Дневники Города Дождей. Великий Гваддл - [7]

Из чулана в ответ донеслось лишь молчание. Какое хорошее утро!

- Доброе утро, Алисия! - Приветствовал меня Генри.

- Ага. - Сказала я в ответ и выпила холодной воды.

Генри продолжал готовить, а я поднялась и решила привести себя в порядок. Нужно соответствовать хоть чуть, чуть образу девушки. Пол обязывает. Вот такая незавидная участь.

Мы уселись за стол. Генри прочитал молитву. Я подцепила кусочек вкусного, жаренного рыбного филе! Уже почти донесла его до рта. Тут из чулана доносится, - "Впечатляющее рыбное филе...".

- Марвин! - Меня прямо вывело это из себя.

Я подбежала к чулану, открыла его и уставилась на гусеницу. Она сидела прямо напротив выхода. И глядела на меня ни в чем неповинными глазами.

- Выходи, Марвин!

- Это не имеет никакого смысла.

Меня это не остановило, я схватила это создание за брюхо. Интересно, где у него брюхо? И поволокла за стол.

- Ты теперь не со старушенцией живешь, привыкай!

Генри с удивлением следил взглядом за тем, как я тащу гусеницу на себе и усаживаю на стул.

- Зачем все это? - Спросил Марвин.

- Генри, отсыпь в отдельную тарелку половину моей порции и половину своей. Быстро!

Он так и сделал. Я поставила тарелку перед Марвином. Гусеница наклонилась к ней, вдохнула запах и улыбнулась. Улыбка, по правде говоря, была какой-то мученической. Радует, что она вообще была.

- Набивай брюхо! И без лишних слов.

И чего меня так его заунывная речь вывела из себя? Ладно. Видимо, сегодня запал работает. И очень хорошо. Прямо с самого утра могу из себя выходить! Да!

Мы принялись за еду. Гусеница пошевелила лапками. Оглядела столовые предметы и сочувственно вздохнула. Наклонилась и уперлась лицом в тарелку.

- Вкусно? - Спросил Генри.

- Великолепно, я ничего вкуснее не ел! - Донеслось из тарелки.

Генри пришлась по вкусу похвала и он спросил еще.

- А чем тебя кормила хозяйка?

- Ничем, я отказывал себе в этом удовольствие.

- Должно быть она не умела готовить?

- Ага, ненавидела рыбное филе.

- Жуть.

- Не то слово...

- Заткнитесь уже!

Воцарилась тишина, нарушаемая лишь причмокиванием Марвина. Так мы и покончили с филе.

Цель столь раннего визита Генри была, конечно, Садовая Голова. Он подумал, что за день можно выполнить и два задания. Мне понравилась эта идея, хотя я никак не показала этого. В трактире я сорвала самое дорогостоящее объявление. Четыре тысячи сиклей! Это в четыре раза больше нашего прошлого заказа! Оно было совсем новеньким, прямо на месте вчерашнего объявления. В нем говорилось о выдворении какой-то жутко слезливой твари с лодочной станции. Сегодня у меня запал есть, я могу же и не удержаться!

Спустя полчаса мы были на этой лодочной станции. Она была крытой и примыкала прямо к каналу. То есть, дождь на ней не шел. Какая-то молодая, заплаканная женщина подошла к нам. Почему заплаканная? Это я по красным от плаканья глазам узнала. Мы представились охотниками и показали жетоны. Она удивилась, но позволила нам пройти.

- Может быть чаю?

- Спасибо, никакого чаю сегодня.

- Точно?

- Да, да. Мы еще вчера лишнего хлебнули.

- Хорошо, тогда я посвящу вас в курс дела. Мы с мужем занимаемся экскурсиями. Возим на этих маленьких корабликах туристов по каналам. Достопримечательности показываем. Все у нас хорошо шло до тех пор... - И она заплакала.

- Все хорошо, продолжайте. - Сказала я холодно.

Мне не хотелось во все эти слезливые подробности вникать. Просто, нужно было поскорей покончить с этим делом.

- А потом появилась она. Эта... Даже не знаю, как ее назвать. Вылезла на берег перед лодками и принялась причитать. И так жалко ее. И такая отвратительная, что и не выгнать. Муж хотел убить ее, а я не могу допустить. Ведь ее и так жалко. А попросить ее не могу, чтобы она ушла. Друзей то у нее совсем нет.

Генри почесал висок указательным пальцем. Я заметила, что женщина какая-то подозрительная. Может она спятила тут? Кто знает.

- Что нам сделать?

- Попросите ее убраться куда-нибудь в другое место. Мы так работать не можем. Я, как ее вижу, так плакать начинаю. А мужа тошнит при одном ее виде.

- Она такая ужасная? - Спросил Генри скривившись.

- Отвратительнейшая...

- Хорошо, мы справимся.

- Только не убивайте ее.

- Да, да. Можете идти.

- Эта тварь живет в воде, периодически на берег выползает. Можете подождать ее на берегу. Возьмите в углу два стула.

Мы взяли стулья и вытащили их на берег. Генри зевнул. Стулья оказались на удивления удобными. Как я и ожидала, мой напарник уснул. Оставалось караулить одной. Но даже я не выдержала, и уснула.

Мой сон потревожил громкий вздох со стороны Генри. Я неспеша повернулась и прикрыла рот руками. Ничего более отвратительного в своей жизни я не видела. Это создание было похоже на огромную соплю. Повсюду торчали какие-то наросты. Глаз я не увидела. Зато явственно слышала его вздохи и ахи. Генри еще спал. Меня начало подташнивать. Я толкнула его и попросила поглядеть справа от себя. Он тоже прикрыл рот. Повернулся с таким лицом, словно ему лимон в рот засунули. Тварь еще раз вздохнула и начала свой монолог.

- Никто меня не любит. Нос воротите. Я же могу вас просто проглотить. Вы же козявки просто. Но не буду этого делать. Зачем? Что от этого изменится? Ничего. Абсолютно ничего. Как не было у меня друзей, так и не будет. Вы меня видели? Я же вижу, что морщитесь. Зачем тогда пришли сюда. Даже эта бедная женщина плачет, когда меня видит. Как же мне плохо. Вы бы знали... Даже не потому, что я вот такая страшная. А потому, что не с кем и словцом переброситься. Как же страшно одиночество. Живу тут одна. Как и грустно мне. Как и грустно. Хоть бы разговор поддержали.