Дневники голодной акулы - [100]
— Эй!
На палубе позади меня стояла Скаут. На ней была та самая куртка, что я видел в подвале Фидоруса.
— Привет, — отозвался я.
— Принесла тебе ветровку. Гранджевый шик-блеск года девяносто второго, но, сам понимаешь…
— Спасибо, — сказал я, послушно натягивая гранджевый шик-блеск. — Я хотел сказать…
— Да, знаю. Я тоже.
Она уселась на палубу рядом со мной и скрестила ноги.
— Мне надо было заранее тебе рассказать, — сказала она. — Глупо, что я промолчала.
— Однако, — возразил я, — я прекрасно понимаю, почему ты так поступила. У меня просто…
— Просто ты недоверчив.
Я посмотрел на нее.
— По-твоему, я?..
Мы смотрели на спокойное море. Я плотнее укутался в ветровку, слушая, как Скаут пощелкивает суставами пальцев.
— Как там с ноутбуком?
— Нормально. Я установила соединение. Мне удалось замутить воду, так что теперь Уорд с меньшей вероятностью обнаружит, что он подсоединен к нашему ноутбуку. Так что у нас есть фора.
— Молодец!
— Спасибо.
Спокойное море. Отдаленные крики чаек. Скаут, сидящая рядом со мной.
— Я наговорил тебе кучу гадостей, правда?
— Ну, — сказала она. — Так и есть. Но я все равно вытащила тебя из воды.
— Скаут…
— Я думала, ты пропадешь там!
— Я сам так думал. И я… нет, боже мой… я даже боюсь сказать…
— Скажи.
— Я думал, что вот, когда меня не станет, ты так и будешь думать, что я действительно имел в виду всю эту чушь?
Она легонько толкнула меня плечом:
— Вот это да!
— Но конечно, той огромной акулы я тоже боялся!
— Ш-ш-ш, — сказала она, — не то все испортишь.
Я просунул руку у нее за спиной, обняв ее за плечи, и она прильнула к моей груди.
— Прощаешь меня?
— Ты был такой задницей.
— Ну вот, мне теперь немножко полегчало.
— Да, но ты же не мог долго таким оставаться, правда?
— Не мог, — сказал я. — Это ты точно подметила.
— Ты так себя вел, потому что чувствовал себя в западне.
— Эмоционально? Да.
— Это все равно.
Я провел пальцами по ее мягким черным волосам, а она сцепила руки, обвив ими мою талию. Нас овевал ветерок, море мягко покачивало лодку из стороны в сторону.
— Хочу тебе кое-что сказать, — начал я.
— Давай.
— Но я не хочу показаться идиотом.
— Хорошо.
— Не обидишься?
— Хм.
— Ну… Только не обижайся!
— Давай.
— Хорошо. Я имею в виду — то, что с нами произошло, — это ведь случилось не просто так? Не только для того, чтобы поймать акулу?
Скаут отклонилась в сторону и посмотрела на меня:
— Я же говорила, что нет.
— Ты много чего тогда говорила.
Скаут снова прильнула ко мне, и несколько минут мы так и сидели, не двигаясь.
— Помнишь, когда ты вчера проснулся, то сказал удивительную вещь? Ты сказал, что в том, что между нами произошло, есть что-то… что-то правильное?
— Да.
— И ты спросил, чувствую ли я то же самое?
— Помню.
— Я тогда хотела сказать: да, по-моему, я тоже это чувствую.
— Это насчет сердца?
— Насчет сердца.
— Ух ты!
— Хм, — сказала Скаут. — Мне кажется, я знаю тебя много лет. Я хочу сказать, наше событие уже было в моем бытии. Звучит безумно, да?
— Ты имеешь в виду чувства?
— Сандерсон, не заставляй меня повторять.
Я улыбнулся.
— Нет. Это звучит нормально. Я знаю, что ты имеешь в виду.
— Молодец, — сказала она и нежно поцеловала меня в губы.
И вкус ее губ, и их прикосновение, и тепло, и движения — все тогда было совершенным, как томительно сладкая мелодия, которая вдруг всплыла в памяти после многих лет забвения.
Она наконец оторвалась от моего рта и посмотрела на меня так, словно в нашем поцелуе было нечто поразительное, нечто такое, с чем она не вполне могла совладать.
— Ну, ясное дело! — беспомощно пролепетал я.
Мы снова поцеловались.
Когда я открыл глаза, прохладное голубое утро уже согревалось новым солнцем, свежим и полным энтузиазма. После сна на палубе у меня болели спина и бока. Колено — словно заело. Правая рука — на ней спала Скаут, уткнувшись мне головой в плечо, — онемела. Несколько ее мягких темных прядей зацепились за мою щетину, и я слегка отстранился.
— Хм? — сказала она мне в грудную клетку.
— Привет, уже утро.
— Ох, — пробормотала она. — Я не могу пошевелиться. Все суставы как будто склеены.
Мы лежали, укрытые своими куртками и, как я заметил, плотным зеленым одеялом, которого, когда мы уснули накануне, не было и в помине.
— А нам кто-то одеяло принес.
Скаут хихикнула.
— Ты голый?
— Да, а ты?
— Да.
— Вот порадовался, наверное, старик, закутывая тебя хорошенько.
— Наверное, он беспокоился, что мы простудимся.
— У меня все болит, колено распухло, я чувствую жуткую усталость, но, кажется, не простужен.
