавалеристы, постоянно насилуют немецких девушек.
Теперь, слава Богу, будет наступление.
На правах начальства поместился отдельно. Тоже редко случается. За гражданскую войну второй раз.
Живу в мезонине. Комната маленькая, но очень чисто, пол натерт, и почти целый день солнце. Застекленная дверь выходит на балкончик с облезлыми деревянными перилами. Если слишком много света, можно задернуть кисейную занавеску на колечках.
Дому шестьдесят лет. Стены бледно-голубые, карнизы белые. Под моим балкончиком большая стеклянная веранда. Ограда такая же прочная, как и дом. На каменном цоколе заржавевшая железная решетка. Хозяин жалуется, что краски, сколько ни ищи, не купишь. Ворота, точно в маленькой помещичьей усадьбе. Неуклюжая каменная арка, крытая почерневшей черепицей с бархатными дерновинками мха. Мудреный, плохо вылепленный карниз во многих местах обвалился.
За решеткой пыльная темнолистная стена сирени и жимолости, изъеденные ржавчиной сливы и еле живая от засухи береза. Больше с улиц ничего не видно.
По вечерам поливка цветов. Всей семьей вместе с работниками. Я тоже помогаю. Frаulein Luise первый раз долго не хотела давать лейки. Unmoglich
Раевский Николай Алексеевич ДЖАФАР И ДЖАН. Повесть-сказка.Алма-Ата, "Жазушы", 1966. 216 с.Я сказал это и ушел, а повесть осталась…Низами.Действие повести Николая Раевского «Джафар и Джан» происходит почти двенадцать веков тому назад в далекой Месопотамии, во времена прославленного халифа Гарун аль-Рашида.Сказочный сюжет, традиционно-сказочные персонажи повествования не помешали автору обратиться и к реальной жизни тех времен.Жизнь древнего Багдада и долины Тигра и Евфрата, рассказ о посольстве халифа Гарун аль-Рашида к королю франков Карлу Великому, быт древних славян – все это основано автором на исторически достоверных материалах и вызовет интерес читателей.Слушайте, правоверные, правдивую повесть о том, что случилось в царствование многомудрого халифа Гарун ар-Рашида, которого нечестивые франки именуют аль-Рашидом,– да ниспошлет ему Аллах в райских садах тысячу гурий, кафтаны из лунного света и мечи, сверкающие, как река Шат-эль-Араб в июльский полдень.И вы, гяуры* (неверные, не мусульмане) слушайте, пока вы еще попираете, землю и не заточены в пещеры преисподней, где определено вам томиться в ожидании последнего суда.Двадцать глав будет в сем сказании, и каждая из них повествует о вещах весьма удивительных, которые во времена Гарун ар-Рашида, повелителя премудрого и правосудного, случались так же часто, как часты таифские розы в садах Багдада и весенние бури в сердцах девушек.
Историческая повесть о древнегреческом поэте Феокрите и его последней любви к юной гетере. Занимательная повесть содержит много информации о культуре того времени. В электронной версии, как и в бумажном оригинале, отсутствует V глава и разбивка IV главы на части, видимо, в следствие ошибки наборщика. Ход повествования не нарушается. Нумерация глав продолжается с VI. Светлана, огромное Вам спасибо за предоставленный бумажный оригинал, за добрый привет из детства! :-)
Из предисловия: «Я делал свои записи нередко под огнем, и в них была свежесть только что пережитых событий», — вспоминал уже в эмиграции Николай Алексеевич. […] Галлиполи стало своеобразной передышкой и для Николая Раевского, и для белого движения вообще. Появилась возможность осмыслить и попытаться понять пережитое. […] В записках Н.Раевского много точно подмеченных психологических наблюдений, и это придает им весомую убедительность.
Это загадочно-увлекательное чтение раскрывает одну из тайн Пушкина, связанную с красавицей-аристократкой, внучкой фельдмаршала М.И. Кутузова, графиней Дарьей (Долли) Фикельмон. Она была одной из самых незаурядных женщин, которых знал Пушкин. Помимо необычайной красоты современники отмечали в ней «отменный ум», широту интересов, редкую образованность и истинно европейскую культуру. Пушкин был частым гостем в посольском особняке на Дворцовой набережной у ног прекрасной хозяйки. В столь знакомые ему стены он приведет своего Германна в «Пиковой даме» узнать заветные три карты.
Н. А. Раевский. Портреты заговорили Раевский Н. А. Избранное. Мн.: Выш. школа, 1978.
Николай Алексеевич Раевский (1894–1988) – известный русский советский писатель, автор ряда ярких и интересных книг о Пушкине и его времени. Публикуемое в данном томе произведение рассказывает об одной из близких женщин великого поэта, внучке фельдмаршала М. И. Кутузова – Дарье Федоровне (Долли) Фикельмон. Своим блестящим умом и образованностью, европейской культурой и необычайной красотой она буквально покорила сердце Пушкина. Именно их взаимоотношениям посвящена бóльшая часть страниц этой книги.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
Роман старейшего российского военного писателя Ивана Васильевича Черныха посвящен летчикам бомбардировочной авиации дальнего действия, громившим во время Великой Отечественной войны фашистских захватчиков на юге нашей страны. Судьбы трех его главных героев – командира полка Федора Меньшикова, командира экипажа Александра Туманова и оперуполномоченного Виктора Петровского – людей незаурядных и волевых, раскрываются в жестоких схватках с врагом и в острых конфликтных ситуациях. В тяжелейшей боевой обстановке зреет их ратное и командирское мастерство, крепнет фронтовая дружба.
В новую книгу Александра Кердана вошли роман «Караул» и повествование «Суд офицерской чести» о защитниках Отечества, солдатах и офицерах, воевавших в Афганистане и в Чечне, верно исполнявших свой долг в период холодной войны и в дни мира. О воинской службе автор знает не понаслышке. Он почти тридцать лет прослужил в Вооруженных Силах, пройдя путь от курсанта военного училища до полковника. Автобиографичность и предельная искренность военной прозы Александра Кердана, глубокое знание им психологии своих героев и сопереживание их утратам и потерям, желание разобраться в подлинных истоках подвига и предательства – всё это составляет живой нерв книги, делает её интересной широкому кругу читателей.