Добро пожаловать на Марс - [8]

Горизонт был рядом, но, фактически, не ограничивался стенами кольцевого кратера, Дольф даже не видел пики на противоположной стороне, потому что оазис был слишком обширный для этого. Не считая пологих холмиков, дно кратера простиралось во всех направлениях, сине-зеленое, местами с шоколадными пятнами.

Сине-зеленое оказалось растительностью. Дольф опустился на четвереньки, чтобы лучше ее разглядеть, но тут же отдернул руки. Воздух был теплым, но земля обжигала ледяным холодом даже через перчатки. Он забыл, что ночью температура здесь падает, наверное, до 150 градусов ниже нуля по Фаренгейту даже в разгар лета. К счастью, его походные ботинки были с толстой подошвой, и кроме них, Дольф надел теплые носки, иначе он рисковал бы отморозить себе пальцы ног, просто стоя на одном месте.

Растительность была странная, Дольфу даже трудно было с чем-то ее сравнить. По структуре она немного походила на рыхлую губку, состоящую из нитей серого, зеленоватого или шоколадно-коричневого цвета, и выглядели они довольно прочными. В них были вплетены более тонкие нити ярко-зеленого цвета, которые местами собирались в узелки вокруг отверстий, образованных губчатой структурой.

Дольф для пробы потянул ее. К его удивлению, она легко порвалась, в его руке оказался кусок, который, тут же сжавшись, образовал неровный шар. Похожие шары различных размеров были рассеяны вокруг, словно оборванные ветром.

Еще в губке виднелись пестрые образования вроде крошечных плодов или водяных пузырьков, Дольф не мог понять, на что это больше походило. Они держались на жестких нитях черного или коричневого цвета и были размером с дробинку. По краям зеленой губки они были подольше, удлиненные, точно маленькие бобы, но довольно прозрачные. Подозревая, что в них вода или сок, Дольф снял перчатку и попытался проткнуть ногтем один из таких мешочков, тот, хотя и подался, уцелел.

Вообще-то, если подумать, то вода была маловероятной, так как замерзала бы марсианскими ночами. Но что же тогда было в этих пузырьках?

Дольф внезапно почувствовал, как что-то ползет по его голой ладони. Пораженный, он поднял руку, и ему показалось, будто ползет его кожа.

Он тут же вспомнил случай, происшедший с ним в детстве, когда он подобрал раненного птенца малиновки и обнаружил, что рука у него сплошь покрыта клещами. Этот инцидент навсегда избавил его от сентиментального отношения к птицам. Здесь это не были клещи, но некий их марсианский эквивалент. Длиной около четверти дюйма, они напоминали нематод или круглых червей, и здесь их были тысячи. А местами среди них можно было заметить действительно похожие на клещей существа, черные, членистоногие, шустро бегающие среди нематод или спокойно сидящие у них на загривках и питаясь...

Дольф стал поспешно расшвыривать ногой губку вокруг себя, пока не оказался на участке почвы из тонкого, как порошок, краснозема, и стал чистить им руки, не обращая внимания на холод. Хотя у него, вероятно, и не было никаких причин бояться этих крошечных проявлений марсианской животной жизни, он не хотел затащить их с собой в ящик и затем привезти на Землю, если можно было не делать этого. По крайней мере, не стоит везти их на себе или в одежде.

Но он хотел собрать образцы. Одна только растительность уже была открытием, оправдывающим такой полет. Беспилотный аппарат 1978 года не обнаружил жизни, не считая нескольких не интересных видов бактерий и каких-то спор, непригодных на Земле. А эта губка была, очевидно, своеобразным грибом, полулишайником, полуводорослью, способной жить на неприветливой почве, в атмосфере и солнечном свете, предлагающим очень мало пищи. Их тенденция скатываться в шары, когда они достигают критического размера, означала, что по поверхности они передвигаются при помощи ветра, когда начинаются летние бури. Таким образом, Дольф получил разгадку таинственной «темной волны», которая неслась от полярного ледяного покрова во время таяния, а также объяснение, почему темные моря никогда надолго не засыпались песком. Все дело было в этом лишайнике, который вел себя, как перекати-поле.

Но откуда он получал воду? Разумеется, в воздухе было слишком мало водяного пара — явно недостаточно, чтобы поддержать акры и гектары живого покрова, распространившегося по всем темным областям планеты. Немного подумав, Дольф понял. Грибковые нити, вероятно, получали ее химическим путем из песка, поскольку каждая молекула лимонита несет в себе три молекулы воды. Так что растения могли получать необходимую воду, хотя здесь не было ни капли в жидком состоянии. В разгар лета некоторые из этих молекул воды, вероятно, вырывались «на волю». У некоторых земных растений, живущих в пустынях, были зачатки подобных систем. Так же иногда поступают и кактусы, которые внезапно оживают после десятилетий существования в засохшем виде, это же поддерживает зерна пшеницы, похороненной тысячелетия назад вместе с фараонами, которые порой прорастают, удивляя биологов. Однако, здесь, на Марсе, это является не причудой, а основным механизмом жизни.

Чувствуя легкое ошеломление, Дольф старательно наполнил кусочками губки четыре бутылочки, потом снова почистил землей руки — и бутылочки снаружи. Если его предположение верно, то по меньшей мере часть материалов будет еще живой, когда он вернется домой.