Добей лежачего - [47]

— Не знал, что я такой проницательный мыслитель, — проговорил Мелвин Проссер. Он улыбался и слушал так внимательно, будто Даффи рассказывал ему увлекательнейшую историю, которую он прежде никогда не слышал.

— Это не совсем то, что я имел в виду, — сказал Даффи, — но вы действительно умеете просчитывать ход событий. Думаю, когда вы только взялись за это дело, у вас уже была примерная картина того, как всё может повернуться, и что вы можете сделать для того, чтобы это повернулось так, а не иначе. Большинство людей смотрят на стадион и видят только стадион. Огромное пространство, где играют в футбол. Играли, играют, и будут играть, хоть на данный момент это и очень жалкое зрелище. Снести стадион так же непросто, как снести церковь.

— В наши дни сносят и церкви.

— Значит, это вы и увидели. Стадион выглядел таким запущенным, и вы решили, будь он моим, уж я бы сумел распорядиться этой землёй. И вот вы начали делать всё возможное для того, чтобы изничтожить клуб. И чем хуже шли у него дела, тем сильнее он зависел от вас. Вы с готовностью платили по счетам, и если вдруг находился желающий этот клуб приобрести, то, стоило им заглянуть в ваши конторские книги и узнать, во сколько вам всё это обходится, как всякое желание иметь дело с клубом у них пропадало. Вы приобрели этот клуб и вместо того, чтобы влить в него свежую кровь, перерезали ему глотку.

— Джеймс был бы опечален, услышь он, что человек, которому он платит из собственного жалованья, такого низкого мнения о его профессиональных способностях.

— Думаю, мы с вами примерно одного мнения о Джимми Листере, мистер Проссер.

— Каков же мой следующий шаг?

— Затем вы поручаете Магрудо обратиться с ходатайством о застройке.

— Несмотря на то, что я его столько лет не видел.

— Несмотря на то, что вы его столько лет не видели. Вот только вы забыли сказать о том, сколько лет вы его не видели, служащим «Хесс-хауз холдинг».

Мелвин Проссер рассмеялся. Он-таки рассмеялся.

— Простите. Когда я говорил с вами, я и не предполагал, что держу руку на Библии.

— Итак, вы получаете разрешение и всё вроде как у вас в порядке. Вот только Джимми Листер недостаточно успешно разваливает клуб. Он старается, как может, но вы всё же не можете быть уверены в исполнении вашего замысла. Тогда вы решаете поторопить события. Дэнни, Брэндон, местные жители. Насчёт Красно-бело-голубых точно сказать не могу, возможно, что это просто совпадение.

— Так вы всё-таки признаёте возможность совпадения?

— Да.

— Ну что ж, замечательно, — Проссер вернул ему фотографии. — А это, вероятно, моя жена, — добавил он саркастически.

— Я не слишком разбираюсь в бизнесе, до вас мне далеко, но могу предположить, что вы с Чарли Магрудо придумали некий механизм. Он подставное лицо, вы — капитал, сперва вы за гроши продаёте ему эту землю, потом выкупаете обратно. Не знаю, как всё это обычно работает…

— Оно и видно.

— Но, возможно, в конечном итоге его компания получит какой-нибудь строительный подряд — например, на развлекательный комплекс. Очень выгодное дельце для фирмы, которой до сих пор не особенно улыбалась удача.

— Всё ясно. Закончили вы?

— Да. Более или менее.

— А как вы оцениваете мои шансы на удовлетворение ходатайства о застройке?

— Не знаю.

— Очень жаль, голубчик, что вы не знаете. А что вы скажете, если я скажу вам, что вы витаете в облаках?

— Я вам не поверю.

Наступило молчание. Они были где-то к северу от Кемден-тауна, Даффи не знал, где именно. Он абсолютно не понимал поведения Мелвина Проссера.

— Можно мне ещё тоник?

— Да, конечно. Возьмите-ка сами. Я всегда наливаю только первый бокал, а потом уже предоставляю своим гостям действовать по собственному усмотрению.

Даффи налил себе тоник.

— Да, для вратаря вы, безусловно, низковаты. Хоть я, конечно, хуже вас разбираюсь в игре, на что вы не преминули мне указать.

— Вообще-то, я довольно хороший вратарь, — сказал Даффи. — Почему вы не злитесь?

— Злюсь? Зачем мне злиться? Это же бизнес. Да если бы и не бизнес. Я выяснил, это… не помогает.

— Но я только что обвинил вас в причинении тяжких телесных повреждений и попытке обмануть правосудие.

— Да, я заметил. Если б перегородка была опущена, и водитель всё слышал, я мог бы привлечь вас за клевету.

— Я всё перевёл на имя своей жены, — ответил Даффи, — в точности как Чарли Магрудо.

— В самом деле? Это интересно. Почему-то я решил, что вы гомосексуалист. Приношу свои извинения.

Мелвин Проссер нажал на кнопку, и перегородка опустилась.

— Хоббс, через двести пятьдесят метров остановите.

— Да, сэр.

Перегородка снова поползла вверх, и «Корниш» мягко замедлил ход.

— Вот здесь, мистер Даффи, вы окажетесь примерно на равном расстоянии между двумя станциями метро. Боюсь, что не могу везти вас дальше.

— Спасибо, что подвезли. Увидимся на матче.

Даффи стоял на мокром тротуаре, где-то между «Тафнелл-Парк» и «Арчвей». И почему ему почти симпатичен Мелвин Проссер? Надо постараться и перестать ему почти симпатизировать. Странное это было чувство: ты вставил в трещину стамеску, повернул — и ничего не случилось. Инструмент цел, стена цела, и всё на своём месте.

— Будь здоров, приятель, — сказал какой-то прохожий, и Даффи осознал, что до сих пор держит в руке хрустальный бокал, до половины наполненный тоником.