До рая подать рукой - [30]

Движение придает ему уверенности, а уверенность необходима, чтобы успешно спрятаться. Кроме того, это движение снимает волнение, а спокойствие – важный элемент маскировки. Мудрость матери и здесь помогает ему.

Полезно и находиться среди людей. Толпа отвлекает врага… пусть немного, но иногда и этого достаточно… играет роль ширмы, за которой, при удаче, может укрыться беглец.

К стоянке для грузовиков примыкает стоянка для легковых автомобилей. Здесь мальчика заметить куда проще, чем среди мастодонтов дорог.

Он шагает быстрее и решительнее, к щиту, обещающему «полный набор услуг», которые предлагаются в комплексе построек, расположенных дальше от автострады по сравнению с заправочной станцией и ремонтными мастерскими.

За широкими окнами ресторана путешественники с аппетитом расправляются с содержимым своих тарелок. Мальчику хватает одного взгляда, чтобы вспомнить, как много времени минуло с той поры, когда он, сидя в «Эксплорере», съел холодный чизбургер.

И собака повизгивает от голода.

Из теплой ночи они входят в приятную прохладу ресторана, наполненную аппетитными ароматами, мальчик вдруг ощущает, что голоден как волк, и широко улыбается в предвкушении трапезы.

Но не улыбка, а собака привлекает внимание женщины в униформе, стоящей за стойкой с надписью «ХОЗЯЙКА». Она миниатюрная, красивая, говорит, комично растягивая слова, но сурова, как надзиратель концлагеря, когда, выйдя из-за стойки, обращается к мальчику, загораживая ему дорогу:

– Дорогой мой, я признаю, что у нас не пятизвездочный ресторан, но мы все равно не пускаем босоногих клоунов и прочих четвероногих, какими бы они ни были милашками.

Мальчик в кроссовках и не клоун, поэтому не сразу понимает, что говорит она о собаке. Войдя в ресторан с собакой, он привлек к себе внимание, которое ему совершенно ни к чему.

– Извините, мэм, – признает он свою ошибку.

Возвращается к входной двери вместе с собакой, чувствуя на себе взгляды людей. Улыбающейся официантки. Кассирши, которая поглядывает на него поверх кассового аппарата и очков. Клиента, оплачивающего чек.

Никто из них не смотрит на него подозрительно, среди них, похоже, нет безжалостных охотников, идущих по его следу.

Выйдя из ресторана, он приказывает собаке сесть. Она послушно садится чуть в стороне от дверей. Мальчик наклоняется к ней, гладит, чешет за ушами, говорит: «Жди здесь. Я вернусь. С едой».

Над ними нависает мужчина… высокий, с окладистой черной бородой, в зеленой бейсболке с желтой надписью «ВОДИТЕЛЬ МАШИНЫ» над козырьком… не тот человек, который расплачивался с кассиром, другой, только идущий в ресторан.

– Отличная у тебя собака, – говорит водитель машины, и собака начинает вилять хвостом. – Как зовут?

– Кертис Хэммонд, – без запинки отвечает мальчик, воспользовавшись именем и фамилией хозяина одежды, которая сейчас надета на нем, и тут же задается вопросом: а мудрое ли это решение?

Кертис Хэммонд и его родители погибли менее двадцати четырех часов тому назад. К настоящему моменту полиция Колорадо уже поняла, что фермерский дом сгорел в результате поджога, а медицинские эксперты, если успели провести вскрытия, установили, что все три жертвы умерли насильственной смертью, возможно, после пыток, до того, как загорелся дом. И имена убитых наверняка попали в теле– и радиовыпуски новостей.

Но бородатому водителю, если он тот, за кого себя выдает, а не один из охотников, ни имя, ни фамилия ничего не говорят.

– Кертис Хэммонд, – повторяет он. – Довольно странная кличка для собаки.

– О! Да. Вы про мою собаку. – Мальчику стыдно, потому что он вновь допустил явную ошибку, неправильно истолковал самый обычный вопрос. А насчет клички, так он об этом еще не думал, знал, что, когда они получше познакомятся, станут ближе друг к другу, кличка появится, не абы какая, а та, что в наибольшей степени подходит собаке. Но времени на более близкое знакомство нет, поэтому, почесывая шею собаки, он черпает вдохновение в фильме. – Это Желтый Бок[25].

Водитель усмехается:

– Ты дуришь мне голову, юный друг?

– Нет, сэр. С какой стати?

– Где же логика? Как можно назвать эту красавицу Желтый Бок, если от носа до кончика хвоста у нее нет ни одной желтой волосинки?

Стыдясь своего неумения вести самый что ни на есть простой разговор, мальчик пытается вывернуться:

– Видите ли, сэр, цвет не имеет к кличке никакого отношения. Нам нравится эта кличка, потому что лучшей собаки нет в целом мире. Тот же случай, что и с Желтым Боком в фильме.

– Не совсем, – не соглашается водитель. – Желтый Бок был кобелем. А эта очаровательно черно-белая леди немного сбивает с толку как кличкой, так и отсутствием присутствующего в ней цвета.

Мальчик вообще не думал о том, какого пола собака. Глупо, глупо, глупо.

Он вспоминает совет матери: если хочешь сойти за кого-то еще, ты должен держаться уверенно, прежде всего уверенно, потому что сомнения в себе могут выдать. Так что и последние слова водителя не должны сбить его с толку.

– Понимаете, мы не думали, мужского или женского рода кличка Желтый Бок, – объясняет он, все еще нервничая, но довольный тем, что может говорить быстро и связно, особенно если смотрит не на бородатого дальнобойщика, а на двери ресторана. – Любая собака может быть Желтым Боком.