Дневники Трюса - [18]

- Вечер будет в зеркальной комнате, а там ведь всё наоборот, поэтому если хотите, чтобы вас воспринимали всерьез, должны будете ходить на голове, а отражаться будете в нормальном состоянии.

Боже праведный... я думал, и для меня ещё может быть отмеренный кусочек бытия, и мне соединиться по ветру с листиком-сестрой и вместе катиться к обочине, в овраг, и ко мне в клетку подселятся... или бабочка... и... и... и... всё кончается на "и". Буква Бога - Й: Йахве, Исаак, Илья, Иезекииль, Иеремия, Иерихон... Иесафат, долина геенны... И краткое. Будь кратким и кротким. "И" мое, не ищи продолжения в здешнем мире.

- А кто там будет?

- Придет Исаак Цыплячий, самый умный информатор тюрьмы, его девушка Цыплячья Попка и философ Кифский. В программе оккультное чтение, столоверчение, карты...

Столоверчение, мыслеверчение, ветроверчение... Господи, всюду какие-то воронки. Вертит-вертит и засосет.

- А задоверчение будет? Я имею в виду танцы.

- Что вы, мистер Юмористер, что вы! (А она злая и ехидная... холодная Алиса, как хорошо, что я в тебя не успел влюбиться до смерти!) - Что вы, мистер Твистер, у нас собираются серьезные люди. Надо приходить голым и на голове.

Алиса из комнаты смеха... А, вот где место мне. Я хочу, не переставая, корчить рожи. Пантомима... когда душа бессловна, она спокойна.

Все наши дыры внутри - от жажды обменяться духовными сплетнями. Монахи молчали по пять лет, разговаривали с Богом про себя. Вообще на человека смотришь - и сразу видно: сколько в жизни слов сказал он про себя и услышал изнутри. Все его записные книжечки жизни налицо, на лице...

- А голым-то ещё зачем приходить?

- Одежда - ложный стыд. (Как я всё знаю наперед! Невыносимо жить с точностью счетчика: чем больше знаешь наперед, как что случится, тем невыносимей жить...)

- Спасибо, я приду.

- Да ничего, собственно, я так... сама по себе пришла.

Да ты ещё и изменница, коварная Алиса Фрейндлих, артистка-обезьяна...

- Скажите Юре Битому, что я приду, несмотря на раны, нанесенные им. Я сегодня свободен, как никогда...

Из двух бойней времени выбираешь совместную - хорошо коротать часы среди мыльных пузырей, изо рта исходящих в небо... таких же, как ты... только разных тонов...

- Я приду, скажите Юре. До свидания, Алиса, до свиданья, Соня Мармеладова!

Меня только блохи приглашают на свой канкан, который устраивают на моем же теле. Меня только и ждет, что одиночества капкан. Хлоп. Крышка.

До свидания, Лилит. От тебя пойдет следующий род людей. Я - пас. Я противозачаточен. Я наслушался лекций Горбатого секс-Логоса (сексолога) в душной инквизиторской, в университете Вселенского Одиночества. Он говорил заумно, как Кант, и сексуально, как змий.

Друг мой, мне стыдно за роман. Мне стыдно за мой роман и за тебя, вслушивающегося, вчитывающегося. Ужели - скажешь ты - впрямь нет ничего более достойного во вселенной, чем блохи, задние мысли, тараканьи скачки с многоточиями? И всё тебя прибивает то к блохам в вонючем сарае, то к порно-, не видеть бы тебе лучше мира сего. Уходи, откуда родом. Мы тебя не принимаем в люди, слышишь, ты не человек, До-человек, сверх-человек, за-человек, недо-человек. Все равно, но ты не человек. Это наше последнее слово.

Мне никто не звонит годами, и раз в десять лет я получаю открытку, нет телефонограмму от Юры Битова:

"Номер моей молитвы - 43508 - Юра Битов.

Номер моей могилы прежний - Юра сирый".

Не быть нам молочными братьями, Жора Космодемьянов.

Стыдно мне за себя и тебя, друг мой. Потому что ты тоже живешь во вшах с блохами, и воды твои текут не в Хидекель, а прямо в Флогестрон. И тебя бросает от вшей к порно и от порно опять к вшам...

Древние считают, что такова предваряющаяся практика. Слева - блохи, справа - цивилизация порно, спереди - стезя голгофная: вытесывай себе крест и иди не оборачиваясь, глядя пред собой... Потому-то я и не заостряю твоего внимания, друг мой, на дивных ксерокопиях екатерининского зала, упускаю сцену бала, а с ней - Кутузова с Тарантасовым-Дилижансовым, великим государственным делателем, и, наконец, не удостаиваю чести графа Дебилова - фаворита императрицы побеседовать с нами в летней беседке его садика, подаренного той же императрицей в знак оцененных государством мужских достоинств. А там тепло, роскошно, и можно не хуже покривляться в зеркалах, чем в тюрьме зловонной...

Но, роковой пророк Достоевский, накликал иную ты нам Россию - подпольную, фальшивую, городскую, грязную, разночинную и юродивую. Она такая и по сей день, только процентщицу убить стало сложнее. Поэтому покинем со спокойной совестью в этой главе Алиску, философствующего упыря и папу Беппо, уездного психотропа. - А со спины сжимает доска-тоска: иди в инквизиторскую, сдайся Богу...

Здешний Маг-Триумфатор на днях демонстрировал йоговский способ вхождения в собственное прошлое воплощение: он раздваивался и пребывал сразу в двух воплощениях - в прошлом и настоящем. Оказалось, прежде он был мальчиком на побегушках у одного восточного императора, павшего жертвой дворцовых интриг. Его духовный оппонент увидел предыдущее воплощение мага-триумфатора иным, а именно: в прошлой жизни маг был горбоносой бабой ягой, за свой ведьмовский роман "Самозачатье в ступке" получил премию главного фискала и прогонный билет на 20 воплощений в виде мага-жреца. В процессе научных опытов йогиня искалечила штук пятьдесят приблудших пионеров, за что в следующей жизни Маг-Триумфатор был лишен потомства и брака. Они сразились взглядами (это было кровавое побоище), и победил оппонент. Мага прогнали в шею.