До и после - [22]

— Я буду вытирать первым, а ты вытирай насухо, — сказал он мне и бросил полотенце. Я всегда вытирала насухо.

Я начала обходить машину вслед за ним, вытирая разводы, оставленные его полотенцем. Радио в моей машине болтало само, рекламируя лазерную эпиляцию и сэконд-хэнды. Время от времени я поглядывала на Кэса. Мне нравились его выцветшие футболки. Сегодняшнюю он носил еще с восьмого класса. Тогда она была слишком свободна, но теперь облегала именно так, как надо. Логотип с экраном давно облез, ткань выцвела до идеального оттенка синего. Многие футболки из тех, что моя мама купила для Фостера в торговом центре, пытались подражать этому цвету, но его нельзя купить за смешные деньги в торговом центре, да и за любые деньги, если уж на то пошло. Кэс заработал этот цвет со временем.

— Что? — спросил он, после того как мы перешли на окна.

— А?

Его лицо расплылось в улыбке:

— Почему ты так странно смотришь на меня?

— Я просто думала.

— О чем?

Пришлось быстро придумать.

— О вчерашней вечеринке. Было весело?

Он пожал плечами и начал вытирать стекло широкими кругами.

— Все как обычно. Но без тебя скучно.

Временами я ненавидела, когда он так говорил, потому что это было именно то, что я хотела услышать, но не несло того смысла, которого хотелось мне.

— Ничего необычного не произошло?

— На самом деле нет. Некоторые довольно сильно напились.

Я фыркнула:

— Стэнтон Перкинс.

— Да. Джордан и Эзра ушли довольно рано, большинство ушли с ними. И хорошо, иначе мне пришлось бы сказать Эзре, чтобы он убирался оттуда. Стэнтон достаточно злобный, даже когда трезвый.

— Почему он так ненавидит Эзру?

— По тому же, что и все, полагаю. Просто сильнее, чем остальные.

В некотором смысле Эзра был настоящей знаменитостью и вызывал столько же неудовольствия, сколько и восхищения. Половина школы почитала его за то, что в этом году он стал капитаном школьной команды, а другая половина негодовала по этой же причине. Кэсу не нравилось это признавать, но до тех пор, пока не пришел Эзра, звание капитана было за ним. Эзра явно был лучшим игроком, но люди любили Кэса — вот в чем проблема. Не всегда люди хотят лучшего. Иногда вы просто хотите что-то знакомое, надежное, доступное. В Эзре Линли не было ничего доступного.

Когда Кэс заговорил снова, его голос звучал странно.

— Сорок пять тачдаунов за один сезон. Это нелепо.

— Ты думаешь, Стэнтон прав насчет него?

— Нет. Нет, конечно же нет. Просто… — Он замолчал, положив полотенце на заднее стекло напротив моего. — Иногда я не могу избавиться от мысли, что это должен быть я, понимаешь?

Я не знала, что сказать, поэтому просто выдала сочувственный звук.

— Это чертова классика, — сказал он. — Сюжет, как в гребанном кино. Харизматичный слабак и угрюмый вундеркинд, которого ему никогда не догнать, как бы он ни старался.

— Харизматичный, наверное, несколько преувеличенно.

— Заткнись. Я очень харизматичный. — Кэс в последний раз провел по стеклу. — Он, конечно, козел, но играет лучше меня. Я не могу ненавидеть его за это, верно? Все та же старая история, значит, что нужно делать?

Я пожала плечами:

— Дать ей другую концовку?

— Ты имеешь в виду типа бросить Эзру в бассейн с лазерными акулами?

— Да. Именно это я и имела в виду. — Я бросила в него полотенцем. — Или ты можешь просто… быть хорошим парнем. Быть тем, за кого болеет каждый.

— Так что, я должен тысячц раз пробежать вверх-вниз по трибуне, бросать мяч через старую покрышку, а потом, когда наступит день важного чемпионата, Эзра облажается, а я всех спасу? Завоюю сердца Темпл-Стерлинга? Получу девушку?

— Да. И девушка, возможно, даже позволит тебе оставить лазерных акул.

Кэс усмехнулся.

10

В воскресенье после победы Темпл-Стерлинга над старшей школой Фрипорта я отвезла Фостера на тренировку с Эзрой. Я не хотела ехать, зная, что и мама, и Фостер ждут, что я останусь на все время, но я старалась увидеть в этом возможность почитать, подышать свежим воздухом и наслаждаться последними солнечными деньками затянувшегося лета.

Подойдя к пустынному школьному полю, мы увидели Эзру. Я свернула к скамейке у боковой линии, не желая заводить с ним разговор, а Фостер пошел дальше к середине поля, где стоял Эзра, держа в руке мяч.

Я открыла «Чувство и чувствительность» на том месте, где Марианна, младшая сестра главной героини Элинор, заболевает. Лучше и быть не могло. Мистер Уиллоби, обезумевший от известия о внезапной болезни Марианны, появляется в их доме и умоляет о встрече с ней. Ситуация была напряженной, драматичной и каким-то образом, несмотря на то, что прошло двести лет, по-прежнему актуальной. Это было похоже на пьяные смс-ки от бывшего парня, если бы подобное существовало двести лет назад.

Я считала мистера Уиллоби одним из самых интересных персонажей в книгах Джейн. Сначала вы думаете, что он замечательный: он появляется из ниоткуда и закручивает бурный роман с Марианной, но потом он отворачивается от нее и покидает Марианну, и вам кажется, что он действительно ужасный человек. Но потом каким-то образом, в сцене, где он появляется в их доме, отчаянно желая узнать, все ли в порядке с Марианной, его почти жалко. Вам кажется, что ему можно в чем-то посочувствовать, и вы начинаете думать, что, возможно, он не такой уж плохой и низкий, а просто обычный человек, который принял глупые решения. Он мог иметь все, чего хотел, но лишился всего из-за своего выбора. Нельзя по-настоящему ненавидеть кого-то вроде него. Его можно пожалеть, это да, но не ненавидеть.