Добро пожаловать в Цирк - [21]

– Шок, – улыбнулась я, – вы были правы по поводу зрелищности.

– Испугалась?

– Есть немного, – честно призналась.

– Сможешь быть на уровне? – поинтересовался он, внимательно на меня глядя. Я поняла, что вопрос был важным, а ответ решающим.

– Смогу, – твёрдо проговорила я, а поджилки немного затряслись.

– Радует и вселяет надежду, – кивнул он. – Пойдём, я представлю тебя артистам.

Ветров повёл меня в ту сторону, где слышались голоса.

– Хочу тебя предупредить, – проговорил он, – хотя ты, скорее всего, готова к этому, но я все же обязан. Как ты знаешь, артисты, это своеобразный народ. Творческие личности, одним словом. У них свои тараканы в голове, и с этими тараканами, к сожалению, нужно мириться. Они все мастера своего дела и некоторые могут тебе показаться несколько…

– Враждебными? – подсказала я, поняв к чему он клонит.

– Скорее странными, – с сомнением отозвался директор. – К ним нужен правильный подход. К каждому в отдельности. Поэтому будь терпеливой, и ещё раз терпеливой. Как у тебя, кстати, с этим?

– С характером? – уточнила.

– Ага.

– Не сахар.

– Вот и прекрасно, – на полном серьёзе проговорил Григорий Николаевич и продолжил: – Я представлю тебя, а познакомятся с тобой те, которые сами того захотят, такие уж тут порядки. И постарайся подружиться с Дрего, я знаю, что он невыносим, но этот человек незаменимый.

– Незаменимых людей не бывает, – отозвалась я, вызвав наконец у этого сурового мужчины улыбку.

Когда мы вошли в помещение, где собрались циркачи, то от громкого галдежа мне захотелось прикрыть уши. Пёстрая публика в цирковых костюмах сливалась в моих глазах, и я ни на ком не могла сфокусироваться. Казалось, что их была целая ватага. Да, от подобного я что-то быстро отвыкла, хотя думалось, что умение абстрагироваться от циркового «броуновского движения» у меня в крови.

– Внимание! – гаркнул Ветров. – Я вас собрал здесь, чтобы представить нового члена нашей цирковой семьи!

Артисты замолчали и уставились на меня. А я была готова провалиться сквозь землю от потока изучающих и таких разных взглядов. Черт, как бы побыстрее закончить со знакомством и смыться. Я буквально кожей ощущала внимание, и Григорий Николаевич тоже решил не затягивать:

– Знакомьтесь, это Катерина, – проговорил директор, опустив мою неприметную фамилию. – Прошу любить, жаловать и не обижать.

Циркачи ещё с минуту на меня попялились, а затем, некоторые из них начали расходиться. Я наблюдала за этими яркими личностями, которые пока не складывались у меня в общую картину. Помещение пустело. Неужели никто из них не подойдёт ко мне? Ну хоть бы кто-нибудь, с кем можно будет хотя бы здороваться по утрам. Удивительно, в других цирках все с любопытством кидались «на новенького», а тут тишина.

– Некоторые из артистов сразу после выступления выходят на улицы нашего городка, – виновато пояснил Ветров, – поэтому у них просто нет времени. Не переживай, ты обязательно найдёшь себе компанию.

Тут из растекающейся толпы вышел загорелый дрессировщик и направился к нам. Вот уж без чьего знакомства я бы обошлась.

– Катюха, привет, я Илья Злославский, – склонил он голову и, ухватив мою ладонь, на секунду припал к ней губами. – Нам уже доводилось встречаться, не так ли?

– Доводилось, – выдала я самую добрую улыбку, на которую только была способна.

– И чем же нас удивит этот прекрасный цветок, директор? – поинтересовался Илья, не отводя взгляда.

– Шипами, чем же ещё, – не растерялась я, заставив Григория Николаевича хмыкнуть, а дрессировщика слегка сузить глаза, удивительного коньячного цвета.

Тут к нам подошла та самая парочка, которая поразила меня своим последним выступлением, я тут же забыла обо всем и вперилась взглядом в лоб девушки, из которого совсем недавно торчал нож. Нет, ну хоть синяк-то должен был остаться, все же с такого расстояния был запулён нож!

– Привет, – поздоровалась она с едва различимым акцентом, слегка акцентируя речь на букве «р», – моё имя Максим, это мой муж, Ральф.

Тот учтиво склонил голову. Вблизи было видно, что им обоим чуть больше чем за тридцать, но при этом они выглядели очень моложавыми и подтянутыми.

– Катерина, очень рад, – произнёс циркач с таким же акцентом.

– Немцы? – предположила я.

– Немцы, – разулыбалась семейная пара, а я краем глаза заметила, что Илья отошёл от нас и растворился в темноте кулис, а Максим, тем временем, весело добавила: – Спешу напомнить, что война давно окончена, а фашисты – редкостные свиньи.

– Да, я помню, – кивнула, рассматривая их пёструю одежду и наблюдая за любопытными взглядами, не удержалась от вопроса: – Если честно, я в шоке от вашего номера. Как вы это сделали?

– О, моя дорогая, это как раз то, чего нельзя раскрывать не при каких обстоятельствах, – засмеялась Максим, – но не беспокойся, нож не вонзается в мой лоб, и я не самый главный артист в нашем тандеме, правда Ральф?

– Ну, что ты такое говоришь, дорогая, без тебя не было бы этого номера вообще, – проговорил циркач, и чмокнул жену в щеку.

– Главное, правильно прицелиться, – подмигнула мне Максим, – а остальное сделает это, – она достала тюбик с надписью «бутафорская кровь».