Доброе утро, Вегас - [37]

маечка, заканчивающаяся чуть выше пояса джинсов. Ее идеальные ягодицы приковывали

внимание, а эта полоска обнаженного тела между слишком короткой маечкой и джинсами

приводила меня в восторг. Так и тянуло проложить дорожку поцелуев по этой персиково-

сливочной коже, а потом пробежаться кончиком языка в обратном направлении. Я

представлял, какая она должна быть на вкус, сладкая и чуть солоноватая. Я воображал, как она дрожит в моих объятиях, и, может быть, покрывается мурашками от легкого

поцелуя в ямочку над ее правой ягодицей.

Затем я представил, как Дженсен чмокает меня в затылок и спрашивает, что я, черт

побери, делаю.

Я уронил на пол пучок салата, который только что вытащил из холодильника, и

собаки тут же кинулись ловить его.

Вниз, Так-младший, помни про одиннадцатую заповедь:

Да не возъеби соведущую свою.

И поскольку она проведет предстоящие выходные под моей крышей, эта фраза

должна стать моей долбаной мантрой.

Может быть, безопаснее просто завязать глаза?

И снимать повязку только при обращении с кухонными ножами или когда нужно

побриться. Нет смысла напрасно проливать кровь.

Хотя Джен обязательно обратит внимание и спросит, зачем я завязал лицо платком, как будто играю в жмурки.

Вот дерьмо.

Учитывая, что в любом случае я в проигрыше, предпочту оставаться зрячим.

Дважды дерьмо.

— Ты в порядке? Забавно выглядишь.

Да, готов поспорить, что так я и выглядел.

— Просто думаю, с чем подать курицу. Хочешь сделать салат?

Я повернулся к ней спиной и нагнулся, чтобы поднять листья салата и заодно

поправить брюки, пока она не видит.

Похоже, это будет чертовски долгая неделя.

После уборки (которой я, между прочим, занимался самостоятельно, так что

держите свои комментарии при себе; то, что в моем доме находилась женщина, не

означало, что я переложу всю домашнюю работу на ее Х-хромосомы) Джен ушла в

гостиную выбирать фильм, а я взял нам пару бутылок пива и отправился за ней, прихватив

по дороге пакет с ключом для нее.

Надо признать, что выглядел он слегка помятым. Я зажал содержимое в ладони и

бросил бумажный пакет в мусорное ведро.

Джен изучала названия стоящих на полках фильмов, когда я негромко позвал ее по

имени. Она отозвалась, не отрывая взгляда от коробочек с DVD-дисками.

В ее защиту скажу, что в моей коллекции более четырехсот фильмов и, вероятно, она не хотела забыть, на чем остановилась. Я хотел привлечь ее внимание, все-таки это

было важно.

Мне нужно было видеть выражение ее лица, когда она возьмет брелок.

Конечно, мы разделили «Поп-Тартс», которые я приберегал на черный день для

себя, и тот единственный поцелуй, но это была первая вещь, которую я выбирал

специально для нее, надеясь, что ей понравится.

— У меня для тебя кое-что есть.

Мои слова заставили ее повернуться и посмотреть на меня с улыбкой.

— Это же не горн, с помощью которого ты будешь меня будить?

— Нет, но раз уж ты его упомянула…

Она подошла ближе и шлепнула меня по руке.

— Так и знал, что ты не сможешь держать свои руки подальше от меня, — сказал я, хватая ее запястье и пресекая попытку ударить меня снова. Затем положил брелок ей на

ладонь. — Твой ключ.

Я наблюдал за ее лицом, пока она рассматривала то, что я выбрал. Широко

улыбаясь, она вертела брелок; розово-черный логотип AC/DC медленно поворачивался, стразы на молнии между буквами сверкали и переливались в лучах заходящего солнца.

— Ничего себе, Так. Это очень круто. Спасибо. — Она встала на цыпочки и, положив руку мне на лицо, поцеловала меня в щеку. Все закончилось так быстро, что я

едва успел осознать, что она сделала. И хотя ее руки были опущены по сторонам, я

почувствовал покалывание там, где кончики ее пальцев касались моей кожи.

Она как будто горела. Или просто один взрослый мужчина превращался в глупую

девушку.

Джен ушла, чтобы положить ключ в сумочку, а я просто молча стоял, не в силах

пошевелиться. Для меня этот ключ и то, к чему он был прикреплен, очень много значил, а

для нее это была всего лишь вещь, которую она запихнула в передний карман сумки.

Вау.

Я открыл бутылку пива и устроился в углу дивана.

Джен вернулась уже одетая в мягкие штаны и футболку и велела мне выбрать

фильм. Вместо этого я включил канал HBO; не хочу опять пялиться в титры, придавленный к дивану уснувшей Джен.

По мере того, как пива становилось меньше, Дженсен принимала все более

удобную позу и, наконец, использовала меня в качестве спинки. Я не возражал — она

была мягкой, теплой и совершенно непостижимой.

Серьезно, я не знал, что делать с этим динамо по имени Дженсен Маккензи. То она

флиртовала со мной, то вела себя так, будто я ее брат. Что бы ни случилось, ее реакция

удивляла меня, у нее острый ум и такой же острый как бритва язык. Редко кто мог

вывести меня из себя или сделать из меня дурачка, но ей это удавалось каждый божий

день.

Я не мог понять, или я завидовал, что она лучше меня, или влюблялся в нее.