«Дней Александровых прекрасное начало…»: Внутренняя политика Александра I в 1801–1805 гг. - [14]

К данному разделу примыкают распоряжения об армейских священнослужителях. Получивший высочайшее утверждение синодский указ от 15 марта посвящался пенсиям полковым священникам и их семьям. Прослужившим более 20 лет полагалась пенсия 100 рублей в год. Та же сумма выдавалась, если срок службы был меньшим, но семья большая. Эта пенсия распространялась на семью, если священник умирал во время службы в армии. По именным указам Синоду от 14 апреля велено было назначать священников в армию и флот, а от 19 апреля – не отдавать распоряжений обер-священнику (старшему военному церковнослужителю) без участия и согласия Синода[35]. Ряд именных и сенатских указов касался центральной и местной администрации. 16 марта отменялась введенная Павлом I практика выборов купцов в члены Коммерц-коллегии (эта мера может быть рассмотрена как возврат к излишней бюрократизации учреждения, ведавшего вопросами торговли). На следующий день, 17 марта, был принят указ, восстанавливавший прежнюю (допавловскую) «форму отношений между военными и гражданскими местами и начальниками». Из числившейся на городах суммы недоимок 14 апреля исключалась часть, составившаяся из излишков жалованья магистратских членов (то есть последним были прощены переплаты жалованья). Выборы «чиновников и урядников» по «тамошним правилам» 17 апреля разрешались в губерниях: Малороссийской, Литовской, Минской, Волынской, Подольской, Киевской и Белорусской. 11 мая было определено, что полиция подведомственна местному гражданскому начальству, комендантам или военным губернаторам, имеющим и гражданскую власть. Особо подчеркивалось, что командиры воинских частей не имеют права вмешиваться в дела городского управления и полиции. Указ от 26 июня отменял павловское нововведение – шлагбаумы в городах и селениях, где нет военных гарнизонов.

Имелись также распоряжения о штатах чиновников отдельных ведомств. К административным делам относится и именной указ от 15 мая о военных постоях, данный московскому генерал-губернатору. Приводятся любопытные цифры: в 1801 г. в городе числилось 8,5 тысячи домов, а в них «покоев» – 50 тысяч. Уволены от постоев 6,1 тысячи домов с 33,5 тысячи «покоев» (либо освобождены «особым повелением», либо платят за постройку в городе казарм). Под постои в Москве оставлены 2,4 тысячи домов с 16,5 тысячи «покоев». В указе освобождались от постоя наемные квартиры чиновников, постройка казарм для кирасирского полка отложена, а выделявшиеся на это суммы теперь «с обывателей» не взимались[36].

Финансовые вопросы также нашли свое отражение в именных указах. 3 апреля Государственному казначейству было предписано высылать суммы денег «во все места по расписанию, не отдавая в сем преимущества Военному департаменту». 13 апреля были подтверждены «права и преимущества», присвоенные Государственному заемному банку (основан в 1786 г.). Сенатский указ от 20 мая требовал немедленного взыскания казенных недоимок (по таким оброчным статьям, как подряды, поставки и откуп, по 35 губерниям насчитывалось 643 тысячи рублей). Император утвердил 28 мая сенатский доклад о воспрещении употреблять польскую медную монету в торговле, о «перелитии» ее в Киеве в слитки и продаже их. Экономия средств предполагалась вследствие указа от 19 мая о запрете Придворной конторе использовать сверхштатных служителей[37].

Интересов православной церкви касались: именной указ от 3 апреля, освобождавший прихожан от обязанностей по обработке церковной земли (при этом определенная в 1763 г. плата священникам за исправление треб удваивалась); синодский указ от 30 мая, запрещавший без ведома Синода забирать в гражданскую службу студентов духовных академий и семинарий. Иезуитам 11 мая подтверждались их права в соответствии с Жалованной грамотой 1769 г.; «менонистов», проживавших на помещичьей земле в Малороссийской губернии, переселяли на казенные земли и предоставляли им 23 мая права, пожалованные «новороссийским менонистам»[38].

Политика покровительства иностранным колонистам и путешественникам нашла отражение в указах: 27 апреля о приеме французов в России на том же основании, как и других иностранцев, и о запрете помещикам записывать за собой иностранцев, которым предоставлялась свобода в выборе занятий. 16 мая была принята инструкция по внутреннему распорядку и управлению новороссийских иностранных колоний[39].

Довольно много распоряжений верховная власть отдала по вопросам торговли, откупов и промышленности. 10 апреля отменили положение 1800 г., по которому при вывозе за рубеж полотна определенная часть отдавалась «натурой» в пользу комиссариата (то есть для военного снабжения). Запрет на ввоз в Россию игральных карт последовал 26 апреля из-за действовавшего откупа в пользу воспитательного дома. Жителям «присоединенных от Польши губерний» 30 мая разрешалось вывозить за границу поташ через наиболее удобный для них пункт – Рожеямпольскую пограничную заставу. По-прежнему в пользу приказов общественного призрения было предписано 19 апреля взыскивать штрафы с откупщиков, подрядчиков и поставщиков вина и соли. Ввиду того, что откупщики «препятствовали» понижению цены на соль, что «отягощало» местное население, в мае не был продлен откуп «о продовольствии крымской солью» западных губерний. 3 июня Сенат опубликовал правила по производству торгов по откупам. 15 июня он же распорядился отдать повсеместно оброчные статьи на 12-летний откуп (если откупная сумма превышала 10 тысяч рублей, то договора представлялись в Сенат).