Дневники княжон Романовых. Загубленные жизни - [65]

Шрифт
Интервал

. Удивительно, но при этом все четыре сестры Романовы казались такими естественными и хорошо образованными. Все, кто встречался с ними, были единодушны в том, что это были прекрасные юные особы, душевные, верные и одновременно с гордым осознанием значимости своего положения. «Они никогда не позволят вам забыть, что вы имеете дело с великими княжнами, но они не забывают и о чувствах других людей», — так отзывалась о них одна фрейлина[504]. Но увидеть царских детей, особенно Алексея, в городе можно было крайне редко. Гораздо больше шансов было увидеть их в Царском Селе. Пост Уилер вспоминал, что как‑то он побывал в Царском вместе с графиней Толстой и ему посчастливилось повстречать царевича на прогулке в сопровождении казака‑няньки. Мальчик был «укутан в длинное пальто с белым каракулевым воротником и в меховой шапке, лихо сдвинутой набекрень», он «охотно разговаривал, много жестикулировал, то и дело останавливаясь, чтобы взметнуть облачко снега». «Я смотрел во все глаза, — признался Уилер. — Ребенок был почти что легендой, я не знаю никого, кто его когда‑нибудь видел».

Графиня, которая была близко знакома с императорской семьей, очень сочувствовала Алексею: «Бедное дитя! Вокруг только его сестры, ни одного мальчика его возраста, чтобы поиграть! Императрица поступает очень несправедливо по отношению к нему, да и к девочкам тоже, но никто не может переубедить ее!»[505] Такое мнение о царских детях было широко распространено, и с ним, конечно, трудно было спорить, хотя одному английскому посетителю, который получил аудиенцию в Царском Селе, представилась редкая возможность встретиться с Алексеем и девочками.

«Он казался слегка смущенным и стоял в конце комнаты в окружении своих сестер, красивых барышень, просто, но опрятно одетых. Они, по‑видимому, чувствовали себя совершенно спокойно, вели себя открыто и не избалованно, как обычные хорошо воспитанные дети. Как только они вошли, улыбка материнской гордости осветила лицо императрицы, и она приблизилась к ним, любовно обвив шею сына»[506].

Алексей был явно центром вселенной для матери, в результате чего девочки семьи Романовых, казалось, обречены были быть своего рода дополнением, всегда быть в тени своего дарованного Богом брата. И тем не менее подспудно уже происходили изменения в отношениях между сестрами и братом. Александра все чаще поручала Ольге следить за поведением своенравного Алексея на публике, когда она сама не могла быть с ним из‑за частого нездоровья. Однажды во время парада бойскаутов он попытался выйти из экипажа и маршировать с ними. Ольга помешала ему это сделать, тогда Алексей «ударил ее по лицу изо всех сил». В ответ Ольга лишь вздрогнула, взяла его за руку и гладила ее, пока Алексей не остыл. И только когда они благополучно возвратились домой, она убежала к себе в комнату и разрыдалась. Алексей раскаивался в полной мере — два дня он «был само покаяние и настоял, чтобы Ольга приняла от него за столом его порцию десерта». Он любил Ольгу, возможно, больше других сестер. Всякий раз, когда он получал выговор от своих родителей, Алексей «заявлял, что он Ольгин мальчик, забирал свои игрушки и шел к ней в комнату»[507].

К этому времени Ольга и Татьяна заметно отдалились от «маленькой пары», и Мария, самая скромная из четырех, стала страдать. Закралась также и ревность, поскольку она чувствовала, что, возможно, мать любит Анастасию больше ее. «У меня нет никаких секретов с Анастасией, я не люблю секреты», — успокаивала ее Александра в одном из своих писем. Через нескольких дней она снова писала: «Любимое дитя, обещай мне больше никогда не думать, что тебя никто не любит. Как такая невероятная мысль могла попасть в твою маленькую голову? Выкинь ее оттуда поскорей». Ощущая свою ненужность старшим сестрам, Мария стала в последнее время искать утешение в дружбе со своей двоюродной сестрой Ириной, единственной дочерью Ксении. Но Александра сказала ей, что от этого будет только хуже: ее сестры «подумают, что ты не хочешь быть с ними; теперь, когда ты становишься уже большой девочкой, тебе будет лучше побольше быть с ними»[508].

