Доброе утро, Вегас - [3]

— Ты в эфире через три, два, один.

Я начал считать в обратном порядке, загибая пальцы, и включил микрофон, чтобы

отрезать его реплику. Он стянул свои наушники после моей атаки ручкой, и сейчас

боролся, чтобы натянуть хотя бы один из них обратно. Было утро пятницы, а это означало, что все жители пригородной зоны уже сломали мозг, думая о своих предстоящих

выходных. Список планов был такой же длинный, как и каждую пятницу.

После того как он закончил, я взял на себя чтение списка радиопередач на уик-энд, которые спонсирует наша станция. Я был в конце списка, когда Большая шишка просунул

голову в нашу кабинку и молча помахал Майло, чтобы тот следовал за ним.

Босс был похож на взбешенного бульдога (на самом деле, его обычное выражение

лица). И я был просто счастлив, что не являлся тем, на кого он хотел рявкнуть. Майло

кивнул, выключил свой микрофон и встал, чтобы последовать за ним… а затем резко

дернулся назад из-за шнура своих наушников. Тупица забыл их снять. Было тяжело не

засмеяться в прямом эфире. Как только начался трек, я выключил свой микрофон.

И вот тогда расхохотался.

Бедняга. Интересно, кого он так разозлил, что вынужден идти наверх и быть

съеденным заживо. Билл Калани (так же известный как Большая шишка) — глава

местного отдела радиостанции «Облака», и обычно ему не было дела до нас, батраков в

кабинке. Майло крупно облажался.

Несмотря на то, что Майло обычно меня раздражал, он достаточно неплох, чтобы я

мог посочувствовать ему, когда он спустится назад. Ну, или помочь упаковать его вещи в

коробку.

Я поставил в очередь еще пару песен, проигнорировав список заявок, и нашел

список рекламы на уик-энд. Если я действительно не хотел показываться здесь в течение

следующих двух дней, то должен был как можно скорее доставить свою задницу в

производственное помещение, чтобы сделать предварительную запись смен на выходные.

Сейчас открою вам маленький секрет. В выходные на радио нет ни души, только

конечно, если нет конкурсов, интервью со звездой или удаленного вещания какого-нибудь

агента по продаже автомобилей. Иногда ди-джеев нет на станции даже в их будние смены.

Здание может быть совершенно пустым, за исключением руководителей, приемной, и

парня, который заполняет торговый автомат. И вы никогда не узнаете об этом.

Исключение составляют утренние и вечерние шоу в будние дни. Те из нас, кто

берут на себя эти смены, всегда в здании. И я должен сказать вам, что эти утренние ди-

джеи по-настоящему любят свои города, встают в несусветную рань и к шести утра уже

ясно соображают.

Признаю, я большой поклонник Вегаса.

Никогда не хотел бы жить в другом месте, кроме Вегаса. Люди дружелюбные, женщины же еще более милы, и всегда есть ощущение, что происходит нечто

захватывающее. Забудьте о том, что Нью-Йорк — город, который никогда не спит. В Лас-

Вегасе, если вы некоторое время пробыли в казино, можно легко потерять связь с

реальным миром. И ни в коем случае не выглядывайте наружу, чтобы проверить это…

Стрип светится так ярко, что, даже выйдя к парадным дверям, не поймешь — день сейчас

или ночь.

Снова говорю бессвязно. Что ж, ничего не могу с собой поделать. Вегас — моя

возлюбленная, единственная, кто всегда была со мной. Я вырос здесь, и это прекрасно.

Что заставляет меня задуматься, почему Брюс — утренний ди-джей на нашей

дочерней станции «Пульс», решил оставить Вегас. Ради Солт-Лейк-Сити — Богом

забытого места. Там много снега и мормонов, которые так же известны как анти-веселье, и, самое важное, рынок там меньше. Ради всего святого, это огромный шаг вниз! Он

получил неделю на то, чтобы уйти. Я ничего не слышал о его замене.

Может быть, они просто уменьшат штат утренней команды «Пульса» до дуэта…

Кто знает, в течение последних нескольких лет сокращение расходов и персонала в этом

бизнесе вышло из-под контроля. За исключением крупных денежных рынков, таких, как

Вегас. Это наши трудолюбивые задницы приносят большие и блестящие доллары

радиокомпании «Облака», которая держит небольшие станции на плаву. И я — самая

большая дойная корова в этом городе. Станции в Денвере и Де-Мойн должны

поблагодарить меня, за то, что у них по-прежнему есть работа.

Так что, я не скромняга. Но могу им быть. Все, что я делаю на публике (ну почти, но я разрешаю вам смотреть…), все это отражается на станции, и я получаю доход от

рекламы. И если это делает меня чуточку самовлюбленным, так тому и быть. Есть люди в

этой стране, зависящие от того, опозорюсь я или нет.

Если только это не намеренно.

Это как целоваться в будке для поцелуев на ежегодном пожертвовании средств

больным раком в Та-Тас. Я люблю сиськи. Так что, когда мне предложили взять эту

смену, я не слишком задумывался, поднял гонорар и наносил красную помаду перед

каждым поцелуем, потому что именно так мог оставить след. И это была жертва с моей