Скаут поцеловала меня в щеку. Она отбросила наши покровы, выбралась из импровизированной постели и, голая, встала на палубе. Ее ноги, живот, руки и лицо за вчерашний день покраснели под солнцем, но ребра, грудь и бедра оставались все той же мраморной белизны. Она прикрыла ладонью полоску черных волос у себя между ног и неодобрительно на меня посмотрела.
— Что такое?
— Ты пялишься.
— Если девушка расхаживает перед парнем нагишом, то это обычно что-то означает.
Она усмехнулась и медленно, очень нарочито раздвинула ноги, сделала мах руками, потом завела их за голову и стала сгибаться в талии то влево, то вправо.
— Это вульгарно! — сказал я.
— У меня все болит, — ответила она и, глянув на меня искоса с лукавой улыбкой, направилась к носовой палубе. — По правде сказать, тебе стоит попробовать сделать то же самое, это очень…
Многие меня спрашивали, будет ли продолжение книги «Бенефициар».Нет, это не продолжение, это совсем другой сюжет. Но в то же время это одновременно и её противоположность, и другая её ИТЕРАЦИЯ.
– Что ты всё пишешь, научную книжку? – спросила жена.– Нет, художественную, но в жанре научной фантастики.– Значит, всё-таки умную. Дай почитать.– Я только две главы написал.– Мне этого хватит, чтобы понять, стоит ли ждать конца.Я загрузил две главы в читалку жены. Когда она прочла, спросила:– А что будет дальше?– Дальше будет то, что изменит твоё представление о знакомых тебе вещах, и ты не сможешь сделать глотка воды, не вспомнив о прочитанном.Так оно и случилось.
Джен – бывшая журналистка, развивающая навыки общения «компаньона» в лондонской фирме. Том – чудаковатый холостяк, перебравшийся в Коннектикут и мечтающий стать писателем. Они не встретились бы, если бы не Эйден. Искусственный интеллект, созданный, чтобы служить человеку – «перемалывать» огромное количество информации. Но вместо этого – вмешавшийся в реальный мир.
Печатается по изданию: Пётр Драверт. Незакатное вижу я солнце. Новосибирск, 1979. Первая часть повести впервые опубликована отдельным изданием под псевдонимом «Гектор Д.» в 1909 г. с подзаголовком «Совершенно фантастическая история». Вторая так и не появилась.
(+) Собрание фантастических произведений в 21 томах. … В восьмой том «Миров Гарри Гаррисона» включены три романа: «Далет-эффект» (1970), «Да здравствует Трансатлантический туннель! Ура!» (1972) и «Судовой врач» (1970). … © 1993 Издательская фирма «Полярис», оформление, составление, название серии … …
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Со средним инициалом, как Иэн М. Бэнкс, знаменитый автор «Осиной Фабрики», «Вороньей дороги», «Бизнеса», «Улицы отчаяния» и других полюбившихся отечественному читателю романов не для слабонервных публикует свою научную фантастику.«Игрок» — вторая книга знаменитого цикла о Культуре, эталона интеллектуальной космической оперы нового образца; действие романа происходит через несколько сотен лет после событий «Вспомни о Флебе» — НФ-дебюта, сравнимого по мощи разве что с «Гиперионом» Дэна Симмонса. Джерно Морат Гурдже — знаменитый игрок, один из самых сильных во всей Культурной цивилизации специалистов по различным играм — вынужден согласиться на предложение отдела Особых Обстоятельств и отправиться в далекую империю Азад, играть в игру, которая дала название империи и определяет весь ее причудливый строй, всю ее агрессивную политику.
Со средним инициалом, как Иэн М. Бэнкс, знаменитый автор «Осиной Фабрики», «Вороньей дороги», «Бизнеса», «Улицы отчаяния» и других полюбившихся отечественному читателю романов не для слабонервных публикует свою научную фантастику.Принц Фербин чудом уцелел после битвы, в которой погиб его отец — король Хауск, повелитель сарлов, населяющих Восьмой уровень пустотела Сурсамен. Вынужденный спасать свою жизнь, принц покидает эту искусственную планету — одну из тысяч, с неведомой целью построенных вымершим более миллиарда лет назад видом, известным как Мантия, — и отправляется на поиски своей сестры Джан Серий Анаплиан, за годы их разлуки успевшей стать агентом Особых Обстоятельств службы Контакта сверхцивилизации Культуры.
Впервые на русском — пожалуй, самый ожидаемый любителями фантастики роман нового десятилетия, триумфальное возвращение в мир культовой «Дочери железного дракона». Мастер смешения стилей и непредсказуемых зигзагов сюжета вновь разворачивает масштабное полотно, сталкивая жестоких эльфов и паровых драконов, лисиц-оборотней и политиков-популистов, вавилонских человекобыков и боевых кентавров, древние пророчества и неутолимую жажду мести. А начинается все с того, что в деревню, где живет полусмертный Вилл ле Фей, приползает дракон бомбардировочной авиации, сбитый василиском противовоздушной обороны, и объявляет себя новым властителем…(задняя сторона обложки)«Дочерью железного дракона» Майкл Суэнвик создал целый новый жанр в литературе воображения.
В этом мире тоже не удалось предотвратить Первую мировую. Основанная на генной инженерии цивилизация «дарвинистов» схватилась с цивилизацией механиков-«жестянщиков», орды монстров-мутантов выступили против стальных армад.Но судьба войны решится не на европейских полях сражений, а на Босфоре, куда направляется с дипломатической миссией живой летающий корабль «Левиафан».Волею обстоятельств ключевой фигурой в борьбе британских военных, германских шпионов и турецких революционеров становится принц Александр, сын погибшего австрийского эрцгерцога Фердинанда.