Мария явно стремилась завоевать одобрение и внимание своих старших сестер. В этом, возможно, кроется мотив письма, которое она написала Александре от их имени в мае 1910 года:

«Моя дорогая Мама! Как ты себя чувствуешь? Я хотела тебе сказать, что Ольге бы очень хотелось иметь свою отдельную комнату в Петергофе, потому что у нее с Татьяной слишком много вещей и слишком мало места. Мама, в каком возрасте у тебя была своя собственная комната? Скажи мне, пожалуйста, если это можно устроить. Мама, в каком возрасте ты начала носить длинные платья? Не кажется ли тебе, что и Ольга тоже хотела бы носить платья подлинней? Мама, почему бы тебе не переселить их обеих или только Ольгу? Я думаю, что им было бы удобно там, где ты спала, когда у Анастасии была дифтерия. Целую тебя. Мария. Постскриптум. Это была моя идея — написать тебе»[509].

В то же время эгоцентричная младшая сестра Марии, Анастасия, которая жила в своем собственном маленьком мире, была занята мыслями о совершенно разных и неожиданных предметах, выводя каракулями в записной книжке список того, что она хотела бы получить на день рождения в этом году:


Еще от автора Хелен Раппапорт
Рок семьи Романовых. «Мы не хотим и не можем бежать…»

Новая книга от автора бестселлеров «Дневники княжон Романовых» и «Застигнутые революцией» посвящена самой неизвестной странице жизни последнего российского императора – попыткам спасти от гибели Николая II и его семью. Историческое расследование, основанное на недавно обнаруженных архивных материалах из России, США, Испании и Великобритании, прежде недоступных даже отечественным историкам, тщательно восстанавливает драматические события весны и лета 1917 года. Венценосные европейские родственники Романовых и матросы-большевики, русские монархисты и британские разведчики – всем им история отвела свою роль в судьбе российской царской династии.


Застигнутые революцией. Живые голоса очевидцев

Новая книга от автора бестселлера «Дневники княжон Романовых» Хелен Раппапорт, основанная на редчайших, забытых или считавшихся утерянными архивных материалах, переносит читателя в Петроград 1917 года, переживающий самые драматические моменты своей истории. Мастерски воссоздавая дух эпохи, автор показывает те события глазами их участников (часто – невольных) и очевидцев, давая возможность в полном смысле пережить их заново. В ходе повествования читатель из роскошных дворцовых залов и с посольских приемов попадет на питерские улицы и площади, из театров и ресторанов – в мрачные подворотни и дворы.


Рекомендуем почитать
Каппель в полный рост

Тише!.. С молитвой склоняем колени...Пред вами героя родимого прах...С безмолвной улыбкой на мертвых устахОн полон нездешних, святых сновидений...И Каппеля имя, и подвиг без меры,Средь славных героев вовек не умрет...Склони же колени пред символом веры,И встать же за Отчизну Родимый Народ...Александр Котомкин-Савинский.


На службе военной

Аннотация издательства: Сорок пять лет жизни отдал автор службе в рядах Советских Вооруженных Сил. На его глазах и при его непосредственном участии росли и крепли кадры командного состава советской артиллерии, создавалось новое артиллерийское вооружение и боевая техника, развивалась тактика этого могучего рода войск. В годы Великой Отечественной войны Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов занимал должности командующего артиллерией Красной Армии и командующего ПВО страны. Одновременно его посылали представителем Ставки на многие фронты.


Абель Паркер Апшер.Гос.секретарь США при президенте Джоне Тайлере

Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.


Жизнь и творчество Дмитрия Мережковского

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Странные совпадения, или даты моей жизни нравственного характера

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Саддам Хусейн

В книге рассматривается история бурной политической карьеры диктатора Ирака, вступившего в конфронтацию со всем миром. Саддам Хусейн правит Ираком уже в течение 20 лет. Несмотря на две проигранные им войны и множество бед, которые он навлек на страну своей безрассудной политикой, режим Саддама силен и устойчив.Что способствовало возвышению Хусейна? Какие средства использует он в борьбе за свое политическое выживание? Почему он вступил в бессмысленную конфронтацию с мировым сообществом?Образ Саддама Хусейна рассматривается в контексте древней и современной истории Ближнего Востока, традиций, менталитета л национального характера арабов.Книга рассчитана на преподавателей и студентов исторических, философских и политологических специальностей, на всех, кто интересуется вопросами международных отношений и положением на Ближнем Востоке.